Терри Гудкайнд - Сердце войны

— Да, он обладает нужной силой, но у него нет необходимых связей.

— Связей?

— У тебя должны быть друзья здесь, — уклончиво сказала Ная. — Духи, обладающие мощью и должными связями.

Никки не совсем понимала, что это значит, но слова Наи звучали так, будто они попали в беду.

— Но есть еще большая проблема, — продолжила Ная. — Даже если мы отыщем его, даже если как–то сможем освободить от демонов, мы не сможем отправить его душу обратно в мир жизни, находясь на этой стороне. У нас нет такой силы. Как только душа после смерти оказывается здесь, ее невозможно вернуть.

Никки указала на свет духа Кэлен.

— Она смогла.

Дух Наи горестно обернулся.

— Ричард был здесь, чтобы помочь ей. Вот в чем разница, вот что я имела в виду, когда сказала, что здесь тебе понадобятся друзья с нужными связями. Он всегда был уникальным и всегда был способен на то, что другим не под силу. Он смог опознать и использовать исключительные обстоятельства, чтобы помочь ей вернуться. Если мы освободим его, ему потребуется помощь с той стороны.

— Но в его душе все еще есть искра жизни.

— Может, у него еще сохранилась искра жизни, которая позволит ему возродиться, как Матери—Исповеднице, но у него нет того, кто сможет вернуть его к свету Благодати, чтобы он смог воскреснуть. Нужен кто–то на той стороне, чтобы помочь ему сейчас.

Никки на время задумалась, пока они непринужденно скользили сквозь вечность.

— Ведьма сказала, что кому–то придется пожертвовать своей жизнью, чтобы он смог ожить, — Никки уставилась в темноту. — Я сделаю это. Я отдам свою жизнь, чтобы он мог прожить свою. Он должен жить, мир нуждается в нем. Только он может нанести поражение Сулакану и Ханнису Арку. Я сделаю это. Я останусь здесь и умру вместо него.

Ная с печалью посмотрела на Никки.

— Возможно, это будет необходимо. Но я даже не знаю, будет ли этого достаточно.

Никки чувствовала страх и трепет при мысли о том, чтобы умереть, чтобы пожертвовать единственной жизнью, которая была ей дарована. Но в то же время ей было не так страшно, как когда–то, ведь возвращение Ричарда было гораздо важнее. В прошлом, когда она путешествовала по подземному миру в качестве сестры Тьмы, она делала это во имя Владетеля, ради темнейших из темных дел. Как и Ная, которая повиновалась приказам Сулакана, Никки выполняла приказания сестер Тьмы, полученные ими от Владетеля подземного мира. Мир мертвых был местом, источающим зло, местом, которое наполняло ее паникой и ужасом, даже когда она трудилась, чтобы одержать победу над жизнью.

Но теперь все было по–другому. Несмотря на страх, она чувствовала скорее… спокойствие. Она могла ощущать области мучительного запустения, но они были где–то там, во тьме, далеко от нее. Они не могли дотронуться до нее — по крайней мере, до тех пор, пока ее вела и защищала Ная.

Путешествие с добрым духом было поразительно и даровало долгожданное ощущение покоя и умиротворенности.

Почувствовав что–то, она оглянулась и увидела пятнышки света, которые будто следовали за ними.

— Добрые духи, — пояснила Ная, когда заметила, куда смотрит Никки. — У Ричарда Рала много друзей среди них. Они навечно сохранили связь с ним.

— Так может, они смогут нам помочь? Ты сказала, он нуждается в друзьях.

Ная некоторое время молчала.

— Нет, — наконец, призналась она. — Никто из них не обладает достаточной мощью. Они просто испытывают к нему огромное уважение.

Дух Наи вытянул светящуюся руку, указывая на что–то.

— Наконец–то. Здесь. Видишь их?

— Нет, — сказала Никки, мотнув головой. Она всматривалась изо всех сил, пытаясь увидеть в черноте то, что могли видеть лишь духи. — Что это?

— Темные, — тихо сказала Ная, подавшись к ней. — Он у них.

Никки почувствовала всплеск надежды.

— Ричард? Ричард где–то в этой темноте?

— Да, — с улыбкой сказал ей дух, набирая скорость, чтобы угнаться за демонами, которые быстро снижались.

— Да начнется битва, — сказала Ная, взглянув на Никки. — Битва, в которой мы не имеем права проиграть, потому что проиграем навеки.

— Да помогут нам добрые духи, — прошептала Никки, разглядев, наконец, приближающиеся к ним темные крылатые силуэты с когтями и клыками.

Тьма причиняла боль. Он ни разу в жизни не испытывал такой боли. Она была другой, во сто крат хуже, она не просто пронизывала до костей, а прожигала саму его душу. Тьма исходила от демонов, от самого Владетеля, и Ричард был безнадежно и навечно потерян.

Ричарду казалось, что он целую вечность изо всех сил пытается вырваться из когтей, чувствуя, как они вонзаются в его плечи и ноги. Он снова и снова пытался отбросить укутавшие и душившие его крылья. Ричард задыхался, но совсем не так, как мог бы задыхаться при жизни.

Он захлебывался мраком, его душа жаждала света. Он задыхался от того, что не мог дотянуться до того, в чем так нуждался, окруженный тьмой обреченных душ, навсегда изгнанных из света, приговоренных к вечному унизительному страданию без шанса на помилование, спасение и освобождение.

И все же он ни о чем не жалел. Он спас Кэлен от этой участи, от ужасного путешествия в вечность. Ради нее он пошел бы на это еще раз, и еще… Он заплатил бы цену и гораздо большую; она не имела значения, он был готов на все, лишь бы Кэлен была в безопасности, и яркий свет ее духа вновь оказался среди живых. Мир нуждался в этом свете, чтобы противостоять тьме.

Но осознавать это было непросто. С момента его смерти прошло так много времени. Целая вечность. Временами ему казалось, что это и есть жизнь — полная страданий, страха, ужаса и отчаяния, какой она могла бы быть без Кэлен. Именно поэтому он отправился за ней. Без нее жизнь ничего не стоила.

Что–то изменилось, и он на мгновение перестал бороться. Ричард ощутил, как когти рванули его плечо, словно демона оттаскивают прочь и он запустил когти глубже, пытаясь удержаться, зацепиться за кости, которых на самом деле не было. Ричард почувствовал, как клыки вонзаются глубже в его живот, хотя в действительности его живот был лишь мерцающим светом. Его дух бился в агонии от запредельной муки.

А затем ему показалось, что он заметил всполох света в окружающей черноте. Краткая вспышка тут же исчезла, будто крылья нарушили целостность кокона вокруг него и разошлись, пропуская серебристый свет, но через мгновенье снова сомкнулись. Ричард воспользовался этим шансом, чтобы с еще большим напором сражаться с удушающей тьмой.

Свет снова прорвался сквозь темные слои крыльев, на этот раз прошло чуть больше времени прежде, чем крылья смогли сомкнуться вокруг него и закрыть свет.

Ричард напряг все силы и снова увидел просвет в темноте, а сквозь него — теплое сияние. Он отчаянно рвался к этому свету, отбрасывая назад мощные крылья, пытаясь увеличить разрыв, но едва он смог оторвать чернильные крылья от своего тела, они снова обрушились на него и заключили в кокон.