Александр Басов - Союз Верных — Остгренц (СИ)

— Отец научил меня обманывать такие устройства. Идёмте назад.

— Это поможет найти Скай?, — осторожно спросил Франц.

— Наверняка.

С факелом в руке я остановился перед проходом и закрыл глаза. Отец говорил, что ментальные излучатели наиболее эффективно воздействуют на вербальную составляющую мыслительного процесса. То есть в том случае, когда мысль оформлена в виде фразы, состоящей из слов. Если человек не прошёл специальную подготовку, помогающую защищаться от излучателя, то ему можно внушить совершенно постороннюю мысль. В основном, так действует узконаправленный излучатель, требующий настройки на конкретного человека или ограниченную группу людей. Широкополосный излучатель усиливает эффект при помощи воздействия на эмоциональном уровне. Здесь избирательность отсутствует, и такое устройство обмануть гораздо проще. Достаточно избегать вербального мышления и одновременно сосредоточиться на каком-либо простом предмете или явлении, полностью переключившись на мышление образное. Эмоциональное воздействие никуда не денется, но контролировать себя станет легче.

Я представил перед мысленным взором первое, что взбрело на ум — картофелину и сосредоточился на выбранном образе. Образ должен быть чисто зрительным, ярким, самодостаточным, чтобы сознание не пыталось дополнить его словесными эпитетами. На тренировках мне удавалось подобное, хотя, проверить это можно только в реальной ситуации.

Шаг вперёд. Ещё один. И ещё… В какой-то момент картофелина показалась мне совершенно отвратительным объектом, страшным, представляющим смертельную угрозу.

"Какая гадость", — подумал я, пытаясь отогнать от себя видение нависшего над головой гигантского грязного клубня.

В тот же миг я понял, что заживо погребён в скале, и воздуха осталось всего на пару вздохов. Инстинкт самосохранения заставил потянуться вперёд, чтобы вырваться из сходящихся над головой стен. Энергичные движения локтями привели к тому, что факел угодил прямо в лицо, начисто спалив брови и часть волос на голове. Видимо, сознание не выдержало несоответствия страхов и болевых ощущений. Сразу вспомнил, где я, в чём причина парализующего волю страха и побежал вперёд. Хватило нескольких шагов, чтобы вырваться из зоны действия излучателя. Мысли вдруг стали ясными и простыми, как та картофелина, а на смену смертельному страху пришло полное безразличие к происходящему.

— Вы меня видите?, — крикнул я в ту сторону, откуда пришёл.

— Конечно. — ответил Франц. — До тебя не более двенадцати ярдов.

— Ясно. Сейчас попробую вернуться.

Обратный путь вышел гораздо проще. Я не стал напрягать мозги и сосредоточился на факеле в своих руках. Реальный зрительный образ не требовал такой концентрации и самоконтроля. Удивительно, но боль от настоящего ожога помогла легче перенести наведённый излучателем страх, связанный с огнём.

— Пройти можно. — сказал я, дойдя до начала развилки. — Франц, зови остальных. Не знаю, что нас ждёт дальше, но будет лучше, если со мной пойдут ещё несколько человек.

— Я тоже пойду, — мрачным тоном сообщил Клаус, — ты, главное, научи меня.

Идти вызвались все. Когда я рассказал, что и как нужно сделать, один из парней отказался. Выяснилось, что он когда-то пострадал на пожаре и едва ли теперь сможет нейтрально реагировать на пламя факела. Его отправили в поселение сообщить о случившемся. Ещё одного парня Франц сам попросил остаться возле прохода, чтобы не оставлять это место без присмотра.

Коридор страха кроме меня прошли ещё трое: Клаус, Франц и Руди. Причём на последнего, как вскоре стало ясно, излучатель почти не оказал никакого воздействия.

— Не так уж было и страшно, — спокойно ответил на мой вопрос Руди. — Я не слишком люблю темноту, а с факелом в руках её можно совсем не бояться.

— Сколько я в мыслях крыс сжёг, — шепнул мне Клаус. — Даже вонь чувствовал от их палёной шерсти.

Франц свои страхи комментировать отказался. Сказал, лишь, что справился.

— Серьёзное препятствие, — произнёс он, вытирая пот со лба. — Как думаешь, Берхард, сколько здесь ещё таких страшилок?

— Не знаю. — честно ответил я. — Меня беспокоит другое. Ментальные излучатели — это устройства, созданные Древними. Ими никто не пользовался с давних времён. Их и не видел никто уже много длинных сезонов. То, что мы наткнулись на один из них, говорит о том, что здесь побывали очень непростые люди. Они специально закрыли этот проход.

— Со времён Древних он не мог остаться?, — спросил Руди.

Я вспомнил, как обнаружил полуистлевший скелет во время охоты на голема.

— Мог, конечно… Но излучатель не сохранил бы работоспособность без участия человека. В проходе темно, поэтому возможностей для подзарядки нет никаких. Ему нужно периодически менять элементы питания.

— Чем же он питается?, — Руди нахмурился и, с подозрением стал оглядываться по сторонам.

Насколько я помню, он никогда не интересовался устройствами, которые имелись у Хранителей. Просвещать его было поздно, и я ограничился шуткой:

— Не бойся, кусаться ему нечем.

— А нельзя ли эту штуковину сломать?, — предложил Клаус. — На камешек положить и другим сверху прихлопнуть.

— Слышал бы тебя сейчас мой отец, — усмехнулся я. — Представляю, что бы он сказал о таком отношении к наследию Древних.

— Хорошая же идея, — не унимался мой приятель. — Ты только покажи, где он здесь находится.

— Если бы я знал. Судя по радиусу действия, излучатель средней мощности. Отец говорил, что его размеры должны быть невелики. Такой прибор можно тайком вмонтировать в стену или замаскировать подо что угодно. Под камень, например.

— Надо идти. — вмешался в разговор Франц. — Запас факелов ограничен.

Ты, мой преемник, без сомнения, сочтёшь нас безрассудными авантюристами. Так, в сущности, оно и было. Среди нас не оказалось ни одного здравомыслящего человека, способного оценить весь риск подобной вылазки. Даже Франц — самый старший и рассудительный — не попытался отговорить остальных от поспешных шагов. Мы просто пошли вперёд, не имея ни оружия, ни снаряжения, ни конкретного плана дальнейших действий.

Я бесконечно признателен своим друзьям за то, что они не оставили меня одного и разделили на всех тяготы экспедиции по спасению Скай. Трудно сказать, какова моя персональная доля вины за то, что случилось с некоторыми из них потом. Я до сих пор задаю себе этот вопрос и не нахожу ответа.

Перед нами простирался достаточно ровный скальный коридор со слабо выраженным уклоном. Чем меня сразу удивил этот проход, так это полным отсутствием каких-либо ответвлений, что встречалось чрезвычайно редко. Идти здесь было очень удобно, пока через полусотню шагов мы не наткнулись на вырубленную прямо в скале лестницу, ведущую вниз.