Нина Скипа - Стражи границы

— Лучезар, подождите, пока усвоится. Пойдем, покамест, выпьем коньяку. Очень способствует скорейшему завершению заклинания, — я вдруг вспомнил Милана и добавил. — Эх, жаль, мухоморовки нет!

— Чего? — удивился Лучезар.

— Мухоморовки. Настойки на мухоморах. Ее полезно употреблять при совершении особенно тонких заклинаний.

Лучезар с опаской посмотрел на меня.

— И часто вы ее употребляете?

Я явственно услышал его невысказанную мысль. Что, дескать, ежели вы, господин Яромир, еще и мухоморовкой балуетесь, то странно, что вы вообще до сих пор живы.

Я горестно вздохнул, пытаясь изобразить тоску по желанному лакомству.

— Честно говоря… — Я выдержал театральную паузу, наверное, с минуту. — Еще не пробовал. Но Милан мне ее усиленно рекомендовал. Говорит, раньше все ее пили.

— Кто? — удивился Лучезар, а Всеволод весело расхохотался.

— Разве не видишь, что Яромир только что выдумал эту душещипательную историю? Впрочем, от Милана можно еще и не такого дождаться. Хотя я не думаю, что бы он рекомендовал вам ее выпить, Яромир.

Тем временем, юнга принес коньяк и пузатые, плутократические бокалы. Всеволод разлил выпивку и раздал мне, капитану и обоим помощникам.

— За наше путешествие, господа, — проговорил Всеволод и отпил из бокала. — Прекрасный коньяк, Яромир. Из ваших запасов?

— Да, конечно. Я всегда беру с собой пару-тройку ящиков в медицинских целях. Кстати, Милорад, я не слишком фамильярно себя веду с непосредственным начальством?

— Господин Яромир, если бы я не боялся, что вы по возвращении лишите меня премии, я бы сказал…

— Не надо, Радушка. Я и так понял. По-моему, можно приступать, Лучезар.

Капитан снова вооружился громкоговорителем и окликнул.

— Эй, на «Артемиде»»! Чего дрейфуем? Канал закрыт, что-ли?

— Ветер противный, — отозвался человек с близ дрейфующего корабля.

— Так что ж, теперь нужно ветер ждать?

— Можно нанять конную упряжку, но она бешеных денег стоит.

— А где ее можно нанять?

— Держите к берегу. Там вам ее искать не придется. Вас самих найдут.

Незнакомый нам эллин вернулся к поеданию консервированных маслин, а Лучезар повернулся ко мне.

— Возьмем лошадей, господин Яромир?

— Разумеется. Распоряжайся, Зарушка, а я пойду к команде. А то мне Милорад влепит дюжину нарядов вне очереди.

Переправится через Коринфский канал можно было или с попутным ветром, или на конной тяге. Длина-то канала от силы километров десять, а за буксировку спрашивали пятьсот корон на наши деньги. На эллинские — тысячу двести драхм. Не буду хвастаться, что это я подсчитал. Честно говоря, никогда не был силен в арифметике. Но вот Всеволод считает быстро и точно. Интересно, какое приложение этому таланту он находит в повседневной жизни?

Примерно через час мы уже были в Сароникосском заливе. Было уже довольно поздно, так что еще через часок я попросил положить корабль в дрейф, спустился в море помедитировать и ушел к себе.

Утром, когда я вышел на палубу, «Переплут» мерно покачивался в Афинской гавани.

— Черт побери, так я и помедитировать не смогу, — проворчал я.

— Сможете, господин Яромир.

Я обернулся на знакомый хрипловатый тенорок и увидел Милорада.

— Я распорядился набрать в море воды, перед тем как заходить в порт. Народу на палубе нет, так что можете принять вашу любимую морскую ванну.

— Спасибо, Радушка, да только суетно здесь как-то, — неуверенно возразил я.

— Знаете, мне почему-то кажется, что вода, набранная в спокойном месте, несет положительный заряд. Вы попробуйте, господин Яромир. Не понравится — выплеснем воду, а понравится — так хорошо.

Я прошел за боцманом к большой бочке и неохотно туда залез. Оказалось, что Милорад был в чем-то прав. Вода была не так хороша, как на глубине, но лучше, чем здесь, за бортом. Правда, медитировать я не стал, но окунулся с удовольствием.

— Спасибо, Радушка.

К моему удивлению, боцман расцвел.

— Ребята старались, господин Яромир.

После завтрака я, Всеволод, капитан и второй помощник приоделись и приготовились к выходу в город. Я с озабоченным видом поинтересовался:

— Господин второй помощник, вы дадите мне увольнительную на берег?

Милорад слегка смутился, потом подумал и рассмеялся.

— Только если и вы мне дадите увольнительную, господин Яромир.

— К сожалению, здесь я не властен, — извинился я. — Обращайся к капитану Лучезару.

Милорад завистливо вздохнул.

— Жаль, что я не знаю над вами начальника, господин Яромир. В принципе, я мог бы адресовать вас к брату, но ведь князь Венцеслав ваш младший брат, так что, боюсь, вам придется обойтись без увольнительной.

— Почему? — я принял огорченный вид.

— А кто вам ее даст?

Я засмеялся и мы четверо, в сопровождение двоих матросов и двоих моих телохранителей спустились в шлюпку и поплыли к берегу. Наши документы были вполне удовлетворительны, так что нас беспрепятственно пропустили в город.

Не то, чтобы я был равнодушен к красотам архитектуры, но Афины оказались самым обычным современным городом. Трех — четырехэтажные дома, четырех — и шестимерные упряжки, просторные, зеленые улицы, обильно усаженные оливами — любимым деревом богини Афины. Мы с удовольствием прогулялись, пообедали в ресторане, где все блюда были обильно приправлены как самими оливками, так и оливковым маслом, и уж совсем собрались возвращаться на корабль, как я заметил взгляды, которыми обменивались мои спутники.

— Что-нибудь не так, господа?

— Вы говорили, что вас интересуют эллинки, господин Яромир, — ответил за всех Лучезар. — У нас было два пункта программы в Афинах — Парфенон и эллинки. В Парфеноне мы были…

— Вы полагали, что, не успев прибыть в Афины, я отправлюсь на поиски борделя?

— А почему нет? — пожал плечами Лучезар. — Вы же приказали относиться к вам, как к судовому врачу.

— Вот что, Лучезар. Кто бы я ни был, но мы в чужой стране. И пока мы не узнали местных обычаев, никому из нас не стоит соваться в подобные места. Можешь давать увольнительные на берег, но предупреди ребят, чтобы они не слишком-то бузотерили.

Лучезар с облегчением вздохнул и улыбнулся.

— Я боялся, что это мне придется говорить вам такие слова, Яромир. Вы с таким энтузиазмом предвкушали встречу с местными дамами…

— После того, как Милорад гонял меня, я в постели способен только спать.

— Интересно, на что вы были способны раньше? С вашим-то сложением! — негромко пробурчал боцман.

Я поморщился.

— Честно говоря, в последнее время не очень на многое. Но какие мои годы?

— А, в самом деле, какие? — поинтересовался Милорад.

— Тридцать семь.

Милорад оценивающе оглядел меня и решил:

— Ничего, еще обтешетесь. У вас еще все впереди.