Алекс Вэй - Туман забвения. Книга вторая

— Я понимаю, возможно, ты прониклась идеей вернуться к истокам, но где ты со своим ростом подходящее платье найдешь? Даже мне ясно, что тряпье Беатрис или Евы на тебя не налезет. В лавке тоже не отыщешь. Что-то сшить за это время нереально, — возражал Виктор.

— Да ты лучше меня в бабских нарядах разбираешься! Вот ты откуда знаешь, сколько времени платья шьют? — огрызнулась Эрика.

— Годы почти семейной жизни с благородной леди, — безразлично бросил талерманец. Слово он свое держал и про Беатрис ничего лишнего не говорил, будто рукой сняло.

— Я разберусь, — отмахнулась принцесса.

— Как? У прислуги одолжишь? Вон, кухарка Айна тоже высокая, правда, там каждая грудь величиной с две моих головы, а задница едва в дверь пролазит. Да и не дело принцессе в простецкое платье перед подданными рядиться. Уж лучше в бордель сходи, там наряды дороже, особенно в Звезде Любви, там есть высокие девицы, — сыронизировал талерманец и рассмеялся.

— Пошел ты! Иди, выполняй свои обязанности! — отмахнулась принцесса и мысленно ругаясь, направилась к себе в комнату.

«Сукин сын проклятый. Он ещё издевается. А ведь не смешно, где мне это проклятое платье брать? Вот на хрена я вчера выпила, все равно без толку, а теперь думай, как выкручиваться» — искренне сокрушалась принцесса, у которой действительно не было в наличии женской одежды. Совсем не было. Ну не собиралась она её надевать. Кто же знал? Виктор прав, сшить даже простое платье никто к вечеру не успеет. И вообще, ей сейчас только этих проклятых примерок не хватало. Хоть в бордель иди, в самом деле.

Пир уже начался, но Эрика пока не спешила спускаться в зал для приемов. Более того, принцесса даже не была готова. Подождут. А пока пусть напьются, и станут более откровенны. Будет проще понять, кто лжет. Так что спешить некуда, рассуждала она. Тем более, хотелось оттянуть момент своего явления. Ева без нее идти на пир отказалась. После трепки любовница вела себя как шелковая, и принцесса не возражала насчет совместного времяпровождения. Сейчас они после бурных постельных игр охлаждались в бассейне.

— Твои татуировки, наверное, что-то значат? — вдруг полюбопытствовала кузина. До этого она, как ни странно, об этом не спрашивала.

— С чего ты решила, что они обязательно должны что-то значить? — задала встречный вопрос Эрика.

— У Виктора на лице татуировка есть, и она значит, что он талерманец. Вот я и подумала. У тебя они что, просто для красоты? — не унималась кузина.

— Именно для красоты, если это можно так назвать. Я хотела прикрыть шрамы, надоело смотреть на них, — не стала лгать принцесса.

Действительно, у Эрики большая часть тела была покрыта татуировками. В свое время она потратила немало времени, чтобы придумать рисунок, а потом изрядно помучила Карла. Чтобы и рисунок приличный был и шрамы закрывал. Зато теперь ни одного шрама не заметно, кроме разве что трех едва заметных царапин на щеке, оставшихся от когтей рогопса. Разрисовывать лицо Эрика не захотела. А так на всю спину от шеи до ягодиц красовался меч, обвитый змеёй, и разрезающий пополам символы Мироздания и Проклятого. Левую сторону шеи, левое плечо и левую половину груди занимал традиционный халифатский рисунок, напоминающий ползучие листья в виде языков пламени. По обе стороны живота был вытатуирован бессмысленный, но красивый симметричный рисунок. На левом предплечье нашлось место для фамильного герба рода Сиол в художественном оформлении. От локтя до кисти на той же левой руке находилась надпись на древнеантарийском. Переводилась как «Самое страшное, что может случиться это смерть, но это наименьшее, чего стоит бояться» На левом бедре Эрика попросила Карла нарисовать рогопса, с вонзенным кинжалом. Вся нижняя часть левой ноги вплоть до стопы была занята орнаментом, традиционным для колдландских воинов, только сделанным аккуратнее, чем у варваров. Принцесса два года издевалась над Карлом, который потом признался, что едва не проклял тот день, когда Эрика узнала о его талантах.

— У тебя было так много шрамов? — изумилась Ева.

— Как сказать. Татуировки занимают больше места, чем сами шрамы. Но это просто рисунки, они ничего не значат, — пояснила принцесса, понимая, что сейчас начнутся вопросы. Некоторые татуировки имели смысл, но объяснять про каждую не хотелось.

— А что у тебя написано вот тут, и на каком языке? Оно же точно что-то значит, — не унималась Ева.

Пришлось ответить, и снова уверить, что остальные рисунки просто для красоты. Правда, с татуировкой на спине отвертеться не получилось, очень уж провокационный рисунок. Вот и пришлось объяснять, что таким образом она выражает свое отношение к Мирозданию и Проклятому.

— А откуда столько шрамов, — похоже, Ева решила её достать.

— Тебе подробности того происшествия нужны? Так извини, я сама не знаю. Не помню, как с той скалы грохнулась. Хотя мне самой было бы любопытно узнать, какая мразь мне помогла, — сыронизировала Эрика.

Странно, неужели кузине не доложили ещё несколько лет назад про этот факт. Казалось, уже все знают, по какой причине Эрика Сиол должна была сдохнуть, но что-то пошло не так.

— Ну да, матушка, до того как стала демоном тебя называть, утверждала, ты серьезно больна. Но на больную ты все равно не похожа, как и на демона, вот я и спросила, — с невинным видом пояснила любовница.

— От любых болезней обычно или избавляются или подыхают. На мертвеца я вроде не похожа. Хотя, если учесть бледность кожи, можно перепутать, — снова сыронизировала принцесса, тем самым надеясь избежать дальнейших расспросов про её многострадальное здоровье. С последним как раз проблем не было, а вот с надоевшими вопросами уже достали.

— Лично я просто без ума от того, как ты выглядишь, — Ева полезла с объятиями.

Эрика только ухмыльнулась. «Точно без ума, если девчонке нравятся подобные прелести» — мысленно отметила она, и, глянув на часы, встрепенулась. Пора и честь знать, нужно собираться на этот проклятый пир.

Ирония Виктора по поводу борделя Звезда Любви оказалась весьма кстати. Принцесса рассудила, попытка не пытка. Шлюхи там действительно дорогие, не зря в этот бордель Советники и бароны захаживают, а, значит, девицы там в лохмотья не одеваются. Вдруг, что-то приличное найдется. Ну, или неприличное. Плевать. В итоге наследница пришла в бордель, попросила привести её к самой высокой шлюхе из всех — Агнетте и потребовала у той предъявить весь свой гардероб.

Наряды у жрицы любви были действительно недешевые, правда, пристойными эти платья мог назвать разве что слепой. Принцесса отобрала более закрытые наряды и примерила. Ничего не подошло. Грудь у Агнетты была раза в три больше, бедра раза в два пышнее, а плечи наоборот уже. Ещё и руки худее. Ну не приходилось жрице любви годами учиться владению мечом, секирой, топором, и прочими орудиями убийства. В итоге все платья, хоть как-то прикрывающие плечи, или имеющие жесткий корсет не просто не налезли, они смотрелись отвратительно.