Илона Эндрюс - Магический ожог

Псы на стене подняли морды в неслышном вое. Такие же люди, как и Бран, вырванные из человеческого мира из-за дурацкой сделки.

— Ковены думали, что котел достаточно защищен, потому что никто, кроме Пса, не мог перенести его из места общего собрания. Но они не знали, что несколько лет назад один из Псов отбился от остальных.

Слева пес на рисунке вытянулся и приобрёл человеческий облик:

— Он покинул Морриган ради женщины, но условия сделки вынудили её оставить в живых и его самого, и потомков.

Всё в моей голове встало на места.

— Рэд. Этот маленький ублюдок — потомок Пса, которому удалось уйти.

Ведьма кивнула.

— Это значит, он может перенести котел в любое другое место. Так это он украл его?

Четыре ведьмы кивера Морриган выглядели так, словно хотели провалиться под землю.

— Я видела отпечатки ножек, они огромные, а руки у Рэда вот такого размера, — я коснулась большого пальца указательным. — Но как же, блин, он смог перетащить котел? И как вы могли не заметить перемещение такой огромной штуки?

— Мы так привыкли к тому, что он всё время находился там, что потребовалось время на обнаружение пропажи, — ответила одна из ведьм.

— Но вы же можете уменьшать котел, — заметил Бран, — и делать его достаточно маленьким, чтобы он поместился в карман.

— Или повесить на ожерелье. Вот дерьмо. Стоп, вы же сказали, что котёл поддерживает фомориан живыми — получается, он у них. Что же тогда на монисто?

Бран пожал плечами:

— Крышка. Мальчишка стащил котёл, но я наведался на вечеринку прямо в тот момент, когда они закончили ритуал и самый первый фоморианец выполз на свободу. Пока я брал на себя обязанности героя, вор смылся с крышкой.

— Но какая польза от крышки?

— Она контролирует котёл.

У меня зачесались руки — до такой степени хотелось просто взять и выбить из него всю информацию.

— Как?

— Кладешь одной стороной — получаешь котёл изобилия, кладёшь другой — ключ к царству мёртвых. Сразу после того, как первая группа фомориан просочилась в наш мир, я успел перевернуть крышку, превратив в котёл изобилия. Он всё ещё подпитывает их жизненными силами, но пока они не завладеют крышкой, не смогут снова открыть врата, чтобы выпустить Морфрана.

— А что случится, если вместо Морриган явится Морфран?

Бран сгримасничал:

— Это обычная сделка, женщина. Он получит жизнь и котёл, а фомориане — жизнь и свободу. Если явится Морфран, он выпустит в твой город полчище морских демонов, которые хотят отомстить Человеку. А теперь подумай своей миленькой головкой, что случится, если это произойдёт.

Я посмотрела на Оракула:

— Он говорит правду?

Самая младшая кивнула мне:

— Да.

— Последнее, что я хотела спросить: почему ты продолжаешь красть карты?

Бран вздохнул:

— Котёл должен находиться на перекрестке трёх дорог. Он не уменьшается специально для фомориан, так что им пришлось переносить его. Но есть куча мест, где перекрещиваются три дороги, а котёл изобилия не так светится магией, как котёл возрождения. Тяжело учуять, где он находится. В своих поисках я побывал на каждом перекрёстке рядом с ямой.

Это было целесообразным.

— Ладно. Крышка у Стаи, — сказала я.

Бран усмехнулся:

— Это будет не слишком сложно.

Тоненькие язычки тумана закружились вокруг его ног и тут же рассеялись в воздухе. Пес Морриган стоял на том же месте.

— Ты всё ещё здесь.

— Я знаю! — Бран качнулся вперёд, туман только начал появляться и сразу исчез. Снова. Снова. — Что-то не так. Ты! — он указал на младшую из Оракула. — Найди Пастыря.

Легкая улыбка озарила её лицо, подчёркивая хрупкость. Сначала я подумала, что ведьма смеялась над абсурдностью приказа, но её глаза подернулись поволокой, смотря куда-то вдаль, мимо нас, на горизонт, который могла видеть только она, и я поняла: использование своего дара приносило ей радость. Ведьма наклонилась вперёд и сфокусировалась, улыбаясь всё шире и шире, пока не засмеялась. Музыка её голоса, цветная и сладостная, наполнила храм.

— Я уже нашла его.

Храм задрожал. Поднялся пар, и самая дальняя стена внезапно исчезла. Под серым небом клубился туман, наматываясь на стальные штыри, торчащие из-под земли вперемешку с другим металлическим мусором. Стимфалийская птица приземлилась на изогнутое острие железнодорожных рельсов, сломанных и скрученных вместе, будто какой-то гигант пытался связать их в морской узел. Разлом Осиного Гнезда.

Туман рассеялся, и я увидела Пастыря Болгора, опирающегося на груду ржавых бочек. Легкий ветерок развевал его монашеское одеяние. Сзади стоял огромный неповоротливый силуэт, всё ещё прячась в тумане и держа крест. Полностью регенерировавший Угад. Здорово, теперь я могу убить его ещё раз.

В тумане шагала огромная фигура. Металлический мусор скрипел и трещал, сопротивляясь весу, наконец монстр вышел из своего укрытия. Высокий, широкоплечий, со стальными мускулами, покрытый серой шерстью с полосами более темного цвета.

Карран.

Что он, блин, делает?

— Ты первый, — сказал оборотень.

Его челюсти были достаточно большими, чтобы вскрыть мой череп, клыки — длиннее, чем мои пальцы, но дикция оставалось превосходной.

Позади Пастыря Угад перетащил крест вперёд, опуская его на землю с тяжёлым стуком. Я увидела маленькое худенькое тельце, растянутое на шесте, со связанными ногами и широко распростертыми на поперечной балке руками. Джули. О, Боже.

Я схватила Брана за рубашку и притянула к себе:

— Отнеси меня туда сейчас же!

— Не могу! — огрызнулся он.

Мое сердце готово было вырваться из груди. Убийца задымился. Глаза Джули были закрыты, она выглядела настолько бледной, что казалась мёртвой.

Я бы всё отдала, лишь бы оказаться сейчас там.

Карран поднял руку, демонстрируя талисманы и монеты, болтавшиеся в его когтях.

Бран закричал:

— Что он делает? Остановись, сукин ты сын! Нет!

— Ребёнок в обмен на ожерелье. Как и договаривались, — сказал оборотень.

От шепота Пастыря по моей спине поползли мурашки:

— Тебе не следовало приходить одному, чудовище.

Из-под металлического мусора начали вылезать ривы. Они бросились на него всей толпой, падая друг на друга. В мгновение ока Карран исчез под грудой изворотливых тел.

Я сжала кулаки, ожидая, что он вот-вот вырвется. Сражайся, Карран. Борись. В любой момент тела рив разлетятся в разные стороны, и он высвободится из этой кучи. В любой момент… Моя шея вжалась в плечи, словно на ней стянули веревку. Ривы завизжали.

— Нет, нет, нет! Да чтоб тебя, сукин сын, сделай же что-нибудь!

Бран швырнул в видение арбалет, который пролетел сквозь него и разбился об стену.

На Пастыря налетел ягуар, без предупреждения, без рыка, без единого звука. Только сверкнули огромные клыки, и голова врага упала на грудь со сломанной шеи. Джим остановился на секунду, наслаждаясь убийством, и погнался за Угадом.