Марсия Андес - Псы. Наказанные небом.

Итани закатывает глаза и заваливается на спину.

— Зануда ты, Скотт.

— Какой есть…

— Чувствую себя идиоткой рядом с тобой, — она начинает покачивать ногой, которая свешена с кровати.

Я начинаю переводить взгляд с одной на другого, сдерживая себя, чтобы не улыбнуться. Так забавно наблюдать за ними со стороны. Заучка парень и развратный девица. Они отлично друг другу подходят!

— Потому что такие, как ты, только и думают, с кем бы потрахаться. А для нас важны знания.

— Что? — взвизгивает она. — Что ты сказал?

— Ладно, ребята, хватит вам. Будете ссориться, я вам не расскажу, что появится у меня в дневнике, — показываю им язык.

Итани обиженно замолкает, наверное, решив, что Скотт не стоит того, чтобы упускать шанс узнать, что творится со мной, мало ли, это обретёт глобальные масштабы.

Я довольно улыбаюсь и прячу дневник под подушку. Надо будет подыскать подходящее место, чтобы его спрятать, а то мало ли что.

***

Оставшееся время я провожу в раздумьях, и даже, когда гасят свет и все ложатся спать, я не могу сомкнуть глаз, потому что в голове вертятся куча мыслей, которые никак не могут нормально спрятаться в шкафчики и полежать, пока я не найду им применение. Это настолько раздражает, что я ворочаюсь в кровати довольно долго.

Итак, что мы имеем? Я узнала о группах и башне, разобралась, как разделены люди и откуда я взялась сама, узнала, какие цвета и животные связаны с группами. Теперь понятно, почему мой бейджик был ярко-салатовым, потому что этот цвет принадлежит моей бывшей группе. Но я, к сожалению, ничего о ней не помню, в отличие от Скотта и Итани, которые понимают меня больше всех, потому что родились не среди псов. Они тоже здесь чужие, но, как ни крути, это теперь наш дом, и нам нужно добиться хороших результатов, чтобы получить здесь достойное место.

Надеюсь, что завтра дневник откроет мне ещё что-нибудь, ведь я ответила на вопрос. Так что нужно пытаться заснуть.

Мне удаётся провалиться в сон через пару часов, после того, как погасили свет. Я даже не знаю, сколько проспала, потому что мне показалось, что стоило мне прикрыть глаза, как какой-то грохот тут же заставил меня проснуться.

Я в ужасе распахиваю веки: свет горит и ослепляет, в ушах всё ещё стоит жуткий шум, от которого раскалывается голова, и я могу различить чью-то смутную фигуру.

— Подъём, сопляки! — громкий голос Кэйла разносится по комнате. — Шесть утра! Пора на тренировку!

Я сажусь, сонно осматриваясь, и понимаю, что остальные тоже в шоке и не могут сообразить, что происходит. Итани недовольно отмахивается, даже не открывая глаз, Скотт уже сидит на кровати, свесив с неё ноги, Эрик полностью дезориентирован, остальные тоже.

Кэйл раздражённо осматривает всех, останавливаясь на Итани, а потом подходит к ней и стаскивает с кровати — бедняга путается в одеяле и падает на пол.

— Я сказал, подъём! — орёт куратор. — Должны были завести будильники, придурки, я не обязан вас будит каждый раз! У вас три минуты, потом пойдёте голые, если не успеете!

Он прищуривается и снова осматривает всех, на этот раз останавливая взгляд на мне. Мне кажется, что он опять заорёт, но куратор лишь слегка прищуривается и выходит в коридор. Я мгновение думаю, что мне надо делать, а потом устало встаю и начинаю одеваться, натягивая спортивки и жилетку. У меня получается это гораздо быстрее, чем у остальных, наверное, потому что одежды меньше, однако сейчас не так жарко, — мурашки касаются моей кожи и тут же исчезают. Я решаю не брать коммуникатор и дневник с собой, мало ли чем мы будем там заниматься, бросаю взгляд на Итани, которая возится со своей одеждой, и на Скотта, а потом иду к двери, намереваясь выйти в коридор.

Света нет, лишь узкие бордовые полоски горят вдоль плинтусов на потолке и полу.

Кэйл стоит в стороне, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Его глаза закрыты, словно он спит. Я подхожу ближе и останавливаюсь в метре от него, осторожно наблюдая за тем, как его грудь поднимается и опускается. Мне кажется, что он вот-вот очнётся и превратится в монстра, но ничего не происходит, пока за мной снова не открывается дверь. Из комнаты выходят все остальные, Кэйл приоткрывает веки и отстраняется от стены.

— В следующий раз, чтобы были готовы до шести. Не собираюсь вас ждать, когда приду, — он засовывает руки в карманы и идёт в сторону Загона.

Я иду почти в самом конце рядом с Итани и Скоттом, которые сонно зевают, а у меня такое чувство, что я даже не ложилась. Надо было меньше думать…

Кругом тишина, все ещё спят, и коридоры пустуют. Кажется, что тут все вымерли, и мы единственные, кто остались в живых.

Мы доходим до Загона и сворачиваем в сторону тренировочных корпусов, проходим мимо медпункта, а потом Кэйл останавливается возле какой-то двери и открывает её, пропуская нас. Мы заходим внутрь и погружаемся в темноту. Я не вижу ничего, даже своих рук, когда за Кэйлом закрывается дверь, поэтому стою неподвижно, чтобы ни на кого не налететь. Тишина. Её разбавляют шаги, наверное, принадлежащие куратору. Щёлкает рычаг, а потом на потолке одна за другой начинают загораться лампы. Я прищуриваюсь из-за света и начинаю быстро моргать, чтобы эти ужасные круги в глазах исчезли. Когда зрение возвращается, я узнаю это место. Это тренировочный корпус, на который я смотрела с Семь в то окно, и он такой гигантский, что кажется действительно бесконечным.

Дверь за нами снова открывается.

— О, вы уже тут, — я оборачиваюсь и вижу Брайана, который закрывает за собой дверь и вальяжно проходит мимо нас. — За мной, малышня, — он идёт к центру.

Мы все следуем за ним, обходя разные стеллажи с холодным оружием, какими-то верёвками, и разными смертельными штуковинами, и оказываемся возле большого ринга. Пока мы встаём так, чтобы всем было видно, появляется Кэйл с какой-то доской на колёсах, чтобы можно было писать.

— Итак, — Брайан хлопает в ладоши. — Я и Кэйл будем вести у вас тренировки. Начнём с обычных пробных боёв, хочу узнать, на что вы способны. После обеда будете обучаться стрельбе с Кэйлом, вечером метанию ножей. Вы можете приходить сюда в любое время, чтобы потренироваться на грушах, — он указывает на тренажёры.

Кэйл лениво косится на Брайана с таким взглядом, мол, шёл бы ты отсюда, петушок, а то достал. Я тихо усмехаюсь, но каким-то образом куратор замечает это и устремляет на меня взгляд, в котором я читаю интерес и даже какое-то любопытство, но оно быстро сменяется безразличием, и Кэйл отворачивается.

— В общем, это не займёт много времени, — младший лидер подходит к доске и берёт маркер. — Первый бой. Элиза vs Роберт, — пишет он. — Бой будет длиться, пока противник не сможет продолжать сражение или кто-то из нас его не остановит. Можно позорно сдаться, это не запрещается, но лично я бы не хотел оказаться трусом, — он замолкает и почему-то смотрит на меня. Я прищуриваюсь. — Правил нет. Покажите, на что способны, детки.