Игра отражений (СИ)

Кристина наслаждалась прогулкой, подставляла лицо ветру и мечтала о том, что Нико вернется, они снова будут сидеть вдвоем и… При виде странной фигуры, показавшейся неподалеку, не закричала она только чудом — привыкла, что никакой угрозы здесь быть не может. Сначала ей показалось, что это причудливо изогнутое морскими ветрами дерево, ива со слишком длинными, метущими по земле ветками, но когда существо шагнуло к ней, Кристина поняла, что это не ветви, а длинные волосы, сплетенные в десятки косичек. На нее внимательно смотрели серые, с лунным отблеском, глаза.

«Здравствуй, Двуликий», — голос, похожий на шелест листвы, прозвучал у нее в голове, создание не открывало рта. Понять, какого оно пола, тоже не представлялось возможным — длинная струящаяся ткань скрывала тело.

— Здравствуйте… Кто вы? — Кристина всмотрелась в глаза существа. — Малефис?

«Ты умен, Двуликий. Это хорошо. И почти не боишься, это тоже хорошо. В тебе течет сильная кровь, и ты носишь Двуликое дитя», — на пару секунд малефис замер неподвижно, словно задумавшись.

— Двуликое? — Кристина растерянно посмотрела на свой живот. — Но я думал, что они не рождаются каждое поколение.

«Это способ защитить тебя от смерти, ведь ты просил за жизнь для себя, если будет девочка? Но есть выход, — малефис снова задумался, — да, выход есть, и срок еще невелик. Можно разделить близнецов. Народишь сына, похожего на тебя, он будет счастливым. И дочь, похожую на мужа, в которой будет наша кровь. Есть выход, Двуликий, и тебе решать. Только знай, что это будет больно. Больнее, чем рожать», — малефис засмеялся, показывая острые, как иглы, белые зубы и отступил назад, за деревья, мгновенно растворяясь в тенях. И только эхо мысленной речи донесло последнее: «Реш-ш-шай!»

— Я согласен. Пусть будут близнецы, — долго Кристина не раздумывала.

«Я приду, когда вернется твой муж», — пообещал невидимый малефис.

— Хорошо, — Кристина поспешила вернуться в дом.

В голове у нее вертелась пока только одна мысль: «Что это было? И кто это был?» Малефис не сказал ни слова о Нико, будто тот был чем-то незначительным. Она потрогала живот. Значит, Двуликое дитя. Или близнецы. Близнецы лучше, это уже наследники двух родов, а проклятие рода снято с разрывом договора. А что он сказал о том, что это будет больнее, чем обычные роды? Она представила себе ребенка. В медицине и акушерстве Кристина, естественно, была не сильна, потому представляла такого маленького ребеночка, каким он родится. Значит, из него, одного, придется сделать двух? Но они же не выживут, это слишком мало.

— Ничего не понимаю, — она опустилась в кресло. — Это же совершенно невозможно.

Так ни к чему и не придя, Кристина решила почитать. Но буквы путались, строчки отплясывали. Скорее бы приехал Нико! С ним не так страшно. Или не приезжал бы подольше, ведь тогда малефис снова придет… Интересно, как Нико отреагирует на известие о Двуликом ребенке и о близнецах. Девочка и мальчик. Неплохо.

Три дня прошли для нее, как в тумане. Кристина не выходила в сад, опасаясь встретить там малефис, хотя тот ясно дал понять, что появится только с возвращением Доминико. Зато она повадилась спускаться к самой воде и разговаривать с морскими сестрами, а те — приносить ей ракушки со дна моря, которых не найдешь на берегу. Кристина любовалась ими, перебирала, крутила. Перламутровое мерцание ее завораживало. А еще в этих ракушках можно было услышать море. Особенно ей нравилась огромная, коричневато-белая витая спираль с четырьмя рожками по краю, в которой прибой слышался особенно четко. А еще у нее была зелено-золотая сердцевина.

— Она такая красивая, — восторгалась Кристина. — У меня будет самая лучшая коллекция морских раковин.

Русалки смеялись, словно колокольчики стеклянные звенели.

— Ты сам как раковина — внутри жемчуг зреет. От этого больно, но когда жемчужина выйдет, будет хорошо, — сказала старшая.

— Я устрица, — Кристина фыркнула.

Они снова засмеялись, выбрались на каменные ступени, ложась нежиться под солнцем. Правда, недолго — оно высушивало их чешую, а это было опасно. Кристине морские девы уже не казались опасными или безобразными. Они были необычными. А еще они о ней заботились. Она перебралась поближе:

— Вода теплая?

— Для тебя еще нет, — покачала головой, увенчанной золотым гребнем с такими жемчугами, что островные дамы удавились бы от зависти, Ианталь. Доминико объяснял, что она в своем народе носит титул, близкий к княгине, и ее покровительство потомку малефис, да и Двуликому весьма дорого.

— Жаль, так хочется скорее поплавать. Говорят, детям это полезно.

— Еще зима, штормы перемешивают ледяные глубинные воды с теплыми на поверхности. Подожди немного, когда они уйдут, и море согреется, — Ианталь вытянула руку, осторожно, почти не касаясь, погладила Кристину по животу, который еще и заметен-то не был. Русалка опасалась прикосновением вытянуть силы и тепло из жены нареченного брата, потому была особенно деликатна. Но ее словно бабочку к огню, так и манило к Кристине.

— А у меня будут близнецы, — сказала Кристина.

— Мы знаем, — покивала Ианталь. — Когда родишь, приходи, если позволит Нико, и если захочешь сам. От тебя родились бы красивые дети.

— В смысле «родились бы»?

— Если бы ты согласился лечь с нами, — серьезно пояснила Ианталь. — Морскому народу иногда полезно обновить кровь, и мы приходим к тем, кто может дать нам сильных детей. Они не будут людьми, но будут помнить своих отцов всегда.

— Ну, если Нико будет не против, — Кристина задумалась. — А то, что я Двуликий, не отразится на детях?

— Для нас это не важно. Даже если родится Двуликое дитя — оно найдет свое счастье.

— Хорошо, мы с Нико поговорим об этом. Я буду только рад.

Русалка улыбнулась и тут же настороженно развернула перепончатые ушки в сторону берега:

— Нико возвращается.

Кристина поднялась:

— Было приятно посидеть, — она подхватила раковину и пошла к дому.

Строенный плеск позади подсказал, что русалки тоже ушли в воду. А со стороны подъездной аллеи уже слышался быстрый перестук копыт, видимо, Доминико торопился.

— Что случилось? — Кристина ускорила шаг.

Нико слетел с седла, обнял ее:

— Ничего. Просто я страшно соскучился.

Кристина обняла его одной рукой:

— Я тоже. Нам нужно поговорить, Нико, идем в дом.

Теперь уже встревожился ее юный муж, ведь чувствовал же, что не ко времени эта поездка.

— Что, Кристо? С тобой все хорошо?

— Да, милый, все отлично. Ко мне приходил малефис. Сказал, что у меня Двуликое дитя, но он может сделать так, чтобы были близнецы. А еще твои сестры хотят от меня детей.

Нико замотал головой, как конь, отгоняющий овода: