Игра отражений (СИ)

— Ужасная погода, Кристиан. А ведь еще даже не середина сентября!

Кристиан принес свою домашнюю рубашку:

— Ничего, сейчас ты согреешься. Бекки принесет чего-нибудь горячего.

— Грог, милорд? — забирая одежду, спросила Бекки. — Может быть, теперь вы позавтракаете?

С утра у Кристиана не было желания даже поесть, настолько он перенервничал, да и чай с любимыми пирожными остался нетронутым.

— Да, думаю, что позавтракаем. А лорд Даркмайр еще и выпьет грога, чтобы прогреться как следует и не чихать на пару с невестой.

— А-а-ачхи! — подтвердил Доминико, смущенно краснея. — Не откажусь от горячего.

Бекки быстро принесла средство согревания:

— Завтрак сервировать в комнате лорда?

— Да, Бекки. И никого, кроме дяди, я не принимаю.

Доминико блаженно грелся у камина, закутавшись в пахнущую лавандой и миндалем рубашку и предложенный служанкой тонкий шерстяной плед, согревая руки бокалом горячего рома с лимоном.

— Да, лорд, — Бекки ушла на кухню, нужно было накормить обоих лордов как следует.

— Я приготовил мясной пирог, — Уолтер, нервный и тощий, как всегда, заломил руки. — Боже, как сложно кормить лорда, который и сам не знает, что он ест и что из еды любит. И нет, я не имею в виду миндальные пирожные.

— Успокойся, Уолтер, сегодня он съест все, — Бекки улыбнулась, — если это понравится его гостю.

— А что любит из еды его гость? Я имею в виду, из настоящей еды?

— Он сагранзец, так что думай сам. Там, вроде бы, не принято готовить слишком жирную пищу. Ты видел его? Красивый мужчина, правда?

— Если у него хороший аппетит, который заставит лорда хоть что-то съесть, обещаю его боготворить и считать самым прекрасным мужчиной мира. Боже, у него ведь есть повар? Я должен посоветоваться с ним, что приготовить. Я отчаялся, Ребекка, лорд не ест ничего, кроме овсянки и пирожных!

Ребекка рассмеялась:

— Уолтер, ты слишком нервничаешь. Да, наверное, у лорда Даркмайра есть повар, и ты помчишься к нему выведывать кулинарные тайны? А если лорд Доминико повлияет на нашего хозяина, его будут боготворить все слуги.

— К чему мне его тайны? Я хочу узнать, съел ли лорд хоть что-то из того, что сангранзец приготовил.

— Так иди и спроси, — фыркнула девушка. — Но поторопись.

Уолтер отчаялся накормить лорда хоть чем-то настолько, что в поместье Даркмайр помчался быстрее ветра. Анхелю пришлось поработать переводчиком, и он чуть не проклял обоих поваров, не понимая большей части их слов. Но эти два гения кулинарии все же нашли общий язык, по большей части состоявший из выразительных жестов и не менее выразительных ругательств на двух языках.

Бекки же пока подала лордам чай и мясной пирог, и удалилась, оставляя их наедине. Доминико с сомнением попробовал непривычное блюдо. Оно было, на его взгляд, слишком тяжелым, но с утра он тоже отказался от еды, выпив лишь кофе, так что привередничать не стал.

— Кристиан, вы ничего не едите? Так нельзя, вы и так слишком бледны, — мягко попенял он жениху.

— Это я от переживаний, — Кристиан все-таки соизволил отведать кусок пирога, тонкий настолько, что через него можно было напросвет посмотреть.

— Переживания уже окончились, — Доминико тряхнул просохшими кудрями, завившимися и перепутавшимися еще больше, — немедленно перестаньте изображать привидение и поешьте как следует. Хотя, я знаю, это вы готовитесь к скачкам, думая, что, чем легче будете, тем быстрее будет скакать Альба?

— Нет, что вы. Ему все равно, сыт я или голоден, он достаточно мощное животное, — Кристиан съел еще кусок.

— Он прекрасен, — согласился Доминико, — но Атлас быстрее, — и лукаво сощурился.

— А вот с этим я поспорю, — заявил Кристиан. — И докажу, что Альба — непревзойденный скакун.

— Непременно поспорите, — согласно наклонил голову сагранзец и своевольно отправил на тарелку лорда Сент-Клер еще кусок пирога. — Ставки в нашем споре?

— Предлагайте… — Кристиан пирог сжевал, словно не заметив.

— М-м-м… Желание? — в серых глазах юноши плясали настоящие черти.

— Хорошо, давайте на желание, — взгляд Кристиана искрился. — Пейте грог, Доминико, пока он не остыл.

— Он крепче, чем вино. Не боитесь, что буйный нрав мой вырвется из-под контроля?

— Я сумею его усмирить, — смеясь, пообещал Кристиан.

— Вашим рукам, драгоценный дон Кристиан, и лев покорится и станет кротким ягненком. Хотя я еще не лев, так, львенок.

— Симпатичный львенок, нужно признать, — Кристиан неприкрыто им любовался.

— Р-р-р! — Доминико, дурачась, взлохматил свою гриву, наперекор всем и всяческим правилам — длинную, едва ли не до лопаток, и оскалил белоснежные зубы. — Я могучий хозяин саванн! Берегитесь, я иду!

Кристиан засмеялся:

— Только не загрызи меня!

— Ну вот, ты смеешься, значит, я вовсе не страшен, — Доминико снова соскользнул с кресла на ковер, оказываясь у ног своего визави, мимолетно потерся щекой, пока еще гладкой, о его руку.

Кристиан погладил его по щеке уже целенаправленно, улыбнулся:

— Ну, ты же еще маленький лев. Нестрашный.

Вместо ответа Доминико, внутренне обмирая от собственной наглости, поцеловал его в ладонь, пахнущую все тем же теплым миндальным ароматом.

— И очень ласковый. Мой львенок. Любимый.

— Только для тебя.

«Матушка, отец, да благословит вас Мадонна на долгие лета!

Пишет вам Доминико, ваш почтительный сын. Дела с наследством почти улажены, отчет о финансах прилагаю и передаю поклон мэтру Бернардо, ибо, если бы не его жестокие уроки, сломил бы я и ноги, и разум в том хаосе, что ожидал меня по приезду в Савентум. Долги маркизата не превысили той суммы, что вы предполагали, отец, так что у меня все еще есть свободные активы. Я завел полезные знакомства здесь, и намереваюсь вложить средства в некоторые предприятия, гарантированно приносящие доход. О чем в отчете упомянул отдельно.

Касательно светской жизни — я разочарован был в первый же день нравами здешних аристократов. Двуличие и спесь, пороки на каждом шагу и попытки столкнуть меня в их пучину. Но есть и жемчуга в навозной куче, и я тороплюсь сказать вам, что одну такую жемчужину я намерен прибрать к рукам. Впрочем, это даже не жемчужина, а чистой воды бриллиант! Я заключил помолвку с леди и лордом Сент-Клер. Об этом я хотел бы написать подробнее. Помните, милая матушка, вы рассказывали мне легенды о Двуликих? Оказывается, это вовсе не легенды, и на земле Островов все еще рождаются подобные чудесные создания. Мой избранник — именно таков. Надеюсь, к зиме, когда решится все с поместьем и делами, я привезу его пред ваши очи и получу ваше благословение на брак.

За сим прощаюсь с вами,

ваш любящий сын, Доминико.»

«Дорогой наш сын Доминико,

Пока твой любящий отец читает легенду о Двуликих и думает, как отнестись к столь чудесному известию…», — начиналось письмо с родины. Родители Доминико союз благословили, пока лишь письменно, матушка выразила надежду, что лорд-леди окажется не столь сухим и занудным, как все аристократы Островов. Отец выражался куда как экспрессивней, вопрошая, как Доминико будет улаживать дела с наследником, или сын собирается жить вечно, однако и о делах тоже не забыл, прислал три листа поручений. Вопрос поставил Доминико в тупик. Об этом он, признаться, даже не задумывался прежде. И, привыкнув за месяц со щекотливыми вопросами обращаться к лорду Джону Дамайну, и с этим он отправился к нему.