Анна Замосковная - Жена из другого мира (СИ)

Тут над головой стали складываться дымные слова: «Не хочу я жениться. И с женой жить не собираюсь, так зачем какие-то требования? Я хочу жить свободно, заниматься своими делами, чудить и веселиться».

Дымный человечек довершил:

— Короче: вытащи оттуда кого-нибудь. Женского пола! — И растаял.

— Э… это был я?

— Ты.

От стыда захотелось спрятаться под стол. Бабонтия продолжила:

— А теперь ещё скажи, что не веселился, не чудил и не занимался своими делами. Или что жена мешала, а не дала тебе свободу.

— Не мешала… Даже участвовала, что вовсе неожиданно.

— И брака настоящего тебе с ней не светит, — протянула Бабонтия и, выкрутив окурок, указала им на меня. — Годик подождёшь — и здравствуй полная свобода.

Полная свобода — это здорово, ради неё можно и больше годика подождать… Потом до меня дошла другая, менее значимая, часть фразы, и я уточнил:

— Почему это не светит?

— Ты не в её вкусе и… вообще.

— Вкусы это одно, а замуж за меня не хотеть — другое.

— Послушай, это долго объяснять, просто прими как факт: ты хотел, чтобы жена была фиктивная, жить с тобой не желала и не мешала, а это возможно в одном случае — если она тебя не любит и денег твоих не хочет. Поэтому тебе достали бескорыстную жену, которая точно тебя не полюбит.

— И как вы определили, что не полюбит? — Мне до покалывания в пальцах стало интересно, как можно гарантировать, что чувства возникнут или нет. — О, вы наложили на неё проклятие, чтобы она не могла меня полюбить?

Бабонтия закатила глаза:

— Нет, она просто тебя не полюбит.

— Но почему?

— Какая разница?

— Просто интересно.

— Если ты не хочешь, чтобы жена в тебя влюбилась и подтвердила брак, зачем выспрашивать подробности? Тебя задело, что ты не в её вкусе, теперь хочешь непременно её получить?

Новая сигарета в мундштуке затлела сама собой, окутывая лицо и пытливые глаза Бабонтии трепещущим дымом.

— Да нет, что вы. — Помотал головой. — Просто пара знакомых теорию разрабатывают, что эмоции, в том числе привязанность и любовь, возникают из-за электрически процессов в мозге, вот я и подумал, может, вы проанализировали процессы в мозге жены и пришли к таким выводам, тогда бы я спросил у вас подробности и передал…

У Бабонтии был очень странный взгляд, словно…

— Я вас чем-то обидел? — неуверенно уточнил я.

— То есть тебе всё равно, что жена к тебе равнодушна?

— Конечно, равнодушие супруги — это большая проблема в семейной жизни. Как и непонимание. Но в нашем случае её неспособность меня полюбить — удачное стечение обстоятельств.

— И ты не хочешь проверить правдивость моих слов?

Вопрос вверг меня в ступор, я не сразу смог пояснить:

— Вы моя родовая магия, я вам верю.

— О. — Бабонтия затянулась. Посмотрела на потолок. Снова на меня. Голос её стал мягким и вкрадчивым. — А как же исследовательский интерес? Некто, не будем акцентировать внимание на личности, сделал спорное утверждение. Неужели не хочется его проверить, доказать обратное?

— В обычных обстоятельствах — да. Но вам я верю. К тому же любовь жены ко мне усложнила бы борьбу с чарами браслета, а я не могу так поступить, ведь если она им поддастся, после подтверждения брака браслет снять нельзя. А я обещал жене вернуть её в тот мир.

После паузы Бабонтия вздохнула:

— Тяжёлый случай.

— В каком смысле?

— Похоже, во многих.

— А в каких конкретно?

Бабонтия откинулась на подушки и молча курила. Две минуты я ждал, не захочет ли она что-нибудь добавить, пока мысли рассредоточивались между несколькими важнейшими вопросами:

Где и как искать маму?

Что делать с женой?

Что случилось с кровью Какики?

Не захватить ли чего-нибудь успокоительного министру, прежде чем сообщать, что проблема растянется на год?

— Уважаемая Бабонтия Мулькура, можно ещё вопрос? — (Она не посмотрела на меня, но вскинула бровь, и я счёл это разрешением продолжить). — Тут у нас случилось интересное убийство. Моего почти соседа Какики…

— Того новичка-иностранца?

— Э, да, его предки переселились к нам двести пятьдесят лет назад. Его убили, источник раскололся, а кровь Какики стала кристаллами со структурой, как у источника родовой магии. Вы не подскажете, что это значит?

Бабонтия смежила веки, снова посмотрела на потолок:

— Не знаю.

Я не очень разбираюсь в родовых духах, но, кажется, она сказала неправду.

— Может, что-нибудь подскажете? Какие-нибудь намёки? Информацию об истоках родовой магии и принципах работы кристаллов предки нам не оставили, но вы…

— Ничего не знаю, — она закусила мундштук.

— Совсем?

Её губы растянулись в улыбке, которая показалась зловещей.

— Я всего лишь родовая магия, дух, служительница, откуда мне знать такие важные вещи? Мой удел — давать силу. Так бери её и решай проблемы самостоятельно.

— Вы правы. Спасибо за совет. — Я пошёл просить у жены вытащить из недр дома библиотеку.

Бабонтия резко села, проводила меня взглядом до выхода, но так ничего и не добавила.

Вроде она милая, интересно, почему было столько предупреждений? Или Бабонтия проявит себя позже? Надо оставить её материализованной, посмотреть, что будет. И вдруг она что-нибудь да подскажет.

Едва отворил мощную сейфовую дверь, навстречу метнулся человек в тёмной форме. От неожиданности я отшатнулся, потом вспомнил, что это приставленный для охраны офицер. На столике перед вторым, сидевшим на диване, были тарелки с пирожными и большой пузатый травник с чашками. А жена у меня гостеприимная.

— Вам послание от министра, — офицер протянул конверт.

Взломав чёрную печать, я раскрыл записку:

«Пришлю за тобой полицейский кэб к пяти, он отвезёт тебя к дворцу.

В пять будь готов.

Надеюсь, ты решил нашу проблему.

В противном случае помни, что надо:

1) Одеть жену соответствующе.

2) Объяснить ей правила поведения.

И сам оденься прилично, а не как в прошлый раз.

Раввер.»

Значит, на приём ехать придётся. И платье… Надо найти платья. И объяснить всё жене.

Ох, лучше бы я посмотрел браслет Какики или снимки с места преступления, или… Да в мире море занятий куда более увлекательных, чем визит во дворец. К сожалению, ни императорская семья, ни министр этого не понимают.

ахло жареным. В прямом и переносном смысле: в целях успокоения нервов я пекла блины, а в голове упорно колотилась мысль, что твориться что-то опасное. Мама Лавентина явно не по тёмным подворотням гуляла, когда её похитили, а к Лавентину приставили охрану. И как передал привратный дух, у дома встали на дежурство полицейские.