Михаил Белов - Царица воинов (СИ)

- Прощай, царица, - сказал Пелопид. - Прощай, Габриэль. Мы постараемся сохранить предложенные тобой законы, ибо они побуждают к добру.

- Пусть хранят тебя боги, друг, - ответила женщина. - Ты куда умнее меня, ибо смог принести мир, когда я надеялась лишь на оружие.

Гиппарх обнял дочь Ареса, сказав:

- Жаль, что всё кончается так. Я навсегда запомню тебя как спасительницу Том и прекрасного воина, и ничто не изменит моего мнения.

- Мы проиграли здесь, это нуnbsp;жно признать, - продолжал сокрушаться Александр. - От этого мне хочется провалиться.

- Не говори так, - возразила ему Габриэль. - Ты ничего не понимаешь.

Она обняла Зену, прижалась к ней и прошептала:

- Они не понимают. Мне-то это ясно, ведь я знаю тебя хорошо. Не стесняйся этого венка, ибо ты заслужила его, и Пелопид прав, что за сегодняшнее своё решение даже больше, чем за победу в войне. Это твоя награда за смирение, за то, что ты преодолела собственную природу и нашла в себе силы отказаться. От власти, от соблазна использовать эту власть для войны за свободу эллинов - а, ведь, ты всё отдашь ради этой цели, от своего призрачного царства...

- Умеешь ты говорить хорошие вещи, поэтому я и люблю тебя, - только ответила воительница и первой повернулась к морю.

Долго ещё тысячи людей смотрели, как одинокий корабль, расправляя парус с золотым лебедем, лениво выходит из порта. Ветер был попутным, и скоро он превратился в тёмную точку на глади морской. Они сами не знали, рады ли, что он уходит, или сожалеют об этом. Габриэль не хотела смотреть на город, она лежала на корме и думала лишь о том, что за новая буря, охватившая всю Элладу, ждёт их впереди. Эти мысли не были особо приятными, однако память о том, что сделала Зена, когда катастрофа уже казалась неизбежной, вселяла в неё надежду.

Помпей сделал своей ставкой Фессалоники, там разместился Сенат в изгнании, туда же собирались и все союзные правители или те, кого цари присылали своими представителями. Большая часть армии, девять легионов, стояли под Бероей, растянув линии палаток на много стадий. Портовый же город из-за наплыва людей вырос в численности почти вдвое, и улицы его были забиты телегами и повозками, однако в удалении можно было найти тихое местечко. Именно в таком - маленькой гостинице в стороне от главного тракта, и остановились на постой путники.

- Что купила? - Александр сидел на крыльце и наблюдал, как Габриэль возвращается с рынка, целомудренно накинув на голову тёмный платок и держа большую корзину в руках.

- Немного рыбы, утку и хлеб. Вино у нас уже есть, - ответила она. - Все торговцы заломили цены втридорога, поэтому особенно не разгуляешься.

- Это понятно. Такой наплыв народа, богатые иноземцы... всякий хочет нажиться на этой войне.

- Ты больше не проводишь время в пустой злобе на римлян? - она поставила корзину рядом с ним. - Увидел и светлые стороны в нашей жизни?

- Ну, нас приняли и даже не стали арестовывать - это уже почти победа. Все эллины вокруг, действительно, возбуждены новыми возможностями и уже грезят о свободе, участии в управлении целым миром. Однако я не настолько глуп, чтобы верить одним лишь римским словам.

- Ты же видел отряды эллинов, что включены в войско. Это огромная сила. Люди снова вспомнили, какой была наша земля в лучшие свои времена.

- Да, в этом ты права, - кивнул юноша, - но всё же мерзко видеть римских командиров над нашими собратьями.

- Вон, Зена уже едет, - девушка указала рукой на приближающуюся воительницу. - Нужно собираться, сегодня ей могут назначить отряд для командования.

- Возьмёшь нас с собой?! - спросил Александр, когда женщина была уже рядом. - Нам тоже хочется посмотреть на Помпея!

- Поехали, составите мне свиту, - улыбнулась она.

Они выступили конными по дороге на Берою, ибо именно там находились командиры римской армии, занимаясь обучением солдат. Лето выдалось жарким, и зелень поблёкла от отсутствия влаги, земля же местами потрескалась, однако свежий ветерок с моря помогал переживать духоту.

- Хорошо дома, и природа так тиха, будто и нет никакой войны, - Габриэль похлопывала по шее своего Борея, который легко бежал по горячей от пыли дороге.

- Это мирное состояние ещё продолжится какое-то время, - ответила Зена. - Цезарь сражается против помпеянцев в Иберии, другие силы противостоят в Африке, и до Эллады они ещё не скоро доберутся. Возможно, до конца осени не успеют, а это значит, что и зима будет спокойной, ибо переправа в бурном море слишком опасна.

- Ты меня обнадёживаешь, - сказала девушка. - Так я поверю, что война и вовсе нас не достигнет, а закончится где-нибудь в далёких землях.

- Он обещал тебе отряд прямыми словами? - думал всё больше о делах Александр. - Ты сама знаешь, что у этих римлян согласие может ничего не значить.

- Да, Помпей прямо сказал об этом, - успокоила его воительница. - С его согласия я уже разослала вестников к нашим "мстителям", приглашая их присоединиться. Не знаю, сколько из них придёт, но многие, я думаю, возьмутся за оружие.

- Это правильный шаг, - кивнул юноша. - Кто знает, кого они дадут нам под начало? Дикарей каких-нибудь... Лучше иметь рядом надёжных соратников, уже проверенных в боях.

- Кто это там скачет? - указала рукой Габриэль. - Явно торопится.

Всадник поднимал немалые клубы пыли, сначала он пролетел мимо друзей, но потом вдруг развернулся и вновь нагнал их. Широкополая шляпа упала с его головы, оставшись болтаться на тесёмке, и все увидели, что это был Тимоксен, спартанец из их былого отряда.

- Зена, вот, и ты! - радостно воскликнул он. - Я решил выступать, как только получил послание от тебя. Наконец-то серьёзное дело.

- Я знала, что ты точно придёшь, - улыбнулась она. - Присоединяйся к нашей прогулке, по дороге расскажем, что тут делается. Возможно, в Берое уже собрались другие наши друзья.

Они продолжили свой путь, и спартанец расспрашивал о многих вещах, особенно же о том, как воительнице удалось договориться с римлянами. Роль рассказчицы взяла на себя Габриэль, которой было даже приятно сплетать полотно этой истории ещё раз.

- Спрашиваешь, как Помпей принял нас? - говорила она. - О, это было рискованно. Мы высадились с судов в Македонии, и Зена решила прямо отправиться к Магну, который находился тогда в Фессалониках. Мы поехали конными, ничего не скрывая, сначала нас встретил один из соратников полководца, Афраний, и нашей царице удалось убедить его в необходимости беседы с самим Помпеем. Он заинтересовался женщиной, облачённой оружием, и, вот, мы стояли перед ним при большом собрании народа. Нужно было найти верные слова, и Зена решилась рассказать ему историю своей встречи с Цезарем, ничего не утаивая. Он был поражён этим, сказал, что вероломство Юлия не знает границ, и человек, которого распяли на кресте, имеет право на своё отмщение. Так мы были приняты, в римском лагере многие называют нас амазонками, одни верят в серьёзность наших намерений, другие же скорее смеются.