Somber - Fallout Equestria: Project Horizons

— Полно. То есть, на бумаге-то главной могла быть Пинки Пай, но все пони знают, что на самом деле всем заправляет Кварц и ДМД. Я имею в виду, все пони в Министерстве Морали либо ненавидят Пинки со всеми потрохами, либо до смерти её боятся, но мы все при этом должны улыбаться-улыбаться-улыбаться! — пояснила гуль с преувеличенной ухмылкой, прежде чем понуриться. — Думаю, мне стоило последовать твоему примеру, Тиара. По крайней мере ты оказалась вдали от дурдома, развернувшегося в Разбитом Копыте.

— Кварц? — нахмурилась я.

— Связной ДМД? Ты знаешь Кварц. Все пони в Министерстве Морали знают. Правозащитница. — она фыркнула. — Кобыла, которая, типа, осаживает Пинки Пай, чтоб та не арестовала половину Эквестрии?

— О... ах... серьёзно? Ого — я нервно оглянулась на остальных, начавших двигаться к дальней стороне платформы. — Я и не знала, что она ворочает такими делами. То есть... неужели Голденблад действительно управляет Министерством Морали за спиной у Пинки? — это казалось слишком даже для Голденблада.

— Ну, может он не лично управляет и уж конечно не всем Министерством Морали, но у него точно есть свои копыта во всех делах, что связаны с законом. В конце концов, не думаю, что его заботят вопросы сохранения вечеринок, исследования воздушных шариков или тематические парки. Но мы точно знаем, кто присвоил себе премии за наш День Согревающего Очага и тебе просто не стоит копать под Кварц — она взглянула на меня поверх своих потрёпанных очков взглядом, подразумевающим, что именно случается с пони, которые не следуют этому совету.

— Так значит Кварц заказывает музыку? — спросила я, оглядываясь на остальных, смотрящих на меня в нетерпеливом ожидании.

— О, не настолько прямо. Типа, всякий раз, когда Пинки Пай приказывает, арестовать всех «плохих пони» в Эквестрии, после того как она выходит из комнаты, мы пару минут смотрим на Кварц и она либо кивает, либо качает головой... чаще качает... и мы тогда просто филоним, пока Пинки Пай не отвлечётся на что-нибудь ещё — она закатила глаза. — Если бы не было Папмкин и Паунда, я думаю, они бы совсем её сократили, но те двое умеют успокоить её, когда она начинает бредить.

Я напряжённо улыбнулась.

— Ничего себе. Я и забыла, сколько всего... интересного... в центре Мэйнхеттена.

— О, поверь мне, я, типа, ещё не добралась до самого сочного — она улыбнулась на мгновение, но затем вздохнула. — Хотя раньше не было так... тяжко... как теперь. Когда Голди выгнали, я думала у Пинки Пай голова расколется пополам, так много она улыбалась. Послала ему коробку своих Праздничных Минталок в качестве подарка.

— И что было потом? — спросила я, когда мы приблизились служебному помещению. Из угла пялились четверо гулей, пока мы бежали мимо стеллажей, заваленных мусором. Рог Шиарса сверкнул под капюшоном и полки сдвинулись в сторону, открывая нишу, скрытую в задней стене. В ней оказалась солидная дверь с вырезанным на ней символом ДМД и установленным рядом небольшим терминалом.

Сильвер Спун вздохнула и закатила свои светящиеся глаза.

— О, в секторах вечеринок дела идут как обычно, но в юридическом отделе всё пошло кувырком. Ну, то есть, Кварц всё ещё на месте, но она, похоже, больше не понимает, что происходит. То есть, она вроде бы очень близка и предана Голденбладу, так что она, возможно, болтается там просто так, пока у власти Хорс. Я не в курсе. Ни кто не в курсе... — я не думала, что Хорс вообще знал, чем Кварц занималась в Министерстве Морали.

— Как бы ни было удивительно копаться в грязном белье МинМорали, я был бы очень рад, если бы мы смогли пройти через эту дверь, — нетерпеливо перебил Шиарс, указывая на терминал. Машина была явно потрёпана, будто кто-то пытался сорвать переднюю панель.

— Мы не знакомы? — раздражённо спросила Сильвер Спун, но пухлый гуль не рискнул встречаться с ней взглядом.

Как только я подошла к двери, у меня перед глазами пронёсся бешеный поток данных и то же самое высветилось на экране терминала. В итоге остались строки:

> ЭП-1101 Подтверждён.

> Распечатать Проект Вечность:Д/Н?

Проект Вечность. Поиск бессмертия. Я взглянула на мистера Шиарса, его молочно-белые глаза впились в слова на экране терминала.

— Вы этим занимались?

Вопрос заставил его очнуться.

— Что? Нет. Это просто история. Тебе это наверное гораздо более интересно, чем мне — его раздражение казалось таким искренним, что если он разыгрывал меня, то в прошлой жизни, наверное, был актёром. Я взглянула на экран, затем оглянулась вокруг и заметила обветренное бледное лицо. Ага, Крупье был тут как тут и мрачно смотрел на меня. Несколько секунд я смотрела на него, ожидая, что сейчас он выдаст какой-нибудь проницательный и, вероятно, раздражающе загадочный комментарий, но призрачный жеребец только пожал плечами.

Со смутным разочарованием я вздохнула и вдавила на терминале клавишу «Д».

Моё зрение взорвалось потоком данных, несущихся с огромной скоростью. Я пошатнулась, ударилась о стену и едва не упала. Мои друзья и тёмное служебное помещение исчезли за несущимися строками букв и цифр, и всё залило белым.

Я смотрела вниз из-под потолка роскошного, но со вкусом обставленного пентхауса. Причудливая мраморная отделка придавала помещению стильный и изысканный вид, а учитывая, что из окон открывалась совершенно великолепная панорама, это мог быть какой-то королевский дворец. Подо мной, на элегантном столике, стояла стеклянная коробка с десятком цветных маленьких пушистых шариков с прозрачными крылышками. Тут отворилась дверь и в комнату вошла Рарити. Её фиолетовая грива струилась великолепными локонами, а брови были тревожно нахмурены.

Забежав внутрь, она поставила на стол сумку. Затем зазвонил телефон и она, вздохнув и чуть зарычав от раздражения, левитировала трубку к уху.

— Рарити! — ответила она, живым и ярким голосом, хотя сама при этом устало опёрлась о стол. Затем она чуть приподнялась. — О, нет-нет-нет, Флаттершай. Вполне подходящее время, дорогая. Это было настолько абсолютно несчастное время, похороны Макинтоша и всё это. У меня были небольшие дела в Зебратауне... ничего серьёзного, — добавила она, вынимая знакомую чёрную книгу.

Она сняла крышку со стеклянной коробки и позвала:

— Время обедать, сладенькие. Мамочка принесла вам что-то особенное! — она бросила книгу внутрь стеклянной коробки и тут же захлопнула крышку. Цветные пушистые шарики нерешительно запорхали вокруг книги, открывая рты, затем нерешительно начали покусывать страницы и облизывать чернила.

— О, нет, Флаттершай, я разговаривала с параспрайтами. Просто я не могу без них сделать работу, о которой просила Луна — пауза и вздох. — Да, да, я помню Понивилль. Я вовсе не хочу повторения этого здесь, в Кантер... — Рарити запнулась и вздохнула, — В этом нет... нет необходимости... я имею в виду... прости, Флаттершай. Продолжай. Поплачь, если тебе это нужно. — она подошла к дивану рядом со столом и и плюхнулась на него, время от времени кивая. — Раз я тебе нужна, я буду там. Хорошо, если ты уверена...