Антон Кучевский - Королева гоблинов

Я помотала головой. Перед глазами все плыло, среди обломков я могла различить нечеткие силуэты команды, разбивающие то, что осталось от колосса-стражника. Левый глаз заливает кровью, ребра отдают острой болью, тело тоже болит, одежда хоть и смягчила удар, но я собрала на себя все попутные крупные фрагменты того, что минут десять назад было ярусом.

Выплюнув пару зубов, я с трудом поднялась на ноги и медленно побрела к остальным. Увидев такую красочную картину, старпом присвистнул и подбежал, чтобы помочь. Остановив его жестом, я посмотрела на голема. Больше ему размахивать нечем. И смотреть нечем. Раздолбали его мои раздолбаи на мелкие кусочки.

Деррека успела подлечить до того, как схлопотать удар в морду, жив еще. Остальные тоже, хоть и изрядно потрепаны. Займусь позже. У меня сил осталось едва ли на два-три серьезных заклятия.

— Выглядите, как побитая собака, капитан, — криво усмехнулся Ксам. Его левая рука неестественно вывернута и свисает плетью, но я побуду сволочью некоторое время. Если на нас набросится еще кто-нибудь…

— Справедливости ради, ни одна собака такого не переживет, — заметила я, сплевывая кровь и вытирая рассеченный лоб рукавом. Больно двигать руками и дышать. Хочу куда-нибудь в теплое место, желательно за тысячи миль отсюда.

Да и сражались мы бесцельно. Разве что если сейчас пойдем вперед и найдем там каким-то чудом выжившего короля. Или, на худой конец, его тело.

— Идем, — в сотый, казалось, раз повторила я.

Навстречу нам выплыла призрачная громада, сотканная из неведомой мне энергии. От нее ощутимо веяло морозом, разница в температуре внутри мерзлой крепости и потоками холода от большого элементаля все равно чувствуется. Как если сравнить холод ледяной пустыни и холод самой смерти.

Хог, что шел рядом со мной, застыл на месте, затем неуверенно сделал шаг назад, вскинув оружие. Из-под повязки на плече снова стекло несколько капель крови, в тусклом дергающемся свете настенных светляков почти черной.

— Как вы посмели! — глухо донеслось до нас.

— Да, да, — устало произнесла я, пошатав языком еще один зуб, который явно не на своем месте. — Ты нас сейчас всех убьешь, и все такое. Мы ищем короля Фастольфа, а заодно и того, с кем можно побеседовать по данному вопросу. Король Фастольф — это такой седовласый господин с благородными чертами лица, отряд которого вы разметали у входа в крепость три месяца назад.

Закашлявшись, я выплюнула сгусток крови. Дело дрянь. И добавила:

— Хотя он всего-навсего хотел жениться на прекрасной дочери стихийных духов. Со странностями наш монарх, не без того.

— У-у-убью-ю-у! — проревел, очевидно, хозяин крепости.

Никакого разнообразия.

Хотя, нет. Вместо того, чтоб безумно атаковать нас врукопашную, он гремящим басом прочел слова Древних, из-за низкого тембра я едва расслышала пару слогов, и метнул в нашу группу вращающийся вихрь, постепенно нарастающий в размерах.

Я нащупала левой рукой эфес клинка из йрвайского стекла, достала его и повернула плашмя. Глаз Овеам пробудился, и, радостно посвистывая, поглотил всю энергию светящегося шара, оставив в воздухе только маленький вихрь, сверкающий толстыми снежинками.

Даже мой отряд застыл, не понимая, что происходит. А ведь это, между прочим, основное свойство могущественного артефакта. И вся его ценность заключается именно в способности поглощать энергию из чужих заклинаний, правда, на небольшом расстоянии. Способность возвращаться к хозяину после продажи просто принесла нам немного грязных денег…

— Я. Ищу. Короля. Фастольфа. Идиот чертов, — размеренно повторила я.

Элементаль на несколько секунд ошарашенно опустил конечности, затем взревел нечто еще более страшное. Почти кожей ощутив, как опасно то, что он собирается завершить, я начала проговаривать хитросплетения Шторма Шензин, чтоб ответным ударом накрыть и противника, и всех, кто, возможно, выжил.

— Стойте! — послышался резкий повелительный голос. В центре комнаты возник немолодой мужчина с седеющими светлыми волосами и грустным, почему-то виноватым взглядом синих глаз, который никак не вязался с его твердым тембром.

— Прекратите войну, — потребовал он, и зарождавшиеся искры смертоносных слов просто сдуло с наших уст. Мы заткнулись, в гигантском зале, усеянном следами сражения, воцарилась тишина, тонкая, как нитка на мече Графа.

— А если не прекратим? — спросила я.

— Тогда вынуждены будете принять все последствия неповиновения. Это решение Коллегии, и в первую очередь, Тави, оно касается тебя.

О, я совершенно не удивлена, что он меня знает. Ведь я тоже знаю и этот голос, и взгляд знаком не понаслышке. А не много ли чести всей Великой и Уважаемой Коллегии следить за проделками пиратской команды? Последний вопрос я и озвучила.

— Речь идет не о мелком проступке, а о нарушении мирового баланса, — сухо ответил он, смотря то на меня, то на моего противника, который, на диво, тоже замолчал.

— То есть, если я убью вон того блестящего громилу, мировой баланс нарушится? Реки выйдут из берегов, океан затопит сушу? — неверяще спросила я, держась за бок, который так некстати пронзило острой болью.

Маг пронзил меня острым взглядом, затем недоверчиво покачал головой:

— Сложно сказать, угадала ли ты, или наперед знала… и тем суровее будет наказание, если ты продолжишь бой, Матави Шнапс. Запомни мои слова.

И исчез.

Я сглотнула слюну пополам с кровью и оглянулась на команду, ища поддержки, затем перевела взгляд на то место, где только что присутствовал наш гость. И он появился снова. Поразмыслил некоторое время, затем обратился к элементалю:

— В качестве жеста доброй воли можете сообщить, куда отправился король. Если вы, конечно, знаете.

Повелитель царства льда — а это, очевидно, был именно он — прогудел:

— Люди дают слово в знак того, что сказали истину? Я даю слово, что не убивал короля, и отсюда он ушел живым. Куда он направился после — неведомо мне.

Маг удовлетворенно кивнул и исчез. Я нервно сказала:

— Мы даем слово, что больше ничего не разрушим в твоей обители. Экипаж, уходим. И как можно скорее.

Меня закутали в огромное одеяло из нескольких спальных мешков так, что даже уши наружу не торчали. Остаток силы я понемногу распределила между всеми ранеными, на себя почти не осталось, подлатала только самые болезненные внутренние повреждения. Теперь сижу и мерзну, за возницу вместо меня верный Линд, проверяет упряжь, прежде чем тронуться.

— Так не годится, юная леди, — снова возник маг рядом с нашей повозкой. Я наивно похлопала глазами и пробубнила из глубины одеял:

— Вы сейчас о чем, мастер Вунтен? Или лучше звать вас «магистр Вунтен»?