Светлана Овчинникова - Шептунья

Кого мне выбрать? Этот же точно не захочет держать наши отношения в просто дружеских рамках! А если полезет с…, - меня невольно передёрнуло. Пусть торговец и выглядел вполне прилично и даже симпатично, если посмотреть как надо, и имел и положение, и определённые взгляды на меня, так желаемые при замужестве, но весь он в целом совсем не привлекал. Я помнила нашу встречу, помнила какое впечатление он произвёл, помнила, как тот вёл себя, что и как говорил и всё это вместе скорее отталкивало и вызывало неприязнь. Но он мог защитить меня от того, кого я боялась больше, и кто мог испортить всю мою жизнь до самой смерти от одной только нашей встречи до истечения месяца. — Месяц — это ведь немного? Что сможет статься со мной за эти дни? Не заставит же Маули принять его любовь и внимание насильно? К тому же, до официального заявления о свадьбе осталось куда меньше, чем месяц… — лихорадочно подсчитывала я плюсы и недостатки возможного ответа, пока торговец терпеливо ожидал.

— За время своего отсутствия в поместье я многое поняла, — начала издалека я, — и пришла к выводу, что моя сестра достойна внимания господина Кельна больше моего. Однако, — прервала я счастливый вскрик влюблённого, — в мои намерения не входит скорое замужество. Я — маг, будет вам известно, но ещё не окончила своего обучения. К тому же, по велению отца, в моём праве самой выбирать себе спутника жизни в то время, когда я сама сочту нужным. Поэтому, многоуважаемый господин Гальтес, хотелось бы донести до вас сразу — вопрос о моём замужестве закрыт до неопределённого времени.

Господин Гальтес заметно расстроился, будто только что я отняла у него мечту всей жизни.

Ох, Боже, за что?!

— Но, господин, я с большой благодарностью приму вашу помощь, — осторожно вставила я, пытаясь не выдать в предложении своей необходимости в его покровительстве и молчании. — Какое-то время мне необходимо, чтобы никто из посланных за мной не нашел моих следов. Если вы и в самом деле говорите правду и готовы предоставить…

— Разумеется! Разумеется, — прервал меня окрылённый торговец, крепче сжав наши пальцы. — Я готов на всё, чего бы вы не захотели и уверяю вас, весть о том, что вы здесь — не выйдет за пределы поместья. Оставайтесь. Оставайтесь в моём имении и позабочусь о вашей безопасности.

— Но вы ведь сознаёте, что моё пребывание здесь не предоставляет вам прав на меня и…

— Да что вы такое говорите, госпожа?! — вспыхнул в возмущении мужчина, неожиданно серьёзно оскорбившись. — Да разве я посмею ущемить права своей возлюбленной? Или вы, может, думаете, будто я способен на такое?

Смотря на него невероятно сложно оказалось упрекнуть того в наличии каких-либо гнусных помыслов в отношении меня. Казалось, от прежнего высокомерного и самовлюбленного торговца не осталось ничего. Передо мной сидел будто совершенно другой человек. Человек, который никогда не посмеет нагрубить ни одной женщине, который всегда отзывчив, внимателен и покорен. Покорен как минимум своей возлюбленной. Это было мне на руку.

— Ну что вы, господин, я сказала это лишь для того, чтобы убедиться в ваших намерениях.

— Ох, прошу вас, будьте уверены, я не стану ни к чему принуждать вас. Только молю, не запрещайте говорить с вами и видеть вас хотя бы раз за весь день!

Невольно я нахмурилась. Смотреть на мужчину, что был влюблён, неестественным путём влюблён в меня почти до безумия, было почти больно. Я хорошо помнила, что сама испытывала, когда это же зелье затуманило мой рассудок. Так же отчётливо я понимала, что никогда не смогу и не стану причинить своим отказом безмерного горя. Я помнила, как сильно, как невероятно сильно желала самых лёгких прикосновений вампира. Я не могла обречь на такие же муки кого бы то ни было.

— Вы необходимы мне, но, — запнулся Маули, тревожно глядя мне в лицо, — но я согласен позволить вам самой решать, что будет между нами.

Я натянуто улыбнулась.

— Благодарю вас, господин Гальтес. Вы очень поможете мне.

— Мне только в радость! — засиял мужчина, и я всерьёз задумалась над чудесным эффектом любви.

Любовь — определённо самый мощный катализатор изменений!

— Тогда, быть может, вас не затруднит попросить вашего хранителя вернуть моих друзей? — обратилась я к своему спасителю, мельком взглянув на стоящего неподалёку от нас эльфа. — Они путешествовали со мной и на данный момент находятся в очень шатком положении, — не стала я вдаваться в подробности, — и я не могу оставить их…

Лицо Гальтеса на мгновение исказилось, и я поняла, что действие зелья и все вытекающие из него последствия ограничиваются только мной. Заботится о ком-то другом и постороннем ему явно не доставляло удовольствия. Но посторонние были друзьями мне!

— Всё, что пожелает моя драгоценная, — покорно кивнул он, бросив взгляд на наёмника.

Тот не выразил ни единого чувства, и секундой спустя исчез в портале.

Сколько же у него этих камней? — задалась я вопросом и дёрнулась, когда пальцы Маули заскользили по коже ладоней.

— Знаете, а я немного проголодалась…

Величественный замок из тёмного камня угловатой конструкцией высился в небеса. Кровавое солнце тонуло за горизонтом в объятия тёмных холмов и, казалось, безмолвно предупреждает невинное дитя повернуть назад, отказаться от своих планов и сдаться. Но девушка, едва ступив на каменную кладку тротуара, лишь укрепилась в своих намерениях. Он будет её. Несмотря ни на что.

— Добро пожаловать во владения господина Кельна, Синдия Вернет, дочь Робена, — официально и довольно сухо поприветствовал темноволосую девушку бледнолицый дворецкий, отворяя перед ней дверь, когда та, совсем одна, дошла от коляски с оставшимся там кучером до неподвижно ожидающего её мужчины. — Проходите, — указал он внутрь помещения и Синди, с некоторой заминкой, смело ступила внутрь.

А там царил полумрак. Немногочисленные свечи в высоких канделябрах качали тени, создавая невообразимые, живые картины на стенах, высоком, затемнённом потолке и поблескивающем поле из узорчатых плит. Казалось, будто ожил сам замок, чтобы встретить и навсегда забрать в свои мрачные объятия непрошенную гостью. Синдия невольно поёжилась, однако храбро распрямила плечи, давно готовая преодолевать любые трудности, что могли разделить её с мечтой детства и, уже казалось, всей жизни.

Я так давно хотела этого, — думала девушка, оглядываясь и следуя за бесшумным, сумрачным слугой её идеала, — я не должна пугаться какой-то ерунды. К тому же, он живёт тут, а значит, этот стиль и обстановка ему по душе. А всё, что нравится ему, я должна буду принимать и разделять.

Синдия чуть плотнее сжала губы, стараясь изо всех сил настроится на нужный лад. Признаться, она совсем не была поклонницей тёмных мест и даже слегка побаивалась их, когда рядом не было кого-то более уверенного и решительного. Однако, несмотря ни на что, была тверда в своей цели.