Джон Толкин - Неоконченные предания Нуменора и Средиземья

За исключением того факта, что эти наброски об избрании истари явно написаны после завершения ВК, у меня нет никаких сведений о том, как они соотносятся по времени создания с эссе об истари. [317]

Ни о каких других рукописях, касающихся истари, мне не известно – если не считать нескольких совершенно не проработанных, местами неразборчивых набросков, явно написанных намного позже предыдущих и, возможно, относящихся к 1972 г.:

Приходится предположить, что все они [истари] были майяр, существами «ангельского» чина, хотя и не обязательно одного ранга. Майяр были «духами», но способны были воплощаться, и могли принимать «человекоподобный» (в особенности эльфийский) облик. О Сарумане говорили (например, сам Гэндальф), что он был главой истари – то есть в Валиноре он был более значительной фигурой, чем остальные. Очевидно, следующим по рангу был Гэндальф. Радагаст изображен как личность, значительно уступающая им в силе и мудрости. О двух других в опубликованных работах не говорится ничего, за исключением упоминания о пяти магах в перебранке Гэндальфа и Сарумана («Две твердыни», III, 10). Это были майяр, посланные валар в решающий момент истории Средиземья на помощь эльфам Запада, чьи силы слабели, и людям Запада, оставшимся несовращенными, которые сильно уступали в численности людям Востока и Юга. Насколько можно видеть, каждый из них волен был выполнять эту задачу по своему усмотрению; они не получали приказа действовать совместно, единым фронтом, объединив свои силы и мудрость; каждый из них обладал разными способностями и склонностями, и валар избрали их именно с расчетом на это.

Прочие тексты касаются одного лишь Гэндальфа (Олорина, Митрандира). На обороте одной из страниц повествования о том, как валар избирали истари, записано следующее в высшей степени любопытное примечание:

Элендиль и Гиль-галад были союзниками, но то был Последний Союз эльфов и людей. Во время окончательного ниспровержения Саурона эльфы не принимали особенно активного участия в действиях. Возможно, из Девяти Хранителей Леголас сделал меньше всех. Сила Галадриэли, величайшей из выживших в Средиземье эльдар, заключалась в основном в мудрости и добре. Галадриэль могла советовать, могла руководить борьбой, она была непобедима в сопротивлении (особенно в сопротивлении разума и духа), но она не была способна на карательные действия. В отношении к активному действию она в некотором смысле слова уподобилась Манве – конечно, на своем уровне. Впрочем, Манве даже после Низвержения Нуменора и крушения прежнего мира, даже в Третью эпоху, когда Благословенное королевство оказалось удалено из «Кругов Мира», не оставался безучастным наблюдателем. Несомненно, именно из Валинора явились посланцы, именовавшиеся истари, или волшебниками, и в их числе Гэндальф, который в конце концов возглавил борьбу и руководил одновременно и нападением, и защитой.

Кем же был этот «Гэндальф»? Говорят, что в более поздние годы (когда над Королевством снова поднялась тень зла) многие Верные тех времен считали, будто «Гэндальф» был последним воплощением самого Манве, который еще раз явился в мир, прежде чем окончательно удалиться на свою сторожевую башню Таникветиль. (Гэндальф говорил, что «на Западе» его звали Олорин, но, по их представлениям, это было всего лишь прозвище, взятое ради сохранения инкогнито). Мне, конечно, неизвестна истина, а если бы она и была мне известна, то с моей стороны было бы ошибкой высказываться более определенно, чем сам Гэндальф. Но я думаю, что эта идея не соответствует действительности. Манве не спустится с Таникветили до самого Конца, до Дагор Дагорат и возвращения Мелькора [318]. Чтобы повергнуть Моргота, Манве послал своего герольда, Эонве. Разве не следует из этого, что против Саурона послан был некий уступающий Эонве (но все же могущественный) дух из народа ангелов, несомненно, изначально равный Саурону по происхождению, но не превосходящий его? Он звался Олорин. Но мы никогда не узнаем об Олорине ничего сверх того, что он явил нам в Гэндальфе.

Далее следуют шестнадцать строчек, написанных аллитерационным стихом:

В этих стихах речь идет в основном о более глобальном вопросе влияния Манве и валар на судьбы Средиземья во времена после Низвержения Нуменора, но этот вопрос выходит за рамки данной книги.

После слов «но мы никогда не узнаем об Олорине ничего сверх того, что он явил нам в Гэндальфе» отец позднее добавил:

…за исключением того, что Олорин – имя из Высокого эльфийского наречия и, следовательно, оно было дано ему валинорскими эльфами, или «переведено» так, чтобы быть понятным для них. Но в любом случае, будь это имя данным или избранным, каково же его значение? Слово «олор» часто переводится как «грезы», но имеются в виду не обычные человеческие грезы, и уж, во всяком случае, не сны. Эльдар обозначали этим словом яркие видения, содержащиеся в их памяти или созданные их воображением – то есть отчетливые мысленные картины того, чего в реальности рядом нет. Но это не просто мысль о чем-то, а полное воссоздание предмета вплоть до мельчайших подробностей.

В отдельном этимологическом примечании дается сходное толкование этого слова:

olo-s – помимо этого творения, но которые эльдар способны ~ видение, «фантазия»: общее эльфийское наименование для «мысленных творений», которые в действительности не существуют в Эа помимо этого творения, но которые эльдар способны при помощи Искусства (Karmё) сделать зримыми и ощутимыми. Словом «олос» обычно называют прекрасные творения, созданные исключительно как произведение искусства (т. е. не для того, чтобы кого-то обмануть или добиться власти).

Далее приводятся слова, образованные от этого корня: квенийское olos – «греза, видение», мн. число – olozi/olori; ōla – (безличный) – «грезиться»; olosta – «грезящий». Этот корень входит и в имя «Олофантур» – раннюю форму «истинного» имени Лориэна, валы, который являлся «владыкой видений и снов». Позднее, в «Сильмариллионе», оно было заменено на «Ирмо» (точно так же, как «Нуруфантур» было заменено именем «Намо» (Мандос) – хотя в «Валаквенте» сохранилась множественная форма «Феантури» для наименования двух этих «братьев»).