Лидия Захарова - Дикая принцесса (СИ)

– Проводить вас?

– Прошу.

Она присела в легком книксене, он задрал подбородок выше обычного и предложил ей руку... Тари прыснула в кулачок, и они пошли к накрытому для торжественного ужина столу.

Коварство Мариники не знало предела. Согласно схеме, они с Тари сидели практически на разных концах стола, зато прекрасно могли видеть друг друга. От хозяйки же Гергоса отделяла всего пара мест. С одной стороны от Тари был Энту, с другой – какой-то молодой щеголь, который быстро взял дело в свои руки, оттеснив менее решительного соперника. Гергос старался не замечать, он уделял повышенное внимание своей соседке слева, болтал, смеялся, предлагал какие-то тосты... Тари тоже была весела и смешлива. Энту грустил, зато щеголь развивался соловьем. Поймав взгляд своей подопечной, Гергос отсалютовал ей бокалом. Она повторила жест, но потом лишь коснулась губами кромки, даже не отпив.

Она вообще избегала вина. Интересно, почему? Спросить, или за этим тоже кроется какая-то страшная тайна?

Молодые люди активно обсуждали поездку к развалинам старого города. Тари тоже уговаривали поехать, а Гергос намеренно не реагировал на ее вопрошающие взгляды. Пусть сама решает. Это ее поклонники, возможно, один из них – будущий жених... Настроение снова резко испортилось. Гергос встал из-за стола и направился в одну из малых гостиных, сейчас пустую. На столике рядом с подоконником лежало несколько курительных трубок, на подлокотнике кресла осталась полураскрытой книга. Он прошел из конца в конец, понемногу успокаиваясь.

Да, все будет именно так. Благочестивый маспас, вежливый поклон, а потом в один из прекрасных летних – а то и весенних, чего тянуть-то? – деньков придет к нему юноша и попросит руки Тари. И он согласится. Выдаст приданое, подпишет контракт и будет улыбаться, пока челюсти не сведет. Нареченный отец, Тавох тебя побери!

Едва слышно скрипнула дверь. Гергос, даже не оборачиваясь, знал, кого увидит. Ну ни капельки осторожности у девчонки! А с другой стороны, чего ей осторожничать? Он же нареченный отец.

– Дану, вы поедете с нами?

На лице Тари играла счастливая улыбка. Она плотно закрыла дверь и подошла ближе в неторопливом ритме маспаса, оперлась на столик одной рукой, чуть откинула голову. Ее щеки покрывал милый румянец, ноги словно продолжали танец. Гергос предусмотрительно отошел к книжному шкафу.

– Боюсь, я буду слишком занят.

– Дану, ну пожалуйста! Без вас будет совсем не то. Энту снова начнет говорить о скачках, и некому будет заставить его замолчать.

– Я уверен, что вы легко с этим справитесь.

– На меня он обидится.

– С этим – тоже.

Тари чуть замешкалась, но все же сказала:

– Госпожа Мариника тоже согласилась поехать.

И что это должно значить? Гергос отвлекся от книг и внимательнее взглянул на Тари. Она смотрела на него, словно выжидая, оценивая реакцию.

– Тогда у вас и без меня будет достаточно народу.

– А если я скажу, что не поеду без вас?

– То вы солжете.

Тари смешно зарычала и притопнула ножкой. Левой. От трости она уже избавилась – только руку занимает! – но все равно пока берегла правую ногу. Потом подошла ближе, глядя с вызовом, и опустилась перед Гергосом в глубоком реверансе, утонув в переливчатых складках темно-вишневого атласа. Отросшие волосы уже доставали до самого подбородка и позволяли бросить кокетливый взгляд из-под стратегически выбившейся прядки.

– Дорогой дану Гергос, – промурлыкала она, мастерски подражая тону Мариники, когда та сделала реверанс Фералю.

В глазах Тари упрямство мешалось с чем-то более темным и хищным. Древний, как мир, призыв. Гергос заставил себя непринужденно улыбнуться и коснулся пальцем подбородка Тари.

– Мое драгоценное дитя... – начал он и осекся.

Тари отшатнулась, меняясь в лице, и болезненно дернулась. Пожалуй, он не смог бы сильнее ранить ее, даже если бы ударил наотмашь. Она вскочила и начала нервно поправлять подол.

– П-простите...

– Это я должен извиниться. Мои слова вас смутили.

– Нет, совсем нет... Я... я пойду.

Она вылетела за дверь, не дожидаясь ответа, а Гергос словно наяву услышал полный упрека голос Мариники: «Дурак!»

ГЛАВА 17. ЖЕНЩИНА

Тари твердо решила, что не заплачет. Подняла глаза к потолку, несколько раз глубоко вздохнула, но потом все равно шмыгнула носом. Зачем она это сделала? Что за пошлая глупость! А если бы кто увидел? Госпожа Дайана или кто-нибудь из слуг... Позорище! И в то же время было до ужаса интересно, что бы сказал – или сделал – Гергос, если бы она не повела себя как полная идиотка, а спокойно ответила что-нибудь вроде «я уже не ребенок, дану». Ведь, в конце-то концов, никто, кроме него, ребенком ее не считал.

– Тари, что-то случилось?

Госпожа Мариника выглянула из столовой, за ее спиной шумели голоса гостей, мягкий свет отбрасывал на лицо красивые тени. Кажется, она с каждым днем становилась все изящнее и милее.

– Все в порядке, – быстро ответила Тари.

Взгляд Мариники скользнул ей за спину – на дверь гостиной.

– Онсо опять сказал вам какую-то гадость? Хотите, я поговорю с ним?

– Нет!

Госпожа Мариника пожала аккуратными плечиками.

– Тогда я поговорю с вами, Тари.

– Сейчас? Но... вас гости ждут.

– Это не займет много времени.

Взяв Тари за руку, она увлекла ее на второй этаж, в небольшую спаленку.

– Все называют ее голубой, но, по-моему, она скорее бирюзовая, – рассмеялась госпожа Мариника и присела на заправленную постель.

Тари опустилась рядом и тут же положила себе на колени декоративную подушку, словно маленький щит. Госпожа Мариника снова взяла ее за руку.

– Пожалуйста, не злитесь на Онсо, но он рассказал мне вашу историю.

Тари кивнула. Это не стало такой уж новостью. Дану и госпожа Мариника часто беседовали, иногда целыми днями. Тари слышала голоса, проходя мимо кабинета, и, если никто не видел, прижималась ухом к двери. Чаще всего рассказывала госпожа Мариника. Например, одним вечером речь шла о каком-то модном романе, отзывах критиков и чтениях в самых роскошных литературных салонах столицы. Только через минут пятнадцать усиленного подслушивания Тари поняла, что госпожа Мариника рассказывает о собственной книге.

Но дану тоже было чем похвастать. Он говорил о таких местах, о которых Тари даже не слышала никогда, о морских путешествиях, о золотых приисках где-то на юге Нашаратской великой пустыни, о разрушенных ноллийских дворцах... И, видимо, о ней, о Тари, тоже.

– Не злитесь? – госпожа Мариника наклонилась, пытаясь заглянуть ей в лицо. – Тогда позволите задать несколько вопросов? Мне ужасно любопытно!

– Каких вопросов? – растерянно пробормотала Тари.

Что в ее истории могло показаться таким уж любопытным?