Карина Пьянкова - Тихоня в змеиной яме

— Что ж, я буду рад возможности провести время с тобой, Эндрю, — улыбнулся некромант. — Думаю, для тебя найдется комната где-нибудь в кампусе. Не так ли, профессор Бхатия?

Стоцци с совершенно каменной физиономией заявил, что жить он будет со всеми нами, в этих же апартаментах.

Надо сказать, проживание втроем в довольно-таки просторных апартаментах изрядно меня разбаловало. Теперь четвертый сожитель меня не устраивал. Ну, и просто не хотелось иметь под боком этакого… Эндрю Стоцци.

Фелтон, впрочем, тоже не обрадовался тому факту, что к нам подселят еще и его друга.

— Право слово, профессор, я не поверю, что для наследника Стоцци не найдется более подходящего жилища? — иронично поинтересовался Полоз, кажется, всерьез собравшись оборонять наши комнаты от вторжения.

Стоцци пожал плечами и твердо заявил, что собирается быть как можно ближе к своей невесте. Я покосилась на Фелтона. Тот недовольно хмурился, явно надеясь найти способ, как вывернуться, заодно не обидев лучшего друга… Очевидно, вот так сразу придумать ничего не удалось. Да и Стоцци решительно заявил:

— Касс, вот что ты ни скажешь, мой ответ — нет. Ты знаешь, что меня тебе не переупрямить, что бы ты ни делал. Я сказал свое слово.

Король вздохнул так удрученно…

— Эндрю, ты только помешаешь, — произнес некромант, глядя в глаза Стоцци. — Прошу, не усложняй все еще больше.

Куда уж больше усложнять?

Леди Гринхилл решила, что вывести ситуацию из тупика под силу исключительно ей.

— Касс, присутствие Стоцци будет кстати, все-таки он военный. Учитывая ситуацию… И раз молодой человек так настойчиво изъявляет желание помочь.

Ага. Помочь, как же… Знаем мы его «помощь». Опять начнут с Ребеккой отношения выяснять. Будто и так проблем мало.

— Дафна, мне кажется, ты не вполне… — попытался спорить с кузиной Полоз.

Наверное, надеялся, что если не удастся переспорить Стоцци, то сумеет надавить на леди Гринхилл. Зря… Как мне показалось, инспектор была в курсе всех трений троицы Полоз-Луна-Эндрю и с огромным наслаждением наблюдала за их взаимоотношениями. В этом полицейская тоже была похожа с кузеном: он тоже с удовольствием следил за леди Гринхилл и профессором Бхатией.

Черт. Вот же черт.

После «общего сбора» Фелтоны всем составом удалились, видимо, собирались устраивать танцы с бубном рядом с бывшим семейным достоянием. Профессор Бхатия отправился с ними. А на нашу с Ребеккой долю выпало общение с Эндрю. Ну, как общение?.. Ребекка упорно молчала и даже не смотрела на жениха, а я… словом, у меня не имелось сомнений, что я Стоцци не нравлюсь, и эти его чувства были на сто процентов взаимны.

Молчание оказалось удивительно неловким и некомфортным. Причем для всех.

— Эшли, я слышал, вы во время инцидента с артефактом помогли моему другу? — в итоге нашел хоть какую-то тему для беседы Эндрю.

Мне очень хотелось ляпнуть ему, что лучше говорить о погоде и здоровье. Ну, тогда меньше шансов скатиться на что-то неприличное или неприятное.

— Да, помогла, — ответила я только на поставленный вопрос, не желая вдаваться в подробности.

Разгуливать по кампусу нам запретили, поэтому сбежать от жениха Ребекки было нельзя. А хотелось…

— Я пойду приготовлю чай, — одновременно выпалили мы со Скотт, очевидно одинаково сильно желая спастись от угрюмого парня.

Тот вздохнул, понимая, насколько неприятно нам его общество. Стоит ли говорить, что чай мы заваривали настолько долго, насколько только могли.

— Создатель, как же мне неловко, — вполголоса жаловалась Ребекка, открывая и закрывая баночку с чаем. Словно заело. Обычно такое за Луной не водилось, значит, действительно переживает.

Я успокаивающе похлопала ее по плечу, надеясь, что Ребекка придет в себя.

— Он любит тебя, — напомнила я девушке. — Он не хочет разрывать помолвку. Думай об этом. И он приехал, как только посчитал, что ты в опасности.

Целительница вымученно улыбнулась.

— Любит. Наверное, поэтому мне так стыдно.

Да уж, проблема…

Разговор после чая все-таки завязался, пусть и без особого энтузиазма. Но хотя бы пропало ощущение, что мы на отпевании. Я уже молилась про себя о возвращении Фелтона, он бы наверняка сумел сгладить все острые углы… Наверное.

За окном постепенно темнело, и я даже переживать начала понемногу, постоянно прислушиваясь к шагам в коридоре.

— Где же ползает его змейство?

Эндрю, услышав, как называют его друга, расхохотался.

— Змейство? Честное слово, звучит чертовски забавно! Вам наверняка удается радовать Кассиуса.

После очередного «вы» я поморщилась и попросила перестать обращаться ко мне настолько формально. Все-таки для этого и никаких оснований нет.

— Хорошо. Если хотя бы раз посмотришь мне в глаза. Ты постоянно отводишь взгляд, будто боишься, что я тебя загипнотизирую.

Разумеется, я ничего не боялась, поэтому просьбу выполнила. И, конечно же, ничего страшного не произошло. Впрочем, повторять этот опыт тоже не тянуло. Ни капли. Еще через полчаса я нашла выход: решила посидеть на улице прямо в сквере под окнами общежития. Буду и постоянно на виду у Ребекки и ее жениха, и одновременно побуду в тишине и покое. Заодно Луна и Эндрю смогут поговорить без чужих ушей.

Однако, когда я вышла наружу, оказалось, не я одна облюбовала этот уголок для размышлений. Там уже сидел мой декан. И он занимался совершенно невозможным делом…

Я растеряно смотрела на сигарету в руках у декана. Киран Бхатия не курил. Он вообще не имел вредных привычек и являлся живым зерцалом благопристойного в старомодном смысле мужчины. И вот теперь этот идеальный человек сидит на скамейке и дымит как паровоз! Если бы сейчас появился радужный пони и заявил, что дружба — это чудо, и то бы так сильно не удивилась!

Я подошла поближе, желая убедиться, что это не галлюцинация. Профессор Бхатия же упорно меня не замечал. И такой рассеянности за ним обычно тоже не водилось.

— Сэр, вы… вы курите?! — озвучила я свое изумление.

Мужчина поднял голову, посмотрел на меня и вздохнул.

— В молодости у меня были две вредных привычки: курение и Дафна Фелтон. Думал, удалось избавиться от обеих. Зря… Уверяю вас, мисс Грант, Дафна Фелтон куда хуже никотина. Куда хуже…

Похоже, не у меня одной большие проблемы в личной жизни. Чертовски большие проблемы… Он ведь не только курил! Со священным ужасом я осознала, что от профессора Бхатии, человека со строгими моральными принципами, еще и алкоголем пахло… Хотя мало ли… Нет, он просто не мог!..

— Прожигает легкие, выедает сердце… — размеренно продолжал профессор Бхатия, и я начала подозревать, что запах не случайность, и декан все-таки пил сегодня. Потому что на трезвую голову этот мужчина не стал бы исповедоваться перед собственной студенткой-третьекурсницей.