Игра отражений (СИ)

— Люди бывают страшнее, — пожал плечами юный лорд.

Бал был ему скучен, двор отталкивал навязчивостью и искусственностью дам, после Кристины он не увидел ни одной достойной хотя бы проявления интереса особы. От их приторных улыбок, казалось, склеиваются губы, да и не только они, от жеманного хихиканья, запаха духов, пудры и вина у него болела голова. Едва только он уверился, что все обязательные танцы бала кончились, немедленно приказал подать свой экипаж.

— Уже потеряли интерес к нашим сборищам? — Кристиан подошел, преувеличенно внимательно взглянул на место рядом с Доминико. — А где же ваша тень, юный Роберт? Снова обнял зеленого змия и устремился навстречу приключениям?

— Увы, вы правы во втором, но неправы в первом. Лорд Роберт отнюдь не моя тень, — пожал плечами Доминико. — А что касается бала, он был… блистателен, — увернулся он от прямого ответа, — но я не шутил, говоря, что большая часть моего внимания принадлежит не развлечениям, а бумагам. Тетушка, мир ее душе, была, несомненно, прекрасной женщиной, но всего лишь женщиной, не слишком разбиравшейся в тонкостях управления землями. Пришлось уволить ее поверенных и управляющих.

— Ну что ж. Думаю, сестра не откажется пригласить вас на небольшое чаепитие в узком кругу хороших знакомых. Это гораздо полезней для молодого человека, только прибывшего в нашу страну. Обещаю полезные знакомства, хорошее вино, достаточно неплохой чай, — Кристиан улыбнулся одними губами.

— Буду счастлив присутствовать, — кивнул Доминико. — И все же прошу простить меня великодушно, дон Кристиан, дела не ждут. А мне бы хотелось все же лечь спать, не булькая, как полный кофейник.

Кристиан еще раз поклонился и отошел, направившись куда-то к группе дам. Доминико же сел в экипаж и отбыл в столичное поместье. Снаружи оно выглядело куда презентабельнее, чем изнутри. Тетка оказалась любительницей кружевных салфеточек, статуэток, вазочек, расписных фарфоровых безделушек, и этим были заставлены все семнадцать комнат и три зала поместья. В первый момент, прибыв сюда, Доминико показалось, что он вошел в лавку старьевщика или скупщика фарфора. Сейчас слуги упаковывали весь этот хлам и складывали его в сундуки.

— Куда прикажете все это девать, милорд? — сборы уже заканчивали и ждали лишь распоряжения Доминико.

Слуги нового лорда восприняли настороженно, все они были уже немолоды, боялись лишиться места, потому как идти некуда. Не опасались за службу лишь дворецкий, как раз в меру чопорный и в меру представительный для благородного дома, и повара, для которых возраст был не так уж и важен.

— На чердак, — коротко скомандовал юный лорд. — Я разберусь с этим позже. Анхель, кофе мне, и побольше.

Сам Доминико направился в ванную, немного освежиться, чтобы были силы хотя бы три часа посвятить разбору гроссбухов и расписок.

Сундуки аккуратно составляли на чердаке, слуги негромко переговаривались, расходясь спать. Что-то в старом доме поскрипывало, перешептывалось и вздыхало.

— Ваш кофе, дон Доминико.

— Спасибо, Анхель. Можешь идти отдыхать. Разбуди меня завтра около восьми, но не позже половины девятого, — не отрываясь от документов, приказал Доминико.

— Как пожелаете, дон Доминико.

Снова что-то завздыхало, потом зашуршало и пискнуло, протопали маленькие лапки по полу. Застучало по крыше и по окнам монотонно и как-то уныло, начался дождь. Доминико зябко передернул плечами: дома сейчас жара и сбор винограда, а он, вместо того, чтобы танцевать в давильном чане, давится цифрами в отчетах, половина из которых настолько наглая и явная ложь, что сводит зубы! Но выбор был небогат — или принять титул, или лишиться окончательно. И родители решили, что он должен стать полновесным лордом с землей и всем вытекающим из этого титула. Отец еще не стар, и вполне может статься, что Доминико успеет передать этот титул своему сыну прежде, чем примет титул герцога Саматти.

— Простите, дон Доминико, вам послание от донны Сент-Клер.

В изысканнейших выражениях леди уведомляла лорда Даркмайра, что желает лицезреть оного на конной прогулке утром в парке возле дворца. Доминико хлопнул себя по лбу, отыскал свою карточку с серебрёным обрезом, написал ответное приглашение на обед после прогулки.

— Передайте донне Кристине мое согласие. Валенсо! Завтрашний обед готовишь ты, и чтоб он был лучшим, что ты готовил за свою жизнь!

Доминико уверили, что такой обед не стыдно будет подать на королевском приеме.

— Моя одежда приведена в порядок, надеюсь?

— Да, милорд.

Юноша посмотрел на бумаги, но мысли уже перескочили совсем на другие темы, и дела в голову не шли вовсе. Он махнул рукой на них и отправился в постель. Лучше выспаться, чем щеголять на завтрашней прогулке бледным цветом лица и алым — глаз. Негоже выглядеть рядом с прекрасной и элегантной Кристиной таким пугалом. Вряд ли леди потерпит такое неуважение к себе. А ведь еще и все встречные начнут… нет, не судачить, это слово к аристократам неприменимо, но — обсуждать их. Так что он закрыл глаза и приказал себе уснуть. Это было непросто, ведь успокоить воображение оказалось куда труднее, чем прежде. Прекрасная донна легко проникла в мысли и совершенно не желала сдавать позиции и уходить из них. Смотрела зелеными кошачими глазами, улыбалась таинственно и поводила едва прикрытыми легким кружевом плечами. А подвеска-сапфир, вытянутая синяя капля, мерцала в тени между упругих полусфер, тоже весьма скупо прикрытых легким узорчатым нечто. Доминико застонал, вертясь в постели, словно на горячей сковороде. Он не был девственником с четырнадцати лет, когда отец впервые отвел его в веселый дом, сказав, что он должен уметь доставить даме удовольствие и получить его тоже. Доминико был послушным сыном и старательным учеником. Но на корабле не было дам, а прошедшее со дня прибытия время он тратил на дела, не удосужившись разузнать, где в столице бордели. И вот теперь его тело ясно давало понять, что принадлежит семнадцатилетнему юноше. А зеленоглазое видение еще и сменило кружевное легкое платье на полупрозрачную сорочку, чтобы окончательно добить мораль Доминико. И сказать, что сорочка достигала хотя б колена, было нельзя. Он сдался, сбрасывая собственную ночную рубашку. Пришлось крепко закусить ребро ладони, чтобы не услышали слуги. И уснул он обнаженным, привыкнув спать так дома. Анхель его во всех видах видал, ему не привыкать, а больше в спальню лорда утром входить никому не позволялось.

====== Глава вторая ======

— Утро, дон Доминико, вы просили вас разбудить, — его легко потрясли за плечо.

— Который час? — Доминико потянулся, как разнежившийся кот, открыл глаза. Утро радовало необычайно синим и безоблачным небом, таким редким здесь, на островах, и ярким солнцем. Но было на удивление прохладным, смуглая кожа юноши немедленно покрылась мурашками.