Илона Эндрюс - Магический ожог

Из тумана выбежали ещё четыре чудовища, хватая и кусая ноги великана. Какой-то волк издал короткий рык.

Огромные лапы пробились сквозь стаю рив, раскидав их в стороны. Карран вырвался. На его шерсти виднелись кровавые проплешины. План стал понятен: он специально позволил напасть на себя, чтобы отвлечь противников и дать время другим оборотням освободить Джули.

Ривы снова накинулись на него. Карран схватил одну из них, разорвал на две части и бросил дергающиеся остатки на землю. Они превратилась в лужу, которая тут же закружилась и снова стала ривой, целой и невредимой.

— Почему она не умирает?

— Котёл находится слишком близко, — ответил Бран сквозь стиснутые зубы.

Им не победить. В лучшем случае удастся вырваться.

Карран сильно ударил другую риву, разбивая её голову подобно яичной скорлупе. Она тоже превратилась в жидкость, а затем ожила.

— Прекрати убивать их, идиот! Искалечь! Искалечь их, сукин сын! — орал Бран.

В двадцати четырёх ярдах от них топтался Угад, крутясь и атакуя оборотней огромными кулаками. Они же прыгали на ноги монстра, ведя его прямо на металлические штыри. Гигант закружился. Огромный колючий хвост раскачался туда-сюда, будто дубинка, и резко ударил по лохматому телу. Оно пролетело несколько метров и врезалось в разбитую машину. Оглушенный зверь упал на землю.

Угад прыгнул. Будто в кошмарном сне, я увидела, как его огромная нога наступила на неподвижно лежащего оборотня, послышался хруст ломающихся костей. Кровь брызнула во все стороны. Монстр отошёл, оставляя на земле голое раздавленное человеческое тело. Я увидела, как копна волос цвета электрик испачкалась в крови. Я сжала кулаки, но не могла ничего сделать, не могла всё это остановить. Я просто стояла здесь и смотрела, абсолютно беспомощная.

Ягуар прыгнул на голову Угаду. Гигант отшвырнул крест в сторону, чтобы заняться новой угрозой. Крест закрутился на своем основании, пошатнулся и начал падать. Джули неподвижно висела на нём, как тряпичная кукла, которая вот-вот будет раздавлена. Хрупкая, песочного цвета фигура прыгнула вперёд и поймала крест прямо в нескольких сантиметрах от зазубренного железа. Андреа сняла девочку с креста.

Её атаковали зелёные щупальца, отдирая шерсть и кожу с бедра. Ободранные мускулы, красные и влажные, проглядывали через рану. Пастырь зашипел. Он снова восстановился, его лохмотья развевались вокруг худого тела. Андреа попыталась убежать. Щупальца ударили её. Она вскрикнула. Я содрогнулась. Андреа продолжила идти.

Один шаг.

Два.

Андреа упала.

Она впилась когтями в землю, прижав к себе Джули и пытаясь отползти в сторону.

Щупальца били её снова и снова. Андреа свернулась в клубок, пытаясь прикрыть ребенка своим телом.

Волки вырвались от Угада и бросились к Пастырю. Щупальца закрутились подобно зеленым ленточкам, сопровождаемые испуганными взвизгами боли.

Угад стукнул себя по голове, пытаясь скинуть ягуара, но попал по своим рогам. Огромный кот всё ещё продолжал сидеть на его голове, вцепившись в неё когтями. На массивном лбу проступила кровь. Джим впился когтями ещё глубже, подбираясь к глазам. Гигант, как бешеный, помчался прямо на металлические штыри, ломая ногами железо.

Джим прыгнул вперёд.

Огромное тело монстра напоролось прямо на штырь.

Джим неуклюже приземлился, поскользнулся и скатился вниз по листу гофрированного металла, оставляя за собой длинную кровавую дорожку. Попытался подняться, но ноги его не держали.

Торчащий из спины Угада кусок металла побагровел. Гигант выпрямился и снял себя со штыря, затем повернулся, не обращая внимания на дыру в груди, подошёл к свернувшейся клубком Андреа и пнул её ногой. От такого удара она отлетела и врезалась в металлическую кучу мусора. Угад поднял Джули с земли, на уродливом лице появилось странное тупое выражение удовлетворения… но тут он понял, что смотрит прямо на Каррана.

Шаг за шагом, сражаясь за каждый дюйм и истекая кровью, Повелитель Оборотней подбирался к монстру. Он воткнул когти прямо в дыру на груди Угада и вырвал из неё огромный кусок.

Справа от них Пастырь вытянул руки. Его мантия порвалась, открывая худое, неуклюжее тело. Щупальца обвились вокруг плеч и вытянулись вперед, чтобы схватиться за металлические штыри, затем сжались, Пастырь пролетел мимо волков и вцепился в спину Каррана. Ривы, как по команде, обвили конечности оборотня, предоставляя доступ к ожерелью, завязанному вокруг его предплечья. Ледяные глаза Пастыря загорелись голодным огнём, рот открылся, и острые зубы впились в руку оборотня в том месте, где было монисто. Как только лопнул шнур, монеты разлетелись в разные стороны.

Карран закричал, и я закричала вместе с ним.

— Идиот! — Бран ударил себя ладонью по лицу.

Щупальца отступили. На руке Каррана зияла кровавая дыра. Пастырь исчез в ангаре. Три ривы последовали за ним, забрав Джули из рук Угада, а остальные остались висеть на ногах Каррана. Гигант тупо посмотрел на оборотня, повернулся и побежал к ангару, оставляя за собой кровавые следы.

Волки бросились на рив. Повелитель отряхнулся, как пёс, стряхивающий воду с шерсти.

Угад пробился через металлическую стену, и сквозь образовавшуюся дыру я мельком увидела груду ящиков.

— Нет! — Бран разинул рот.

Монстр головой врезался в ящики. Щепки полетели в разные стороны, открывая взгляду металлический котёл ростом с меня. Бран огрызнулся, словно разозлённая собака.

Магия ударила со всей силы. Ведьмы упали на колени. Видение дрогнуло, а купол пошатнулся.

— Всплеск… — прошептала самая младшая ведьма Оракула. — Он здесь…

Магия ударила в меня, тело начало её впитывать, всё больше, больше и больше. На этот раз никакого головокружения. Никакой заминки. Лишь сила, чистая сила, струящаяся сквозь меня.

Пастырь навис над котлом. Его тело согнулось, и поток жидкости полился изо рта, неся с собой сверкающие монеты. Достигнув котла, одна из них увеличилась, превратившись в огромную крышку. Должно быть, он откусил её с ожерелья и проглотил.

Карран почти достиг их, оставляя за собой след из искалеченных тел рив.

Угад схватился за крышку и отклонился назад, толстые руки напряглись. С горловым воем он сорвал крышку с котла, открывая врата в Иной мир.

Пятно темноты, подобно грозовой туче наделенной собственным разумом, нависло над котлом. Внутри него появилось что-то черное, огромное и уродливое, постепенно обретая человеческие формы. Из сумрака показались две руки, будто приветствуемые овациями. Вслед за ними на краю котла появились ноги в чёрных ботинках. Выпуклые мускулы широких предплечий, пересеченные блестящими полосками шрамов и усеянные бородавками, начали постепенно принимать реальные черты. Темнота отступила, будто ручной зверек, желающий угодить, обнажая сначала грудь в чешуйчатой кольчуге из черной эмали, а затем и бледное лицо.