Карина Пьянкова - Тихоня в змеиной яме

— Ну, давай, рассказывай! — тут же набросилась на меня Натали, которая, похоже, едва не лопалась от любопытства.

Я прикинула, что из случившегося можно рассказать девочкам… и озадаченно сообразила, что, кажется, ничего… Болтать про Темное Писание — значит, напугать. Болтать лишний раз про явно набирающий скорость роман декана и леди Гринхилл тоже как-то не тянуло. Потому что тут за длинный язык можно получить и от профессора Бхатии (замучает лекциями о тактичности), и от леди Гринхилл (подозреваю, что возмездие с ее стороны будет куда хуже).

— Ну… вроде все нормально, — сказал вместо меня инстинкт самосохранения. Вовремя он все-таки проснулся.

Подруги защебетали про то, как паршиво было остаться без электричества, Хельга в очередной раз помянула замурованного колдуна. Нат и Стейси на нее недовольно зашикали, напоминая, что вообще-то в музее лежит старинный темный артефакт, но Хель тут же заявила: одно другому не мешает. Стейси более прагматично принялась крыть последними словами тех, кто экономил на проводке. Даже странно оказалось, что на этот раз права оказалась именно наша любительница ужастиков…

— А Фелтон… Ну, вы с ним как?.. — с надеждой спросила Натали, которую куда больше бытовых проблем интересовала моя личная жизнь.

Я тяжело вздохнула. Как мы с ним?.. Хотелось бы самой знать. Вроде бы что-то изменилось, вот только что именно и чем это грозит?

— Он мне мозг взрывает… — призналась я в своей полной растерянности. — Я уже не знаю, как он на самом деле ко мне относится. Вообще ничего не знаю.

Натали сочувственно похлопала по плечу.

— Ладно, разберетесь рано или поздно.

Паршивое утешение, если честно.

Зазвенел звонок, и я, махнув рукой, дернула к своей аудитории, готовясь получить нагоняй за опоздание. Преподаватель по теории построения заклинаний был лютый и плохо ладил с деканом Бхатией. Поэтому мы, стихийники, огребали на этих занятиях частенько.

Профессор Трентон уже стоял у кафедры и сверлил взглядом аудиторию, когда я вошла в аудиторию. Его лысина сияла как нимб, кажется, озаряя всю аудиторию. Наша группа молчала как рабочий материал некромантов.

— А, мисс Грант! — мгновенно заметил меня преподаватель и обрадовался.

Тут же захотелось выбежать обратно за дверь: слишком уж злорадно на меня смотрел профессор Трентон. Он меня и раньше-то не любил… А уж теперь… Только бы «неуд» не вкатал… У него черта с два пересдашь! А я же отличница, мне нельзя оценки портить!

— Извините за опоздание, — пролепетала я и начала медленно подбираться к парте.

Мужчин погладил седую окладистую бороду и ухмыльнулся. Плохой знак, очень плохой знак…

— Наконец-то вы почтили меня своим появлением!

Да я всего-то одно занятие пропустила! И то с разрешения декана! Но оправдываться в такой ситуации — делать только хуже. Мы с одногруппниками уже проверяли пару раз, больше не хотелось.

— Простите, сэр, — потупилась я, как и положено хорошей девочке.

Правда, прием «очи долу» на этого человека никогда не действовал. Сейчас вот тоже не помогло…

— Итак, мисс Грант, быть может, вы соблаговолите ответить, чем же кардинально отличаются светлые заклинания от темных?

Группа возмущенно зашептала.

Понятно, новая тема, никто не знает ответа… А из меня в очередной раз сделали девочку для битья.

— Я не знаю, сэр, — мгновенно призналась я в несостоятельности, чтобы не мучиться.

Профессор Трентон прожег меня таким негодующим взглядом, словно я только что сообщила, как надругалась над могилой его любимой бабушки.

— Садитесь, мисс Грант. Я в вас разочарован. Впрочем, как и всегда.

Можно подумать, будто я регулярно появлялась у него на занятиях неподготовленной, заваливала контрольные и коллоквиумы сдавала с пятого- шестого раза. Ведь ничего подобного! Иногда возникало стойкое ощущение, что меня этот преподаватель не выносит исключительно из-за отличных оценок…

За парту я села тут же. И ощущение было такое, словно меня отхлестали по щекам. С огромным удовольствием.

— Итак, молодые неучи, сегодня мы с вами разберем фундаментальные различия темных и светлых заклинаний, — злорадно протянул преподаватель, который, кажется, был полностью уверен, что тему мы точно не поймем. В силу скудости ума и отклонений в развитии.

Профессор Трентон относился к самому ненавистному для меня виду представителей человечества: самовлюбленная скотина. Он наслаждался не тем, что вкладывал в голову студентам новые знания, а тем, что у него эти знания есть, а у нас — нет. В результате мы учились скорей назло этому типу.

— Но, сэр, — раздался с последней парты голос одной из наших девочек, — ведь темные заклинания могут использовать исключительно темные маги… Да и использование их вроде как запрещено.

Преподаватель едко рассмеялся.

— Их не запрещено использовать, — отозвался профессор Трентон. — Когда наши законодатели дошли до того, чтобы упорядочить использование магии, не осталось темных магов. Вытравили как крыс. Формально применять темные заклинания было некому.

Очень интересное уточнение. Значит, за воскрешение профессора Бхатии формально Полозу ничего не грозит. Наказать его по закону невозможно. Другое дело, что «восторженная» общественность может его порвать на части даже без подходящей статьи.

— А значит, и запрещать вроде как некому, — красноречиво ухмыльнулся профессор Трентон. — Но применять темные заклинания в состоянии и любые другие маги. Вот только плата высока.

Вот тут определенно стало интересней. Я даже перестала жалеть, что появилась сегодня на этом занятии. Если уж сам Фелтон ничего не рассказывает о себе и своей семье, то придется узнавать все окольными путями.

— На самом деле, темные заклинания способны использовать и не темные маги. Просто последствия будут, мягко говоря, фатальными. Как вы применяете магию, студенты? Кто напомнит мне механизм?

Вопрос элементарный, еще на первом курсе ведь зазубривали намертво. Ну, казалось, что намертво. Обычно, именно простое забывается в первую очередь.

— Мисс Грант?

Ну, разумеется, Грант, кто еще кроме меня-то?

— Волевое усилие, — начала я с тяжелым вздохом.

Сперва необходимо определиться, чего именно ты хочешь. Иначе никак. Четко сформулировать запрос.

— Энергия, — продолжила я под вопросительным взглядом преподавателя. Обращались мы исключительно к своим магическим силам, данным от рождения.

— И последнее? — спросил Трентон, явно надеясь на промашку.

— Форма, — назвала я последнюю часть формулы.

Профессор разочарованно хмыкнул и велел садиться. Неужели думал, будто я могу срезаться на такой мелочи?

— Темные заклинания имеют четыре компонента, молодые люди. Волевое усилие. Энергия. Связь. Форма.