Антон Кучевский - Королева гоблинов

Хозяин постоялого двора нас узнал и тоже попытался подробно расспросить, но я на него рыкнула и пошла отсыпаться. Что за мода такая — обязательно надо поинтересоваться успехами? Особенно, когда этих самых успехов нет, и пока что не предвидится. Хотя мужик оказался весьма полезный — на следующий день он заговорщически сообщил, что знает бани с горячими источниками на другом конце города, чему я очень обрадовалась. Отмокнуть в горячей воде было пределом моих мечтаний с того момента, как мы тронулись в обратный путь от ледяной крепости.

Конечно, пришлось отстегнуть ему пару медных монет, но что такое пара монет по сравнению с предстоящим блаженством?

Я вообще люблю воду, если в ней можно провести больше пяти минут без опасения замерзнуть насмерть. В детстве часто ходила на реку, хотя отец твердил, что вода там грязная, и купаться нужно в озере. Послушавшись, я в возрасте девяти лет сбежала в Рован, где искупалась поочередно во всех трех озерах, завязала драку с местными забияками и заслужила у них уважение, мне даже подарили цветную стекляшку и трубочку, из которой можно было очень метко стрелять ягодами ца-си. Потом меня разыскали и крепко дали розгами. Вообще, я не люблю, когда детей бьют, но спустя столько лет вынуждена признать, что со мной справиться по-другому было невозможно.

Вот и сейчас… я сгребла в охапку единственную женщину в экипаже, и мы пошли «разведывать источники», как я сообщила старпому. Тот завистливо вздохнул, но остался в кабаке — другие методы прогрева тоже хороши. Каверзное здесь лето, хоть целый день из-за стола не выходи.

Чинка подшила свой полушубок за долгую декаду ожидания, теперь даже без перчаток ходит, не мерзнет, как раньше. И меч сбоку болтается. Всегда наготове, хоть и творческий человек.

И грязь подсохла. Так что теперь, гордо шествуя по главной улице Ластраля, не проваливаешься по колено в чавкающую землю. Строили бы дороги мощеные какие, что ли… кажется, здесь всем на сие маленькое неудобство наплевать.

Бани мы нашли на околице по нескольким дымящим трубам. Для местных как раз настало то время, когда печки можно не топить, почистить печные внутренности от нагоревшей сажи, что-то подлатать и подмазать глиной трещины, возникшие за год, а вот постоялый двор и баню в северном порту найти теперь очень легко. Выглядело здание, как длинные квадратные бараки — ради любопытства я обошла со всех сторон, прямо целый форт, хоть и в один этаж. Постучала в дверь.

— Кто там?

— Клиенты. Грязные и уставшие, — мягко ответила я.

Со словами «Ну тогда это к нам!» дверь приоткрыли внутрь. Из дверей вылезла круглая голова в пестрой шали с раскрасневшимися щеками, придирчиво осмотрела нас и спросила:

— А ты, дорогая, хвори какой не занесешь?

Очевидно, мне.

— Не заразно, — коротко ответила я, пытаясь что-то рассмотреть за ее спиной. Только облака пара, словно прачечная какая.

— Смотри. С тебя потом три шкуры сдерут, — сердито сказала прислуга, пропуская нас внутрь. Или сама хозяйка? Это не империя, так, по внешнему виду, не разобраться.

— Сколько вообще стоит? И какой порядок?

— Да чего там, порядок искать вздумала, — ухмыльнулась она. — С вас по десять медных с носа. Щас выдам полотенца два, одно банное, вторым растираться. Сама парная направо, веники там же, источники прямо. Они на воздухе, так здоровее будешь. Хотя и так здоровая, но чахлая какая-то.

Я удивленно воскликнула:

— Здоровее? Холодно же!

— А ты полотенцем разотрись, да и горячо будет, — посоветовала она. — Экие вы, южанки, нежные.

— Там кто-то есть сейчас?

— Никого. Наши бабы-то ближе к вечеру моются, дела у всех. Да и везет вам — день сегодня женский, — солидно кивнула она. — Звать меня Снежа, крикни, если чего надо будет.

Бррр. Даже имя у нее холодное.

Я криво усмехнулась:

— Завтра ждите мою ораву тогда. Идем, Чинка.

В предбаннике сняли и повесили одежду, крючья здесь мощные, явно рассчитаны на тяжелые и плотные одеяния. Я критично осмотрела себя в зеркале. Кровоподтек закрывает левую бровь, скулу и синяками переползает на челюсть, левый нижний клык сломан, как и еще три зуба, порезы и синие пятна на плечах и левом предплечье, под грудью расползается огромный синяк, к которому лучше не притрагиваться, на животе еще порез, ноги в синяках. Почти все когти на руках обломаны. В общем, я их и так стригу, но они похожи по форме не на человеческие ногти, а на острые, колючие йрвайские.

Чинка, загорелая и без единой царапинки, прошмыгнула мимо меня и открыла дверь, ведущую во внутреннюю часть двора. Выбежала, взвизгнула:

— Холодно! Холодно, холодно, холодно…

Бултых!

Предполагаю, что стало тепло. Или она утонула, что совсем не делает чести бывалому моряку.

Я приоткрыла дверь — сидит у бортика, раскинув руки и едва ли не свесив язык набок. Уже хорошо. Взяла все четыре полотенца, о том, как она будет вылезать из воды, почему-то должна думать я.

— Не мешало бы научиться чувству уместности, — размеренно сказала я, приближаясь к воде. Осторожно потрогала пальцами — действительно горячая, даже кожа немного порозовела. И села на деревянные подмостки, немного поводив ступнями по воде, а потом сползла и нырнула с головой. М-м-м… кажется, тело, наконец, счастливо после долгой снежной круговерти.

— А-ы-ы-ы! — ответила Чинка, не желая выдавать что-либо более осмысленное. Я оперлась спиной о стенку водоема, довольно большого — рыжая почти напротив, а расстояние между нами метров восемь, не меньше — и расслабилась, прикрыв глаза.

Не знаю, сколько времени я так пролежала, но почувствовала, как голову переполняют различные мысли. И все затмил чертов великий властелин, избранник богов, мать его через левую ногу четырежды Фастольф!

И Чинка поближе подобралась.

— Капитан…

Грубо оборвав ее взмахом руки, я пояснила:

— Ты где-то тут видишь корабль? Или остальную команду? В бане нет капитанов и матросов, Чинка. Тави. Попробуй привыкнуть, хотя бы на время.

— Тави… ладно. Я что хотела спросить-то: а как теперь?

— Как теперь, когда нам никто не указал точное место, где искать короля? Ну, не всегда звезды, боги и удача на нашей стороне. Если он ушел из крепости на своих двоих, но не возвращался с кораблем в Ластраль, ему же все-таки нужно где-то пополнить припасы? До Нордаскелла плыть даже на нашей шхуне дней восемь, а на «Дэйле» — все двенадцать. До Коментыра — примерно столько же. Вот и думай, куда он направился.

— Фастольф был здесь зимой, — задумчиво сказала она, рисуя пальцем круги на воде. — Значит, на запад не пойдет. Много льдов.

А ведь, правда. Просто я никак не могла заставить собственную голову работать.

— Кроме того, почему именно Коментыр? Вдоль берега есть еще несколько портов, в каждом из которых он мог пополнить запасы еды и пресной воды.