Алеф Элдер - Глазами Странника [СИ]

Отшумели деревья, дракон расправил крылья и улетел: не прощался, не напутствовал, ибо не имел для Азары больше слов. Направление полета Глумвиндинатриса подсказало, что дракон возвращается в логово. Она не могла знать наверное, но почувствовала — он добился цели, каковой бы она не являлась.

Она раскрыла Закром Аланара и поднесла страницы к глазам. Отчетливо горели в темноте слоги рошъянтиса. Могущественные заклинания. Одно из них дает ей возможность сегодня же ночевать в мягких покоях Алакрея. Мысль о ночлеге пробудила в памяти забытый сон и тревоги минувших ночей. Она закрыла книгу — не время. Ей не хотелось приносить свои страхи в Тронгарос.

Спиной она привалилась к стволу драконового дерева, но внезапная догадка подсказала осмотреться. На коре, выше уровня глаз, она обнаружила круглую выпуклость и упирающуюся в ее нижний край дугу позади. Покров гонца и вестницы дурных вестей Алурьзансилат показался Азаре неподходящим для затеи. Прошла она и дерево с перечеркнутым кругом, знаком темного холодного серебра мёртвого змея Ёрграшнутарда, и остановилась у древа Милшуоридин, где к сторонам круга с боков прилегали две вогнутые дуги. Шестикрылая рудра помогает Яргулварду сбрасывать сухие ветви и старую листву, и кто как не она поможет освободиться от старых страхов. Осматривать три оставшихся дерева Азара не стала, зная, что увидит три сцепленных круга, обращенную вниз дугу внутри круга и круг, стоящий на гребне дуги — символы стража Канафгеоса, трехглавого Зорг-Анголхизиса, изувеченного в боях, некогда прекрасного Сихмокефцилуса, и брата их младшего, змея и зверя Тъярхдалиуса. Как скоро Азара прилегла под деревом, глаза, опережая мысль, начали закрываться. Но не довольно уснуть, чтобы осознать себя в Нидрару. Прежде она не прибегала к магии снотворцев и подходящего заклинания не знала. Или все-таки знала? Из прошлой жизни вспоминалось колдовство и более могущественное, осознанное же сновидение, в сущности, первооснова умений любого сомура.

— Ас-ам-ик-ос-ва-ос-са-си-но-во, — прошептала она, засыпая.

Она вернулась в дом Виктимары. Кухня прибрана, нет следов битой посуды. Светло от идущих сквозь оконные стекла лучей солнца. Азара выходит во двор и зовет:

— Щегхарт!

Наваливается тьма и похищает Серую Сойку. Сплетается воедино с голым небом пустая земля. Никто не отвечает. Азара поднимается в воздух. Кругом пустошь и только над головой беснуется черный вихрь. Она ныряет в него.

Свирепым роем гудят голоса, свечение сильгиса выхватывает из полутьмы озлобленные лица.

— Сожжем ее! — предлагает кто-то из цвергов. — И сгорит с нею наше проклятье!

— Нет, — возражает другой. — Она воскреснет. Замуруем ее в гробу.

— В цепи! В цепи! — беснуются цверги.

Азара опускает голову и видит перетянутое цепями тело. Она пытается говорить, но из горла вырывается бессвязный хрип — у нее больше нет языка.

— Довольно с нас ворожбы. Если ты нужна своему отцу, пусть придет к нам.

Ее толкают, она падает, и мир с металлическим звоном закрывается. Она пытается шевелиться — тщетно, прочны цепи мучителей. Из какого металла они? Адарион. Цверги не поскупились уплатить великую цену. Вечный плен. Азара удерживает дыхание. Нелегко удушить себя. Вновь и вновь глупое тело пытается продлить мучения, в последний миг выхватывая живительный воздух. Предусмотрительные цверги проделали дыры в гробу — за смерть придется побороться. Но она упорная, она не отступит. Горят легкие, слезятся глаза и трясется тело. Оно противиться разуму, оно хочет жить. Умирай же, умирай…

Молчаливую тьму разбивает звон цепей. Слышны тяжелые шаги. Так ступает нечто огромное, немыслимое. Звон приближается.

— Кетэльдон? — миг осознания.

— Я жду, Ахари, — низкий, словно идущий из колодца голос. — Дай мне свободы.

Он близко. Шумное дыхание развевает ее длинные волосы, обжигает лицо, заволакивает дымом глаза. Становится тяжело дышать, дым сгущается. Она чувствует запах жженых волос и паленой плоти — своей плоти. Вновь она не может шевельнуться. Ноги горят, огонь поднимается выше. Сквозь дым и пламя она различает силуэты людей. Она не видит лиц, не слышит слов, но знает — они торжествуют. Ее черная как уголь кожа осыпается, обнажая красную плоть. Огонь отступает, он умещается в костре, перед которым она сидит с группой юных алианцев, еще детей, как и она. Они расставили палатки и теперь перешептываются в ночи.

— Мы изгоним великанов! — говорит мальчишка напротив. — Мы подожжем их город! Мы отравим их воду!

— Да! — восклицают другие, потрясая выкраденными отцовскими мечами.

Что-то шумит в кустах.

— Берегись! — кричат Азаре. Она оборачивается, и мир останавливается в белесой бедренной кости перед ее глазами.

Кость отдаляется и теперь она в руках странника в белом, что идет по небу, наполняя мир светом.

— Подожди! — просит Азара.

Странник не оборачивается, не замедляет шага. Она бежит за ним, но не может догнать, и расстояние между ними не сокращается. Он исчезает в набежавшей красной туче. Войдя в нее, Азара оказывается в море из крови. Она выплывает на берег. На ней красное платье, шлейфом за которым тянется кровь, на ногах сандалии из свежесодранной, еще не высохшей кожи.

Вокруг сотни зеркал. В каждом она видит себя в разных лицах, ребенком или женщиной, но нигде — старухой. Отражения неподвижны. И вдруг они выходят и сливаются воедино. Теперь это бесформенная куча мяса, покрытая ее лицами.

— Наконец-то, — радуется встрече Азара. — Ет-ер-иф-шах.

Бесформенное чрево взрывается, извергая водопад крови, по которому сплавляются осколки костей. На сквозную рану, затягивая, быстро наползают складки плоти. Щегхарт протягивает руки, но не успевает схватить добычу, отступая перед кольцом огня. Азара поднимается над морем. Тварь вырывает из себя ребра и начинает метать в нее. Некоторые достигают цели. Концентрируясь на следующем заклинании, маг отрешается от боли и облачается стальной плотью. Теперь кости отскакивают от нее, не причиняя ран. Щегхард направляется к морю. Навстречу ему устремляется волна. Но обрушившись, она утрачивает силу и входит в него без остатка, делая уродливое создание еще больше. Оно касается моря, и кровавые воды тут же становятся его частью. Ускользая от своих же рук и лиц, Азара призывает иссушение. Из твари, как из решета, льется вода. Щегхарт уменьшается до прежних размеров. Но противница не отпускает нить колдовства, продолжая обезвоживать его все сильнее. Стягивается кожа на костях, впадают щеки и едва удерживаются в глазницах огромные красные глаза. В тот миг Щегхарт слаб как изголодавшийся пленник. Слаб — но не побежден. Ибо проигрывая одно сраженье, тотчас одерживает верх в тысячах других. Питаясь малодушием и тревогой, он начинает жиреть. Он распрямляет согнутые шеи, но вдруг застывает камнем. Последним заклинанием — черной молнией, Азара разбивает его в пыль. Она прикрывает глаза, а когда пыль оседает, на месте бесформенной твари видит раздутый синий труп. Действие полета оканчивается, она опускается на сухой берег — земля забрала кровь. Вараил идет к ней.