Владимир Упоров - Повелитель Запретной Магии (СИ)

– Вот как? Хочешь, чтобы я вмешался?

– Да.

Без дальнейших расспросов, ренегат спешился и подошел к мужчинам, скорее всего вольнонаемникам, сильно смахивающим на обычных разбойников. Улыбнувшись им и что-то сказав, юноша сунул каждому по несколько монет. Поблагодарив за понимание, он схватил за руку женщину и привел к Катарине.

– По-прежнему считаю это бесполезным занятием, – подвел он итог.

Взглянув на женщину, мистик сразу поняла, что та не простая оборванка или хуже того – шлюха. Одежда на ней хоть и выглядела грязной, была весьма дорогой. Да и внешне она создавала впечатление далеко не рядовой горожанки. Явно из числа белых кровей. Впрочем, вряд ли каждый прохожий смог заметить то, что увидела в ней она.

– Садись ко мне за спину, – приказала Катарина незнакомке, а посмотрев на Реннета, слегка нахмурилась. – Ты же не такой? Почему в этот раз решил поступать иначе? Неужели ты из тех, кто недолюбливает высокородных представителей нашего низкосортного общества?

Тот залез на свою лошадь, дождался, пока она поравняется с ним и, не глядя на сидящую позади мистика женщину, ответил:

– Вовсе нет. Меня тоже вырастили высокородные. Просто нет желания вытаскивать из дерьма тех, кто не способен сам попросить о помощи. Бесит! Я устал от всего, что происходит вокруг нас.

Выразился он довольно грубо, но Катарина догадалась, что подразумевалось под усталостью. Она давно заметила, что Реннет в замешательстве и буквально увяз в сомнениях. Однако решила не заговаривать об этом, потому как верила в то, что парень способен справиться собственными силами. Невзирая на возраст, ренегат обладал сильной волей и стремлением выживать. Он в одиночку собрал отряд охотников, способный помериться силами с орденами магов, но самое главное – он обладал разумом, хладнокровным, безжалостным, и в то же время не лишенным сострадательности. Теперь же ей приходилось смотреть на то, как он погружается на дно, словно потеряв уверенность в себе.

Чтобы хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей, она обратилась к той, которую только что привел юноша:

– Как тебя зовут?

Та ответила с большим запозданием, будто не могла до сих пор прийти в себя:

– Элен.

– И что же ты здесь забыла, Элен?

– Судя по всему, ей пришлось проделать долгий путь, – заметил Реннет. – Может, просто устала?

– Ладно, потом поговорим, – согласилась Катарина, собираясь разобраться с ней по ходу дела. Женщина и впрямь выглядела неважно. – Держись крепче, – добавила она и поторопила лошадь.

Им пришлось блуждать около часа, пока не подвернулся подходящий ночлег с двухместной комнатой и прилегающей к нему же умывальней, пусть небольшой, зато отдельной.

– А с ней как поступим? – сразу же спросил Реннет, расплачиваясь с хозяином.

Не нужно было долго размышлять, кого он имел в виду под «ней». Полноватый владелец гостиницы хмуро поглядывал на их спутницу, однако вслух воспротивиться не решился. Катарина, к которой был обращен вопрос, ясно осознавала их положение.

– Похоже, придется пока оставить. Денег при ней нет, а вот умыться определенно не помешало бы.

– Ясно.

Он снова полез за деньгами, пересчитал и добавил пару-тройку медных и серебряных монет хозяину, за сопутствующие неудобства. Хмурое выражение на лице последнего как ветром сдуло. Он даже предложил им присоединиться вечером к ужину, разумеется, за отдельную плату.

Пропуская мимо ушей его увещевания, Реннет поднялся наверх, в предоставленную им комнату.

Она и впрямь оказалась добротной, не чета постоялым дворам у дороги. Видимо только лучшим качеством предоставляемых услуг и обслуживания можно привлечь путников и торговцев, спешащих из города в город и не желающих тратить лишние несколько минут на поиски лучшего варианта.

Катарина и Реннет договорились идти в ванную по очереди, сначала женщины, а потом уже он. В целом юноша ничего против складывающейся ситуации не имел, не смотря на то, что от попутчицы до сих пор были одни лишь хлопоты и денежные траты. Сначала пришлось отдать несколько серебряных монет тем четырем раздолбаям вольнонаемникам, что приставали к ней. Можно было конечно же просто надавать им по гнусным рожам, но если они планировали оставаться на ночь в поселении, лишних проблем стоило избегать. И еще две серебряных и одну медную он заплатил хозяину комнаты. Снять отдельную для Элен вышло бы значительно дороже, но даже так, шесть серебряков – это очень хороший ужин на троих. Сейчас же придется довольствоваться тем, что у них осталось в сумках.

Нет, Реннет не был скрягой. Как любой другой одиночка он не любил доставлять другим проблем и ровно так же не любил того, что их доставляли ему самому.

В конечном счете, смирившись со скудным ужином и полупустым желудком, он развалился в кресле и, под шум воды из соседней комнаты, задумался о неприятных мелочах жизни, подстерегающих за каждым углом. Мистик и их новая попутчица отправились вместе и юноша мог побыть наедине с самим собой.

Первым вышла Катарина и… почему-то в одном полотенце на голое тело. Реннет буквально окаменел, когда она в таком виде предстала перед ним.

Улыбнувшись его реакции, мистик уселась напротив, расчесывая мокрые волосы.

– Что можешь сказать о нашей гостье? – спросила она спустя некоторое время.

– И знать не желаю.

– Хм? – она прямо посмотрела ему в лицо. – Тебе неинтересно, кто она такая и что делала там, где мы ее нашли?

– Нет, – все тот же холодный ответ.

Он не собирался врать. Ему было безразлично, кто она и что с ней произошло. Война и ее непосредственные участники отнимали у него очень много сил и все имеющееся время. Тратить ее на судьбу кого-то еще он не желал.

– Хорошо, – она вдруг поднялась и подошла к Реннету, а затем, нагнувшись, поцеловала.

При этом юноша не мог не увидеть белую и невообразимо привлекательную ложбинку грудей, такую же белую шею и ключицу. На несколько мгновений он потерял дар речи, а она воспользовалась моментом этой слабости.

– А ради меня ты можешь выслушать ее историю?

Реннет слишком поздно осознал, что его поймали в сети, прямо как паук ловит мух в свою паутину. Отказать он уже не мог, а если и мог бы, то не хотел. Однако, даже понимая, что ответ будет положительным, юноша не потерял способности рассуждать.

– Зачем тебе это? Обычно ни я, ни ты не лезем в чужие проблемы.