Антон Кондрашкин - The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 2. Хаммерфелл (СИ)

Во-первых, оно требовало постоянного притока магической энергии, во-вторых, оно работало только вблизи от цели. А в-третьих, оно вело именно к твоей желаемой цели, то есть если ты вместо клада на самом деле очень хотел в уборную, то рисковал быть обречённым на выкапывание мнимого клада из выгребной ямы.

Дымка Герберта указывала куда-то в недра шахты и заворачивала на ближайшем повороте направо, а значит, как минимум то, чего Герберт в данный момент хотел, находилось где-то в шахте. Мечник поймал вопросительный взгляд Баума. Точнее, просто взгляд, потому что понять, что выражали глаза под шлемом, было совершенно невозможно. Храбрый отпрыск семьи Ленколиа запалил факел.

- Только никому не говори, особенно бабусе, - исключительно для себя оправдывался он, - а то она ещё лезть с обучением начнёт. А что такого? Я же бретонец! Я вычитал это заклинание, со временем освоил! Очень полезное, иногда! – продолжал он полушёпотом говорить мало что понимающему Бауму. – Особенно когда нужно найти таверну или бордель. Меня ни разу мимо цели не привело!

Два воина шли по каменным коридорам, укреплённым давно сгнившими балками, покрытыми плесенью. Коридор иногда вилял или раздваивался, но заклинание упорно вело их по главной штольне. В небольших кавернах по бокам виднелись следы разработки горных пород, но, похоже, недолго.

Вскоре они вышли в большую пещеру, явно естественную, судя по большим сталактитам, свисающим с потолка. Видимо, шахтёры наткнулись на неё при прокладке основного тоннеля. Стены были изрезаны трещинами и разломами.

Посреди пещеры ширился провал, через который перепрыгнуть можно было только с помощью магии, что было равносильно слову «невозможно». Зато вместо магии там был мост: шаткий и ветхий. По такому не то, что ходить – даже смотреть на него страшно.

- Ладно, я первый, - решил Герберт, однако Баум остановил его, положив тяжеленую руку на плечо. – О, ты первый? Ну… что ж, как тебе угодно, большой брат! – Герберт, наконец-то придумал новое походящее прозвище для товарища.

Аврорианец осторожно ступил на хлипкие доски подвесного моста, заскрипевшего под тяжестью позолоченной брони. Стараясь наступать ближе к тому месту, где доска крепилась к верёвке, Баум стал продвигаться вперёд. Внезапно опора под ним не выдержала и проломилась. Аврорианец схватился за верёвочный поручень, но сгнившие верёвки начали расползаться на глазах. Не теряя больше времени аврорианец рванул вперёд, будто взлетев над пропастью. Опора окончательно ушла из-под его ног, но даэдра уже успел зацепиться рукой за край обрыва и повиснуть.

- Я же говорил, что надо было мне идти первым, - озвучил Герберт, когда Баум влез на твёрдую землю на той стороне пропасти, весь в грязи. – Я поищу другую дорогу, большой брат, встретимся как-нибудь!

В ответ Баум лишь произвёл какие-то звуки на своём языке, явно не понимая, что говорит Герберт. Оба героя пошли в разных направлениях, ища сами не зная что. Баум повсюду чувствовал присутствие нежити, поэтому выбрал самый широкий тоннель, по которому и пошёл. Было невероятно темно и сыро, поэтому, чтобы не шагнуть в очередную пропасть, воин зажёг магический огонёк, озаривший весь тоннель ярком белым светом.

По подземелью разносился равномерный стук капель по каменному полу да металлический дребезг шагом Баума. Если в этом месте кто-то и был, то они просто не могли не заметить того, что огромная золотая махина разгуливает по шахтам. К слову, всё это время аврорианцу приходилось пригибаться, потому что края шлема постоянно цеплялись за потолок.

Внезапно Баум услышал голоса. Конечно, их смысла он не понял, но они раздавались будто бы из-за стены. Аврорианец не знал, как далеко он ушёл по петляющему коридору, поэтому не представлял, где конкретно он находится. Однако ощущения присутствия нежити в округе не отступало, поэтому золотой воин прислушался тщательнее.

Пройдя чуть дальше, он наткнулся на кирпичную кладку, которой тут явно быть не должно. Поскольку дальше и так был тупик, Баум решил немного поменять антураж и с невероятной силой даэдра ударил ногой в кладку. Поднялся столб пыли, стена закряхтела и со страшным грохотом провалилась внутрь.

***

Амиэлю завязали глаза и заткнули рот отвратительной тряпкой, которой, судя по ощущениям, драили пол. Сначала его тащили по улице, потому что он слышал звуки города и тяжёлый горячий воздух Хаммерфелла. Затем он ощутил, как вокруг стало значительно холоднее, чувствовалась влажность, эхом отдавались шаги ботинок по каменному полу. Некоторое время его тащили, как он понял, по подземелью, а затем темп шагов изменился: он стал куда ровнее и чётче, будто бы пол стал ровнее.

После этого пошли лестницы с поворотами, на которых Амиэль, висевший вниз головой, постоянно стукался лбом об углы. Затем лестница кончилась, и похитители вошли, судя по эху шагов, в комнату. Послышалось шуршание длинной мантии по каменному полу, а затем голос, смахивающий на скрежет металла по стеклу:

- Молодцы, ученики мои! Я очень рад, что вы так быстро вернулись, дорогуши!

Скрипнула, кажется, решётка, и Амиэля буквально швырнули на пол. Развязанными руками мальчик стащил с себя повязку и наконец вытащил кляп. Помещение оказалось маленькой комнаткой, судя по всему, древним склепом.

Потолок подпирали четыре колонны, а внутрь вело две двери: маленькая, через которую Амиэля и внесли, и большая двустворчатая, через которую только что вышли три ученика таинственного мужчины. Учитывая мрачную специфику помещения, оно было неплохо освещено большой люстрой, подвешенной под потолком и являвшейся явно не изначальной деталью интерьера.

Около противоположных стен возвышались два постамента, на которых ранее стояли саркофаги знатных редгардов. Ныне же, на одном из них располагалась кипа книг, свитков и алхимический набор. А на втором – мёртвое тело. Впрочем, оно тут было самой обычной вещью, поскольку всё помещение было завалено трупами мужчин и женщин, меров и людей, была даже парочка каджитов и аргониан.

А самым главным трупом был сам хозяин – донельзя низкий, худой, бледный, и лысый мужичок. Босмер по расе, он был ещё меньше, чем его низкие сородичи. Лицо было исчерчено морщинами, но сказать что-либо конкретное о его возрасте было невозможно.

Сгорбленное тело было полностью закутано в чёрный балахон с широкими рукавами, подпоясанный бечевой. На груди старого некроманта красовался выцветший герб: алый череп без нижней челюсти поверх двух костяных кистей. Амиэль подумал, что либо перед ним и правда древний некромант, либо просто старый подражатель, потому что это был герб некромантов ордена Чёрного червя, который был уничтожен более двухсот лет назад. На данный момент не осталось ни одного члена этого культа, кроме разных подражателей.