Михаил Белов - Царица воинов (СИ)

- Что тебе во мне понравилось?

- Ну, у тебя хороший костяк, я сразу заметила, что ты крепкая и способна будешь развить своё тело, стать быстрой и умелой. За девчонкой в тебе я уже разглядела тебя нынешнюю, - улыбнулась Зена. - Впрочем, ты нравилась мне и белокожей девушкой, в коей гладкость преобладала над силой, но ты хороша и новой.

- Пойдём, я уже начинаю замерзать, - потянулась вперёд Габриэль. Воительница подхватила её и велела ещё поработать немного с кинжалом, пока она приготовит их походную пищу к употреблению. Обычно пищу готовила Габриэль, выполняя свою роль младшего члена в их воинском союзе, но, когда дело касалось дичи и костра, за дело могла взяться и Зена, ей это доставляло и удовольствие, как она говорила, проявлялось наследие её матери, хозяйки таверны. Пища и вино хорошо разогрели их, поэтому, оставив это своё постоянное место отдыха в порядке, они решили ещё поохотиться.

Преследуя отбившегося от группы оленя, они поднялись на одну из гор, зверь всё уходил, и девушка уже начала поговаривать, что они пытаются повторить деяние Геракла, гнавшего лань не один месяц, но Зена не останавливалась, лишь напоминая спутнице, что та обещала не отставать от дочери божества. Только увиденное внизу заставило её, наконец, остановиться, там, на дороге, бегущей сквозь покрытый белыми пятнами лес, ехал всадник с копьём за спиной, что поднял руку, приветствуя их.

- Кто это? - присмотрелась Габриэль. - Если глаза мне не изменяют, это женщина. Ещё одна воительница?

- Дочь одного из либурнских вождей, что правит в соседней крепости, я видела её, когда ездила туда посмотреть карты, - ответила Зена и помахала девушке рукой.

- Почему она с оружием?

- Мы покинули земли Эллады, где удел женщины связан с домом и мирной жизнью, и где я кажусь женщиной удивительной, здесь, на севере, жёны берутся за оружие довольно часто. Ты слышала, конечно, о скифах и сарматах, но и среди иллирийцев, фракийцев, даже македонцев женщины, познающие военное искусство и охотящиеся наравне с мужами, встречаются довольно часто. Давно, во времена Александра Великого, как гласят легенды, его сестра Кинна была умелой воительницей и всадницей, когда властитель мира умер, она возглавляла войско в походе против иллирийцев. Здесь ей противостояла не менее грозная противница, иллирийская царица, что лично выступила на коне в бой, по легенде, Кинна пронзила иллирийку копьём и сбросила с коня, увенчав себя славой победы.

- Так жёны иллирийцев и сейчас следуют такому образу жизни?

- Только из знати. Во время, когда я владела крепостью во Фракии и совершала походы, среди моих воинов были три таких, беглые дочки вождей, впрочем, вершин искусства нашего они не достигли. Эта, кстати, тоже просилась к нам.

- И что ты ей ответила?

- Я отказала ей, ибо это будет уж слишком - иметь столько воинственных женщин в отряде, не известно ещё, как к этому отнесутся кельты, а их помощь нам понадобится.

- Ты видела когда-нибудь этих кельтоскифов, что живут за Истром? Говорят, что они вовсе дики, сражаются обнажёнными, а их женщины совершают кровавые расправы над пленниками, - Габриэль была рада поговорить, чтобы покончить с сомнительной погоней за оленем, она любила эти истории из прошлого, что возникали из подобных вопросов, поэтому искала любой удобный момент, дабы разговорить Зену.

- Я мало их знаю, ибо из своих дебрей лесных они почти не выходят, не видела я их ни в армии Митридата, ни среди бродящих по Фракии и Македонии пришельцев, однако однажды мне довелось с ними столкнуться, - воительница присела на камень, показывая, что с преследованием покончено. - Это было в земле гетов, когда я искала помощи против римлян у любого из племён, тогда мне пришлось проехать немало пустошей и мрачных лесов. Где-то на западной окраине обитания народа гетов, уже будучи их союзницей, я помогала отражать набег дикого народа, местные говорили, что они зовут себя свевами, похоже, это были именно те кельтоскифы, что обитают в землях, куда мы держим путь. Что о них сказать? Были они большинством светловолосы, повыше гетов ростом, хотя великанов, о коих много рассказывают, было среди них лишь два-три человека, около шести футов или чуть больше. В летнюю пору, когда было дело, многие из них, действительно, сражались с обнажённым торсом, облачённые лишь в штаны и пояса, тела покрыты татуировкой, как это принято и у гетов, часть была на конях, другие же - пешими, но все двигались очень быстро. Они варвары по сути своей, знают лес и перекликаются звериным языком, в строю же не бьются, сражаются с яростью, не страшатся боли, но умирают также хорошо, как и прочие смертные.

- Что ж, нас ждёт много трудов, - поёжилась, уже чувствуя холод, девушка. - А по поводу воинственных женщин думаю, что в этой суровой земле природа женская становится жёстче, и я тут меняюсь, ты сама видишь...

Зима двигалась неторопливо, время терялось здесь, и лишь приветственный крик, волной льющийся по рядам воинов каждое утро, да неизменный распорядок занятий вносили какую-то упорядоченность в первозданное течение мира. Обычно они завершали переход по окрестностям к вечеру, когда тело уже едва двигалось в покрытом инеем металле, воины цепью втягивались в крепость и Зена, с улыбкой, смотрела, как они кутаются в плащи, сама оставаясь, кажется, неприступной для холодов. Члены отряда со временем приспособились к условиям и стали мало похожи на эллинов в своём военном снаряжении - многие сменили обычные подшлемники на фракийские шапки, вместо сандалий теперь носили только сапоги, лицо обматывали тканью, оставляя открытыми лишь глаза, некоторые стали использовать и штаны. Воительница отвергала все жалобы и просьбы не загружать тренировками в зимнее время, однако внимательно следила, дабы никто не заболел, и люди не чувствовали истощения от такого режима.

Лучшим после таких переходов было повалиться без движения близ костра во внутреннем дворе большого здания, что отряд использовал как основной лагерь, и ждать, когда пища будет готова. Близость множества людей согревала, как и передаваемые меха с вином, воины долго не расходились по своим жилищам, предпочитая трапезу на открытом воздухе, начальники же собирались, обычно, в это время вместе, чтобы поговорить о делах насущных или просто побеседовать за чашей. В один из таких вечеров, когда небо было чистым, являя острый свет звёзд, а мороз на время отступил, Зена с любимой, Александром, Персеем и Ономакритом с сыном собрались вокруг одного костра, не имея особой темы для разговора, только стремление побыть рядом, прикоснуться к чему-то человеческому среди этой грозной природы. Поначалу Габриэль читала на память стихи Гомера, Александр поддержал её, приняв эстафету, однако киликиец отказался участвовать в поэтическом конкурсе, и разговор зашёл о воинственности римлян.