Михаил Белов - Царица воинов (СИ)

- Сколько людей в отряде? - спросила Зена.

- Несколько сотен, - ответил Битуис, выслушав кельтов. - Говорят, что с пехотой есть и всадники, и лёгкие стрелки.

- Одна когорта, я думаю, с поддержкой из вспомогательных войск, - кивнула она. - Весьма опасный противник.

- Что будем делать? - первым подал голос Александр. - Ясно уже, что они посланы разгромить наш отряд. У нас мало времени, чтобы начать отход, ну, или мы можем принять бой, однако только с помощью гельветов.

- Если мы уйдём, станут ли они нас преследовать? - спросила Габриэль.

- Не долго. Он не стал бы рисковать когортой, отправив её так далеко, ибо хорошо знает, что в лесах Иллирии легко сгинуть без следа. Дальше области гельветов они не пойдут, - сказала Зена.

- Значит, уходим? - в голосе девушки звучала надежда на то, что всё решится без новых сражений.

- Боюсь, что нашим друзьям здесь изрядно достанется от римлян, - покачала головой воительница. - Их обвинят в поддержке мятежа, ибо Цезарь уверен, что я прибыла с целью разжечь против него полномасштабную войну. Знатных возьмут в заложники, возможно, и города пожгут. Если бы речь шла только о нас, я бы сразу решилась на уход. Придётся отправиться не полностью готовыми, ибо продовольствие ещё не всё собрали, но это несущественно. Однако сейчас я хочу выслушать Сеговака и Битуиса. Что гельветы думают делать с появлением римлян?

- Мы согласились не воевать с Римом и с тех пор никогда не посылали своё войско на помощь никому из других кельтов, - начал говорить друид, - однако теперь они сами идут к нам, и это меняет многое. Я хорошо помню, как Цезарь обошёлся с нами в прошлый раз, и не сомневаюсь, что римляне не будут вести себя мирно. Мы уже не успеем уйти, нет времени, чтобы поднять весь народ и отступить за Рен, они нас настигнут. Нам придётся драться.

- Это рискованно. Открыто выступаете против Рима, - сказала Зена.

- Я предлагаю нечто другое, - ответил Сеговак. - Мы не будем присоединяться к восстанию и открыто объявлять войну римлянам, но сделаем всё как можно тише. Перебьём их, чтобы никого не осталось. Мало ли кто мог такой отряд истребить? Свевы или другие кельты... Наши люди будут отрицать свою вину.

- Цезарь может послать к вам куда больше людей, - заметила воительница.

- Он ещё может проиграть, ибо все кельты теперь восстали, но, даже если победит, ему будет не до нас. Возможно, когда-нибудь они придут, но это будет уже потом. Мы заключим с ними новый договор, если потребуется, в крайнем случае, уйдём с семьями за Рен, там переждём нашествие. Но сейчас мы убежать не успеем, нужно сражаться.

- Сколько людей успеете собрать? Не думаю, что все знатные поддержат тебя, и времени мало, - дочь Ареса перешла к более конкретным вопросам.

- Я приложу все силы, чтобы собрать как можно больше, - ответил Сеговак. - Две-три тысячи будет, с этими силами и пойдём.

- Ладно, слушайте теперь меня, - сказала Зена. - Понятно, что это из-за меня пришла беда, и мне не следует оставлять гельветов наедине с ней. Сама я хочу помочь, однако не могу этого сделать так просто, ибо связана клятвой. Ещё в Элладе я обещала своим людям, что верну их домой из этого похода, и я не могу нарушить обещания. Приказать им выступить против римлян я также не могу, ибо они клялись мне в верности, чтобы сокрушить Каллисто, только это было условием нашего соглашения, и нельзя мне гнать их против воли на новую войну. Однако я могу предложить им сделать это добровольно. Мы проголосуем, как принято у нашего народа, попробую склонить большинство к этой новой схватке. Впрочем, хочу, чтобы вы знали, если они проголосуют против, то мы сразу отправимся в путь.

- Я понял тебя, - кивнул Сеговак.

- Хорошая идея, - взял слово Александр. - Я сам всецело поддерживаю твоё желание сразиться, и вечером буду агитировать воинов за это решение.

- В тебе-то я не сомневалась, - улыбнулась воительница. Она хорошо знала, какую ярость у юноши вызывает одно упоминание о римлянах и их господстве над Элладой.

- Если ты так хочешь, то я с тобой, - сказала Габриэль, - но речей произносить не буду.

- Не все будут согласны, - вступил Тимоксен, - однако я поддержу тебя.

Уже вечером эллинский лагерь гудел в предвкушении собрания, все воины собирались на свободном пространстве близ шатров, и стены Аккона возвышались над ними. Слух о приближении римлян уже распространился среди "мстителей", и сейчас все гадали, какое решение предложат предводители. Зена стояла близ своей палатки, она видела, что не все ещё собрались, и нужно ждать. Габриэль приблизилась сзади, обняла её, тихо сказала:

- Я вновь тебя обрела, но, вот, новые испытания перед нами...

- Так будет всегда.

- Ты всё же решилась вступить в схватку с Цезарем?

- Лишь заочно. Я хочу разбить эту когорту и сразу уходить, поэтому с ним самим мы не встретимся. Не я иду к нему, но он сам тянется ко мне.

- Их, кажется, не так много? - с надеждой спросила девушка. - Гельветы могли бы и сами справиться.

- Около четырёх сотен. Одна когорта в 360 пеших легионеров, пара десятков всадников для разведки, несколько десятков стрелков. Я могу это сказать, даже не видя их, ибо уже встречалась с ними, и хорошо помню их приёмы ведения войны. Нет, это очень опасный противник, и кельты могут не справиться. Плотный римский строй может удержать силы, превосходящие их в три-четыре раза, особенно, если силы эти слабо организованны. Тут нужен хороший план - удар из засады, окружение, мощный центр, вроде нашей эллинской фаланги. Кельтам очень понадобится моя помощь. Нужно сделать всё, чтобы убедить людей, ибо я в долгу перед гельветами.

- Ладно, я подчиняюсь твое воле. Ты же у нас Геракл, а я лишь Иолай, ну, или ты - Ахилл, а я лишь Патрокл, - сказала Габриэль.

- Не сравнивай меня с героями прошлого. Мой путь ещё незакончен, будущее теряется во тьме...

Через какое-то время собрание открылось, и сотня человек расположилась большим полукругом, передние ряды сидели, задние же стояли. В лицах людей была скорее надежда возвращения, а не воинственность. Зена поднялась на помост, наспех сколоченный из досок, оглядела людей и одним движением руки остановила гул, шедший по рядам, потом начала говорить:

- Как вы уже слышали, римляне идут сюда. Их около четырёх сотен, отряд был отправлен, чтобы изловить меня, да и вас тоже. Они будут здесь через четыре-пять дней. Буду с вами честна. Вы выполнили условие своего договора - сразились с воинами Каллисто, и теперь все они мертвы, вы имеете право требовать возвращения домой без всякого промедления. Я не отрекаюсь от своей клятвы, и поведу вас, если вы так решите. Однако есть и другой выбор. Ударить на них, сокрушить их и истребить, потом же спокойно уйти.

Почему я хочу этого? Во первых, мы обязаны гельветам, без их помощи ничего бы у нас не вышло, и надо платить по счетам, за дружбу платить дружеской поддержкой. Во вторых, победа даст нам куда лучшие условия для путешествия, ибо мы сможем не бежать, бросая отягощающий обоз и страдая от голода, но спокойно идти, никем не преследуемые. Но самое важное для меня в другом. Я никогда не прощу себе, что упустила такую возможность нанести удар людям, поработившим мой народ, разрушавшим мои города, оставившим руины от моего мира. Сейчас они сами идут к нам в руки, и, клянусь богами, нельзя назвать эллинами тех, кто не пожелает отомстить, пусть и жизни своей не жалея. И ещё одно скажу. Я повела вас за собой, ибо увидела, что все вы истинные воины в душе, и честь для вас выше жизни, этот поход мои ожидания подтвердил. И, вот, я говорю, что, будь я проклята, если мы перед лnbsp;- Я предлагаю нечто другое, - ответил Сеговак. - Мы не будем присоединяться к восстанию и открыто объявлять войну римлянам, но сделаем всё как можно тише. Перебьём их, чтобы никого не осталось. Мало ли кто мог такой отряд истребить? Свевы или другие кельты... Наши люди будут отрицать свою вину. ицом врага не возжелаем битвы, пытаясь убежать. Ради нашей доблести, я призываю вас поднять оружие и ударить на них!