Антон Кучевский - Такая разная тьма

А еще у них нет банков. Возможно, только Хетжеб лишен подобного рода организаций, ибо я слышала что-то о финансовых предприятиях мардов, действующих в империи, однако факт остается фактом.

Тщательно сражаясь с каждым недостатком в оружии, сотканном из «волшебного» металла, в начале второго месяца я, наконец, смогла получить то, что задумывала изначально. Когда серебристо-серое копье, вернее, наконечник с четырьмя пока еще не отточенными лезвиями остыл, даже Яхим крякнул с одобрением. Оно воплощало неутоленную жажду мести и хищно смотрело в небо с невысказанным вопросом: ну, когда уже, поскорее бы.

— Очень хорошо. Форму ты освоила. Теперь будем работать с сутью, — озадачил меня наставник. Я чуть было о голову ему не сломала плод своих трудов, однако Яхим движением ладони остановил меня и произнес:

— Смотри.

Взял копье за крепление для древка и с силой вонзил его в пол.

Наконечник согнулся, словно был изготовлен из столового серебра.

— Теперь понимаешь, что я имел в виду?

С досадой наблюдая за собственным провалом, я спросила:

— Почему тогда сразу не направлять усилия на укрепление?

— Потому что ты будешь распылять внимание на две стороны рунической ковки сразу, и в итоге не выйдет ни формы, ни прочности. Помнишь работу молотом в самом начале обучения?

— Угу.

— Создай такой же молот мысленно. Пусть он вминает металл, забирая из окружающего расплава еще крупицы, чтоб сделать его крепче. Сделай свою работу несгибаемой и несокрушимой!

Когда он сам того хочет, этот старый забулдыга может быть неплохим оратором. Огонь в моем сердце ему, конечно, не разжечь, но за следующую попытку я принялась в неплохом расположении духа.

Яхим пояснил, что для каждой формы, каждого очертания, будь то оружие, броня или крестьянский плуг, есть свои внутренние облики. Глазом они не видны — настолько мелкие, что даже под увеличительным стеклом не рассмотреть, однако особенный порядок мельчайших частиц в сплаве может невероятным образом укрепить клинок или доспех, а сила рун, что перейдет через руки ремесленника, вдохнет в него разрушительную мощь.

Когда я спросила, во сколько же тысяч обойдется рунный плуг или борона, он едва меня не побил кочергой. Благо, в фехтовании предметами, совершенно не предназначенными для поединка я также превосходила учителя.

К неприятным ощущениям в вечно саднящих руках теперь добавились еще и боли в спине. Сказалась необходимость часами простаивать над ванной с обжигающим содержимым, которая, как это ни печально, на мой рост вовсе не рассчитана. Приподнять ее также оказалось невозможным — виной всему тот самый стержень из гнадия, что прогревал расплав.

Боль и неуверенность в собственных силах преследовали еще с того, не слишком удачного сражения с зерраном в Роксомме. Пусть нам и удалось скрутить совсем озверевшую Узану, моей личной заслуги в том было немного. В Хетжебе ко мне пришло понимание, как живет обычный человек, не имеющий доступа к целительной магии, и это чувство пришлось совершенно не по нраву. Некоторые из рун воспалились, и каждое утро я смазывала руки особо вонючей мазью, которая, тем не менее, помогала.

Большего от нее и не требовалось.

Когда показанные мне облики, наконец, достигли нужной точности и выверенности, копья стали куда лучше. Во всяком случае, камень они пронзали с великой охотой, а после первых двух раз портить пол мне больше не дали.

Кроме того, осадный цех закончил работу всего за полторы декады, что не могло не радовать. Вернее, не совсем закончил, а только изготовил баллисту. К испытаниям меня привлекли уже как непосредственного заказчика.

Когда я впервые увидела это чудо, едва не ахнула от восхищения. Потом, конечно, первый восторг сошел на нет, но в тот момент я, несмотря на внешнюю невозмутимость, готова была бегать вокруг стального чудовища и радоваться чересчур громко для приличного общества. Возможно, даже с грязной бранью, оттеняющей чувства.

Баллиста полностью сделана из металла, выглядит одновременно легкой и несгибаемой. На неокрашенном, но отполированном круге виднеются отверстия — под крепежные болты, что будут проходить прямо через палубу. Из круга, бережно поставленного на поддон, торчит шарнирная «нога» с двумя изгибами, каждый из которых заключен в толстый диск. Чем-то смахивает на локти Яхима, по правде говоря.

В специальном захвате, снабженном в задней части пружинным упором, чтоб стрелка не отбрасывало назад, находится сложной формы продолговатый короб, который в передней части разрезан пополам. Разрез напоминает ухмылку ящера, так и хочется нарисовать там зубы. И, как уздечка в упряжи неведомого существа, «ящер» закусил тетиву, отведенную в крайнее положение.

Смертоносный снаряд будут бросать вперед две стальных дуги — одна в верхней части короба, вторая в нижней. Во избежание поломок тетива изготовлена из волоса неизвестного мне существа, со всем тщанием закреплена на всех четырех дугах и сплетена воедино. Даже если использовать обычные стрелы, разрушения от подобной диковины должны быть куда выше, чем от наших корабельных баллист.

Процесс отделки, увы, не контролировался. Усердные работники украсили и короб, и шарнирную опору орнаментами, по которым легко определить происхождение оружия, однако заботит меня не это. И даже не отсутствие традиционного спускового крючка — я пока не могу понять, как из этого стрелять. Разберемся.

— А где мы будем испытывать ее? — с подозрением спросила я, оглядывая большой цех, где, тем не менее, стрелковой площадки не наблюдалось. Тем более, расстоянием в милю.

Тин Мар и несколько стоящих рядом мастеров, поочередно расписывающих преимущество своего детища, переглянулись. Один, незнакомый мне, улыбнулся:

— Для этого нам придется пройти в обитель Берт Роба.

— Обитель? — непонимающе переспросила я, осматриваясь в поисках пресловутой «обители».

Значение данного слова, боюсь, мардами слишком преуменьшено.

Поскольку обитель Берт Роба, марда в летах, с небольшим брюшком и в мешковатых одеждах, оказалась отдельной пещерой, соединенной с цехом хоть и широким, но более ничем не примечательным переходом. Боюсь, чтобы подсчитать количество дней, необходимых на ее рытье, потребовалось бы серьезно засесть за расчеты, а то и воспользоваться одной из новомодных счетных машин. Здесь можно было стрелять и на милю, и даже на две.

Здесь возвышались руины различных башен и небольших конструкций, напоминающих крепостные валы. Своды также очень высоки — вероятно, здесь испытывают не только баллисты.

Берт числится в цехе, насколько я поняла, главным механиком. Своей должности он соответствует на все сто — презрев традиционные ткани, носит нечто вроде сплошного костюма с кожаным ремнем, на котором развешены многочисленные закрытые и открытые подсумки. Из некоторых торчат инструменты, назначение которых мне непонятно. Таких ребят мне доводилось видеть в Объединении Механиков, в их собственном столичном квартале.