Дмитрий Владимиров - Красная книга начал. Разрыв (СИ)

Ему бы следовало оповестить стражу, а лучше найти Севера и с летучей группой из Народа взять жнеца вместе с девчонкой. А потом… а вот что потом он не мог придумать никак.

То, что Кара связана со Стариком яснее ясного, но представить себя пытающим эту хрупкую девушку, пытаясь выбить из нее нужные сведения, Альбин не мог. Хотя конечно, с хрупкостью он загнул: потерев отбитое крепкими кулачками плечо, дворянин усмехнулся. Да и Сатхи показал себя далеко не слабым бойцом.

Возвращаясь в памяти к тому моменту, когда жнец предложил поединок, Альбин терялся в догадках, как боец такого уровня остался незамечен? Как остался независим и независим ли он в действительности?

Странные люди, странный договор. Вообще вся ситуация с заговором и тем, что случилось с нор Амосом по возвращению в столицу, была странная. А теперь он сам лезет все глубже и глубже.

Стоят ли обещания девчонки и жнеца тех слов, которые прозвучали на лесной полянке перед старой хижиной? Выполнят ли они свою часть уговора? И будет ли кому ее выполнять?

Альбин явно купил кота в мешке, но отступить уже не мог.

Теперь он возвращался в город, дабы совершить необходимые приготовления. Все что нужно — убить тварь. Из не очень подробных объяснений юноша понял, что под тварью подразумевался человек, отринувший человеческое. Человек, чье описание в точности совпадало с виденным у сгоревшего борделя мужчиной. Мужчиной, который, придерживая полуоторванную руку, в спешке покидал место пожара.

Жнец утверждал, что тварь уже восстановилась. Юноша не верил. Даже с помощью всех грандмастеров Исцеляющего факультета обычному человеку понадобился бы месяц. Что ж, вот и будет проверкой, там и поглядим, чего стоят слова жнеца.

А пока следует подготовиться. Жнец утверждал, что тварь почует приближение Кары к городу. Потому после заключения договора Альбин и отправился к Аркаиму один.

С утра лил мелкий дождик и было весьма промозгло. Низины затягивало туманом и к тому моменту, когда юноша добрался до города, его настроение было под стать погоде.

Первым делом, заскочив к себе в съемную комнатку и переодевшись в сухое и более подходящее городу платье, Альбин составил несколько писем, кои позже отправит с курьерами по адресам. Сам же плотно пообедав отправился к герцогине.

Леди Сар изволили отсутствовать, и оставив пакет с отчетом дворецкому, юноша отправился в гости к Данте.

Сегодня особняк на Часовой улице приятно удивил юношу. Вместо обычного запустения и захламленности повсюду деловито сновали слуги, вычищая, прибирая и наводя несвойственную другу суету.

В вестибюле Альбина встретил учтивым поклоном дворецкий, осведомившийся о цели визита и выразивший сожаления по поводу отсутствия хозяина. Сегодня явно был не удачный день для визитов. Но слуги быстро предоставили гостю принадлежности для письма.

Составив краткое описание своих похождений, нор Амос запечатал плотные листы коричневым сургучом, оставив четкий оттиск фамильной печатки.

Мысль посетить Стэна дворянин отбросил не сразу. Но решил, что на сегодня довольно бесплодных визитов. К тому же, как подозревал Альбин, Стэн так или иначе заглянет вечерком к сестре, а там, узнав о возвращении юноши, задержится, дабы обсудить происшествие в веселом дом.

В планах дворянина еще стоял поиск хозяйки борделя. Она могла знать высокого господина, именуемого жнецом не иначе, как тварью. Но мотаться самому было не с руки, потому он, все же выследив пару уличных мальчишек, попытался наладить контакт с будущей резидентурой. Немного лести, новая одежда, вкусная еда и несколько медных монет, а так же «жутко опасное и ответственное» задание, помогло завоевать расположение пацанвы и сняло с шеи Альбина несколько проблем.

Вернувшись в свою комнатенку, он занялся сортировкой оружия и тряпья, пользованных в лесу. Каждый клинок предстояло почистить и смазать, проверить ножны и при необходимости навострить лезвие. За этим нехитрым занятием его и застал капитан стражи, сменившийся с дежурства.

Ввалившись через уличную дверь, Стэн, распространяя запах мокрой ткани и ауру общей усталости, скинул плащ на пол возле двери и, протоптав мокрую дорожку по полу, устроился в предложенном юношей кресле.

— Отвратительная погода, — вместо приветствия начал Стэн. — Сейчас бы пропустить пару стаканчиков, да набегался за сегодня, боюсь до кабака не доползу.

— Что-то стряслось? Подвижки по делу?

— Да какие подвижки! Тут новая напасть: культисты в городе прирезали младшего жреца, распяли и выпотрошили. Официум на ногах, с самого утра все бегают. Жречество, чуть ли не полным составом, заявило о приходе паладинов. Маги вылезли со своими бреднями, Скроналис с Крависом чуть ли не за бороды друг друга таскали. Еще чуть-чуть и новая война магов и святош начнется.

— А при чем тут маги-то?

— А при том, что культисты ритуал провели не теологический, а магический. Ну, жрецы на магов и окрысились, а те, понятное дело, за словом далеко не полезли — вот и закрутилось. Если бы не гонец от Императора, они бы нам Официум разнесли бы по кирпичикам.

— И что теперь?

— А кто его знает. Приказано землю носом рыть. Вот и роем: дознаватели все поголовно осипшие ходят, а толку нету. Никто ничего не видел, никто ничего не знает. Тут Император еще учения объявил, второй гвардейский ушел на запад, благородные зашевелились. Правитель объявил о ревизии подушного сбора. Инспектора вчера только выехали. Короче у меня сейчас одна мечта, доползти до кровати и горячую бабу под дверь.

— Не понял?

— Чего?

— Какую бабу, и почему под дверь?

— А чтобы отваживала всех, чтобы лечь да выспаться.

— А почему бабу?

— Да потому, что баба, да такая, чтобы по-стервознее, может послать всех далеко и надолго, а адьютант по-любому какую-нибудь шишку пропустит. Но самое страшное не это, самое противное — дети пропадают. Да не уличные мальчишки, до которых дела никому нет. Пропадают дети бедняков и среднего класса. Северяне свой район патрулями прикрыли, люд на них ножи точит. Говорят дикари для своих забав детей воруют.

— Не, это уже совсем бред.

— Да знаю, что бред. Но дети пропадают, а слухи множатся. Дикари к себе не пускают, а обыски с армией устраивать — так резня начнется, а не устраивать обыски — так тоже резня.

— Дела, — вздохнул Альбин. — и что делать думаете?

— Того не скажу, то начальство думает. Я хоть и капитан, а невысока шишка. Со мной планами пока не делятся, но помяни меня, добром не закончится.

— А почему Народ не пускает? У них дети под особой защитой традиционно, неужто, если им объяснить ситуацию не откроют квартал?

— Это ежели нормально объяснить, а тут толпа приперлась и давай грозить да кольями размахивать. Дикари принципиальные да нежные, к ним на кривой козе не подъедешь. Я-то понимаю, что по-доброму они бы не отказали, но кто-то бучу поднимает, стравливает горожан и северян.