Кэтрин Мур - Черные боги, красные сны

© Перевод Н. Аллунан.

Когда до рассвета остается несколько часов, глубокий венерианский мрак в прибрежных районах Эднеса, затаив дыхание, неслышно звенит от безымянной угрозы, безликой опасности. Тени, шныряющие в его черной утробе,— это не те тени, которые отбрасывает день. Многих из этих бесформенных силуэтов никогда не касалось солнце, а о том, что порой происходит во тьме, лучше не говорить вслух. После того как гаснут огни, даже патрули не рискуют заглядывать сюда, и часы между полуночью и рассветом неподвластны закону. И если здесь творятся темные дела, патрульные не знают о них и не желают знать. В темноте у побережья расхаживают силы, которым стражи порядка предпочитают кланяться в ноги.

Смит Нордуэст медленно шел по улице сквозь эту бездыханную тьму, и лишь шепот волн внизу нарушал тишину. Ни один человек в здравом уме не станет шататься по прибрежным улицам Эднеса, если только совершенно неотложные дела не заставят его покинуть дом. Однако Смит Нордуэст бесшумно двигался сквозь тьму ленивой походкой досужего туриста. Ему не впервой было ходить здесь. Он знал, какие опасности подстерегают во тьме. Его бесцветные прищуренные глаза прощупывали мрак, словно два стальных зонда. Время от времени то одна, то другая бесформенная тень шарахалась прочь с его пути. Возможно, это были всего лишь сгустки тьмы. Его глаза смотрели уверенно и зорко. Он шел вперед, настороженный и готовый ко всему.

Он свернул в проход между двумя высокими складскими зданиями, заслонившими от него далекие отблески городских огней. И тут за спиной у него раздался звук, которого Смит никак не ожидал здесь услышать: торопливый шорох босых ног. Топот беглеца, пытающегося спасти свою жизнь,— обычное дело в этом районе, но это были... Смит прислушался — да, это определенно были шаги женщины или ребенка: легкие, быстрые, испуганные. Острый слух позволял ему утверждать это наверняка. Шаги быстро приближались. В абсолютной тьме даже его зоркие, лишенные цвета глаза не могли ничего разглядеть, и Смит прижался к стене, положив руку на подвешенную у бедра кобуру с бластером. У Смита не было никакого желания смотреть в глаза тому ужасу, от которого так отчаянно пытался унести ноги беглец.

Однако вскоре шаги свернули в проход между складами, и Смит озадаченно нахмурился. Ни одна женщина, кем бы она ни была и какое бы место ни занимала в обществе, никогда не сунется ночью на эти улицы. И все же теперь, когда шаги раздавались совсем близко, Смит не сомневался — это бежала женщина. Топоток обладал особым ритмом, присущим только уроженкам Венеры с их прелестной танцующей походкой. Смит еще сильнее вжался в стену и перестал дышать, чтобы ни единым звуком не выдать себя тому, кто гнался за ней. Рыцарские жесты порой дорого обходятся, особенно здесь, в прибрежных кварталах, где дышать в затылок может что угодно.

Торопливые шлепки босых ног неслись по улице. Смит слышал, как воздух тяжело вырывается из невидимых ноздрей, как работают усталые легкие. Потом отчаянный бег прервался, ноги потоптались в нерешительности на месте, метнулись в сторону... И кто-то невидимый с разбегу налетел прямо на Смита. От неожиданности он вскинул руки — и они легли на талию женщины... нет, девушки, совсем еще юной девушки, стройной, мускулистой, с дивной точеной фигуркой и... совершенно обнаженной.

Он поспешно выпустил ее.

— Землянин! — выпалила девушка, задыхаясь.— Спрячь меня! Скорее!

Спрашивать, кто за ней гонится и как она узнала, что Смит с Земли, не было времени — из-за угла склада появилось странное зеленоватое мерцание. В его свете Смит разглядел рядом несколько бочек и быстро толкнул девушку за них, одновременно выхватив из кобуры бластер и еще сильнее вжавшись в стену.

Он ожидал чего угодно, вплоть до неведомых чудовищ, но из-за угла здания показалась вполне человекообразная фигура — черная, грузная, бесформенная. Свет исходил из продолговатого предмета в ее руке, и это был очень необычный свет, рассеянный, обманчивый, он стлался по земле не только впереди, но и позади незнакомца, словно густой зеленоватый туман, вяло вытекающий из раструба фонаря.

Верзила подошел ближе, как-то странно волоча ноги. Было в нем что-то такое, отчего у Смита по спине побежали мурашки. Что именно, разобрать не удавалось — в неверном зеленоватом свете чужак казался всего лишь приземистым силуэтом, неуклюже переваливающимся позади мерцающего облака.

Должно быть, он увидел Смита почти мгновенно, ибо сразу направился туда, где, прислонившись спиной к стене, с бластером в руке замер землянин. По ту сторону раструба фонаря Смит видел светлое пятно лица с черными дырами глаз. Пухлое, бледное, уродливое лицо смахивало на белого червя, лопнувшего от обжорства. Никаких чувств не отразилось на этом лице, когда чужак увидел землянина, одетого в кожу, стоящего у стены с пальцем на спусковом крючке. Впрочем, ни в том, что землянин Предпочел прижаться к стене, ни в том, что он держал наготове оружие, не было ничего настораживающего. Любой ночной прохожий в этом районе сделал бы то же самое, завидев потусторонние зеленоватые отблески в кишащей опасностями темноте.

Никто из них не произнес ни слова. Чуть задержавшись взглядом на Смите, незнакомец принялся обшаривать лучом своего фонаря улицу вокруг. Смит весь обратился в слух, но девушка затаила неровное дыхание и ни единым звуком не выдала себя. Похожий на жирного червя преследователь двинулся дальше по улице, освещая пространство перед собой туманным зеленоватым светом. Вскоре он уже стал почти невидимым, превратившись в черную бесформенную тень с нечестивым зеленым нимбом, зловещее свечение удалилось и поблекло.

Когда вокруг снова сгустился абсолютный мрак, Смит убрал бластер в кобуру и тихонько окликнул девушку. Лишь почти неслышимый шелест босых ног по мостовой да так и не выровнявшееся дыхание выдали ее приближение.

— Спасибо,— тихо поговорила она.— Я... я надеюсь, тебе никогда не доведется узнать, от какого ужаса ты спас меня сегодня.

— Кто ты? — резко спросил он.— И откуда знаешь меня?

— Меня называют Ниусой. Я тебя не знаю, просто мне показалось, что ты с Земли и тебе можно доверять. Великий Шор, должно быть, направил сюда мои шаги, когда я бежала по улицам, ведь таких, как ты, редко можно встретить здесь после наступления темноты.

— Но... ты что, видишь меня?

— Нет. Но марсианин, как и любой из моих соплеменников, не отстранился бы так поспешно, если б среди ночи ему в объятия бросилась девушка.

Под покровом темноты Смит позволил себе усмехнуться. Вообще-то он отдернул руки просто машинально, однако почему бы не выдать это за намеренную галантность?