Гай Кей - Дети земли и неба

— Теперь уже нет, — прибавила эта женщина.

Елена перевела дух, потом быстро сказала:

— Мы поедим рагу из кролика, когда вернется моя дочь. Потом зайдешь вместе со мной к раненому. А после ты должна пойти в святилище.

— Я там только что была, — сказала женщина.

— Знаю. Но в нем находился священник, занимался своим делом. Ты пойдешь туда со мной, когда он уйдет.

— Ты можешь ей доверять, — сказал Раска молодой женщине.

— Она уже это знает, — произнесла Елена. — Ты теперь уходи. Ты знаешь, где находится гостевой дом. Они тебя накормят. Хочешь что-нибудь, что поможет тебе уснуть?

Он заколебался, и это было необычно.

— Нет, — ответил он, как всегда. Она дала ему флягу вина. Он вышел, пригнув голову в дверном проеме.

Елена посмотрела на молодую женщину в своем доме, над ней парил какой-то дух. Но он уже исчезал, она теперь это видела.

— Кто это был? — спросила она.

Женщина тоже заколебалась, а почему она не должна колебаться? Потом пожала плечами.

— Мой дед. Он умер год назад.

— И все равно был с тобой?

Скупой кивок головой.

— До сегодняшнего дня. Он ушел. И мой брат тоже.

— Он умер?

— Нет. Нет. Скандир его отпустил. Ради меня. Обратно к ашаритам. Он — Джанни.

Елена посмотрела на нее.

— Святилище, — резко произнесла она. — После того, как ты поешь и мы навестим раненого. В мире есть гораздо больше, чем мы способны понять.

— Я это знаю, — ответила женщина.

У целительницы были длинные седые волосы. Они носила их распущенными. Трудно определить цвет ее глаз при свете горящего очага. Она выглядела такой худой, будто ее обстругали, ужали в размерах. Очень длинные пальцы на руках. Ее дочь оказалась ровесницей Даницы, маленькая, быстрая, молчаливая. Они обе носили коричневые платья с поясом и шерстяные сюрко сверху.

И эта женщина каким-то образом знала о дедушке Даницы. О его духе, призраке, присутствии, чем бы он ни был. Это должно было пугать девушку, но она не ощущала страха. Даница гадала, почему она так спокойна, усталость ли причина этому, или горе?

Они поели, когда ее дочь вернулась домой, после того как помогла разбойникам и купцам устроиться на ночлег. Рагу из кролика, как и обещано. Даница жевала и глотала, не ощущая вкуса пищи. Ешь, когда есть еда, неизвестно, когда она может закончиться. Так учил ее дед.

Они не разговаривали. Дочь один раз встала и подбросила полено в огонь, сняв с него горшок с едой. Языки пламени поднялись вверх, Даница смотрела на них. Они слышали шум ветра. Дождя не было.

— Пойдем, — сказала целительница по имени Елена, когда Даница прикончила вторую миску рагу. Они прошли в соседнюю комнату, больших размеров. Там находились раненые люди Скандира, еще один разбойник присматривал за ними. Он встал и вышел, когда вошли женщины. При этом он кивнул Елене.

Один из раненых спал, тот, кто был ранен тяжело. Двое других сидели. Их раны уже обработали, как увидела Даница, пока они ходили в святилище, наверное. Елена подошла по очереди к этим двоим. Она сначала посмотрела им в глаза, поставив возле каждого фонарь. Приложила два пальца к их шеям, это выглядело странно. «Но почему странно? — упрекнула себя Даница. — Я ведь не разбираюсь в том, что она делает».

Целительница осмотрела повязки, которые сама наложила. Сказала что-то дочери, и та подошла к тяжелому столу и начала растирать какие-то травы в ступке пестиком. Она работала аккуратно, быстро. Движения ее напоминали птичьи.

Даница взглянула на того мужчину, который спал. Он часто и неглубоко дышал.

— Этот умрет, — тихо произнесла целительница. — Я не в силах его спасти.

— Мы убили их всех, — с гордостью произнес один из двух других. — Всех ашаритов, кроме одного.

— Этого мы отпустили, — вставил третий. — Он убежал домой, как испуганный ребенок. Чтобы рассказать о том, что мы сделали.

Елена взглянула на Даницу, но ничего не сказала. Дочь закончила то, чем занималась, и принесла две чашки. Каждый из людей Скандира выпил.

— Спасибо, — поблагодарил один из них.

— Теперь спите, — сказала Елена. — С тобой, — она указала на одного из них, — все должно быть хорошо. Тебе, — она повернулась к другому, — нужно двигаться осторожно несколько дней, и чтобы твое плечо очищали и накладывали под повязку то, что я тебе дам. Кто-нибудь из оставшихся у вас людей умеет это делать?

— Я умею, — отозвался второй. — Я сделаю.

Елена кивнула.

— Я сегодня к ночи еще загляну к вам. Пойдем, — бросила она Данице. Целительница снова вынесла фонарь в первую комнату, а потом вышла с ним в ночь. Дочь осталась дома.

Светили звезды, и голубая луна уже взошла. Ветер гнал облака. Было холодно. Тико отделился от тени дома и подошел к ним. Он опять потерся о ногу Даницы. Он так всегда делал. Девушка произнесла его имя. «Он по-прежнему со мной», — подумала она. Та же мысль, что и раньше, и все равно она была слабым утешением. Может ли она позволить себе одну ночь побыть слабой?

По дорожке через деревню никто не шел, они одни находились вне дома. Ветер дул им в спину, веял над полями. В окнах домов мелькали отблески горящих очагов. Весна, но сейчас это не чувствовалось.

Он, наверное, на северо-востоке отсюда, в той же холодной темноте. Она гадала, нашел ли он хорошего коня. И как он объяснит свое возвращение, если все же вернется. Не казнят ли его — как труса или просто от ярости. Она думала о том, делают ли это сердары в османской армии, или командиры более низкого ранга, желая показать свою власть. Он похож на их отца. Уже.

Сегодня днем она плакала. Этого больше не повторится.

Они подошли к калитке святилища — Елена несла фонарь — и прошли через нее во двор, открыли низкую дверь и вошли внутрь.

Елена поставила фонарь на пол, недалеко от двери.

— Мы пришли сюда не ради диска Джада, — сказала она. — Ты уже сделала это раньше.

— Тогда почему?

Даница прочистила горло, голос ее казался тонким. Помещение тонуло во тьме, она едва различала диск впереди наверху, за алтарем. Хруст под ногой заставил ее вздрогнуть.

— Смальта из мозаики, — сказала целительница. — Кусочки все время падают. Могут поранить, если попадут в тебя.

— Так бывает?

— Не часто, — целительница огляделась вокруг. — Иногда сюда пробираются животные. Зимой появлялись волки.

— Позвать Тико?

— Нет. Будем молчать и слушать.

— Что слушать? Камни?

Елена покачала головой, свет фонаря играл на ее седых волосах. Она прижала палец к губам. Даница пожала плечами. Не то чтобы ей хотелось многое сказать. Слышать было нечего, кроме ветра снаружи. Здесь спокойно, только холодно.

«Жадек?» — мысленно произнесла она, но не получила ответа. Но она ведь понимала, что он ушел, и была уверена, что знает, как именно и почему. Она сохранила стрелу Невена.