Алекс Вэй - Туман забвения. Книга вторая

— Эрика, я все улажу. Мы же, типа Имперские гонцы, укажаемые люди, — уверил Виктор, глядя как к их столу приближаются двое мужчин. Лысый крепкий сотник и невысокий пятидесятник, тот самый смуглый брюнет.

— Господа, вам что-то угодно, — учтиво поинтересовался Виктор.

— Узнать хотим, кто вы такие и чего тут делаете, — развязно пояснил брюнет.

— Мы Имперские гонцы. Вот, грамота, — он развернул и показал свиток, и задал встречный вопрос, — А вы, кто?

Если учесть, что Имперские Гонцы, доставляющие важные послания из дворца, это далеко не простые посыльные, можно было надеяться на мирный исход. И вообще, за убийство Имперского гонца можно легко отправится на виселицу. А если гонец должен был доставить особо важное послание, вероятность того, что злоумышленника найдут, многократно возрастает.

— Прошу простить, господа. Я Шонни, сотник Имеерского войска. Наш лагерь неподалеку, в Аваргию следуем, — доброжелательно представился лысый.

— Я в курсе, — с улыбкой ответил Виктор, уже решив, что инцедент исчерпан. Но ни тут то было.

— Да лгут они, Шон! — возмутился брюнет, — Я не слышал, чтобы бледных уродов брали в Имперские гонцы! А на бумажке че угодно накалякано может быть, любая херня! Ты читать все равно не умеешь, олух! Эй, мужики, кто по-имперски читает! Подсобите разобраться! — заорал он во весь голос.

«Твою мать, ну все, приехали» — мысленно выругался Виктор. Одно хорошо, всем этим сотникам по большей части вообще похер на них, те продолжают пить за своим столом. Главное, чтобы принцесса не вспылила. Мрачная Эрика тем временем молча докуривала самокрутку.

К их столу подошел так называемый грамотей. Остроносый мужчина с выбитыми зубами сморщившись наклонился над свитком.

— Написано, что гонцы. И печать императорская, — уверил мужчина, все еще с интересом рассматривая свиток.

— На хер читать. Я зуб даю, никто бледного в Имперские гонцы не возьмет. Туда кого-попало не берут, только знатных и крепких! Да я сам хотел, и то не взяли. Потому что знатностью не вышел, — авторитетно заявил все тот же смуглый смутьян.

В этот момент принцесса затушила самокрутку об стол и резко встала, заставив на миг всех затихнуть.

— Может, хватит лясы точить? На деле разберемся, кто Имперский гонец, кто наемник, а кто просто болтливый кусок дерьма! — со злостью заявила принцесса, сверху вниз уставившись на смуглого наемника, оказавшегося ниже ее больше чем на голову.

«Ну вот ты и доболтался», — довольно подумал талерманец.

Уже оценив обстановку, он рассудил, дело не так уж печально. Все же перед ними не конченые головорезы, а сотники в имперских мундирах, которые не станут рисковать, пытаясь убить пусть и вероятных, но все же Имперских гонцов. Да и выпили они пока не много, чтобы из-за болтливого придурка подставлять свои головы. А придурок этот вдобавок по всем признакам не самый авторитетный там, вот и лез из шкуры выпендриться.

— Это урод меня дерьмом обозвал! Вы слышали! — стиснув кулаки, возопил оскорбленный вояка.

— Никос, ну так наваляй ему, — лениво отмахнулся долговязый бородач, не поворачиваясь.

— Только не убивай его, все же за Империю воевать идет, — бросил Виктор принцессе.

Никос, искренне уверенный, что не встретит никакого сопротивления, левой рукой он попытался ухватить Эрику за ворот. Наверное, боялся, как бы после первого удара не пришлось доставать альбиноса из под стола. В итоге он ни замахнуться, ни даже схватить ничего не успел. Принцесса руку перехватила, и с хрустом скрутив ее, ударила Никоса под ребра. Тот захрипел, попытался оттолкнуть ее свободной правой рукой, но получив в челюсть, благополучно был отпущен прямо в руки остолбеневшего Шонни.

Никос, держась за ребра, сплюнул кровью и парой зубов.

— Теперь все понятно? — зло процедила принцесса. Взгляд ее выдавал бешенство.

— Выблядок, да я с тебя шкуру спущу, — брызгая кровью, Никас потянул трясущуюся руку к рукояти мече.

Вояки за столом снова рассмеялись. Прозвучало предложение прекратить страдать херней. Принцесса, заметив телодвижения Никоса, с довольной улыбкой выхватила свое оружие. Точно обрадовалась поводу добить Никоса. Впрочем, меч наемнику никто применить и даже достать не позволил. Его без проблем скрутил Шонни.

— Придурок, остынь! А лучше извинись перед Имперским гонцом.

— Дело говорит Шон! Ты же сдохнешь, а нам потом на ковре у маршала объяснять, что мы тут делали и какого хера с тобой случилось, — добавил короткостриженный блондин.

— Да кто еще сдохнет! Да чтоб я перед выродком извинялся. Шон, пусти, — зло требовал Никос, но вырваться не получалось.

В этот момент из-за стола встал крупный бородатый мужчина.

— Твою мать, да ты затрахал уже. Сейчас я тебе приказываю, как сотник пятидесятнику, приноси извинения или я тебя сам тут прикончу. За невыполнение приказа! — рявкнул он.

— Кайл дело говорит, не будь дундуком, — согласился Шонни.

— Ладно. Я был не прав, Проклятый попутал. Приношу извинения, — недовольно пробурчал Никос, прекратив вырываться. Шонни отпустил униженного приятеля, подтолкнув идти к столу.

— Извинения приняты, — не менее недовольно ответила принцесса окинув презрительным взглядом удаляющегося наемника, присела обратно на свое место и достала самокрутку. Теперь можно было смело утверждать, инцедент исчерпан.

Увидев, что все затихло, разносчица принесла уже приготовленные бутыль и два кубка. За соседним столом Никоса обругали всеми бранными словами, кто-то прочел нотацию, о том, что надо врагов бить, а не задираться к уважаемым господам. И это хорошо, отходчивый мужик попался, иной бы за такие слова кишки выпустил. Эрика, видимо передумав идти в комнату, молча налила себе бормотухи и с отвращением отхлебнула пару глотков. Не прошло и минуты к их столу направились Кайл и Шонни. Они представились. Виктор представился своим именем, а вот принцесса, как и оговаривалось еще перед поездкой, назвалась Эрви. Кайл, пояснив, что их сослуживец просто пьяный осел, предложил присоединиться к ним, дабы отметить примирение. Разумеется, они угощают.

Виктор, понимая, в чем дело, а дело именно в интересе к ним, как к Имперским гонцам, надеялся, принцесса откажется. Он уже предполагал, о чем их будут спрашивать, а если учесть, что осведомлены они еще хуже самих наемников, придется нести чепуху. Но Эрика все равно согласилась.

— Ну сейчас хоть выпить можно? — шепотом поинтересовался Виктор, когда они вышли из-за стола.

— Нужно, — шикнула она.

Виктор ничего не ответил. И вроде хотел выпить, да только стоило ему представить, как он изворачивается, отвечая на вопрос, как дела в Эрхабене и что творится во Дворце, даже пить перехотелось. А еще не покидала мысль о Лютом, который по пьяной лавочке вполне способен разболтать своему старому приятелю все их секреты.