Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – экзорцист (СИ)

Хотя все могло бы сложиться именно так, я ведь безумно любил твою мать. Но к чему тревожить прошлое, она сделала правильный выбор, какая бы жизнь ее ожидала со мной?

Изгнанником из собственной семьи. Но по-иному, я не поступил бы, не позволил бы черным силам приложить руку к угнетению нашей местности, где мой дом.

— Ты говоришь, чтобы оправдаться, дядюшка? Нужно было заявить об этом немного раньше.

— Я не мог раскрыться, не хотел никого впутывать, пусть будут в блаженном неведенье, обиженные лишь на мое безрассудство, чем в постоянно страхе, ожидая нападения злокорыстного противника.

Фрай расхаживал по гостиной, куда пригласил гостя, нервничал от нежданной встречи. Гость сидел мирно, разглядывая обстановку. В пороге появилась молоденькая девушка, которую обеспокоили слова служанки, отправленной хозяином наверх. Мария вошла столь робко, но все же грациозно и благоразумно, покосившись на гостя, но не могла заговорить с не представленным ей человеком.

— Я вижу сон наяву, прекрасное виденье, скромно шагающее по комнате, — выговорил восторженный Эдвард, провожая незнакомку глазами. — Прелестнейшее создание вы похожи на…

— Это моя сестра Мария, — несколько холодно оборвал его Фрай, а потом обратился уже к своей сестре:

— Милая сестра, позволь представить тебе нашего опального дядю Эдварда Уэнсли.

Девушка сделала вежливый книксен, все еще пораженная происходящим. Она покрылась робким румянцем, но ее взгляд с интересом пробежался по родственнику, чтобы запечатлеть в памяти портрет, как первое впечатление:

— Это наш дядя? — спросила она у брата, не веря словам, ища подтверждения в глазах близкого человека.

— Бесспорно, правда его облик выделяется своей чудаковатостью.

— Отец упоминал о вас, — перевела она взгляд на собеседника. — Но говорил не очень хорошие вещи, будто вы являетесь первопричиной нашего семейного падения в глазах общества — «паршивая овечка» Уэнсли.

Из уст невинного создания это звучало обидно:

— Я действительно несколько опрометчиво оступился в молодости, — пытался оправдаться Эдвард. — Но не считаю, будто причастен ко всем бедам, что постигли наш род. Просто перешел в свое время дорогу влиятельному и злопамятному человеку. Зато вы, милое дитя, похожи на Рейчел — такая же мягкая и уступчивая красота… Я на мгновенье вернулся в прошлое.

— Нужно сообщить батюшке об этой встрече, вы поговорите, и все решится, ведь оступились вы давно, и сколько лет утекло с тех пор.

— Я не думаю, что он меня простит, — выговорил Эдвард, стряхивая пылинки со своего сюртука и уклоняясь смотреть прямо в глаза родственникам.

— Наш отец, милая Мария, человек суровых взглядов и принципов, он никогда не забывает обиды — не простит он дядю Эдварда.

— Откуда ты можешь подобное утверждать? — ее ум был столь бесхитростен, а сердце наполнено света, что вовсе девушка не понимала, как можно злиться на своего кровного брата столько лет.

— Потому что, если бы мой отец был отходчивым человеком, он бы давно поговорил с братом и столько лет не рассказывал нам, как унизительно ему осознавать причастие к имени Эдварда Уэнсли, — невозмутимо заметил Фрай, его собеседник согласился с таким утверждением.

— Ну и где же наша милая сова? — поинтересовался Эдвард, решив сменить тему, но что-то осознав, в последний момент беспокойно взглянул на Марию.

— Она уже в курсе, — ответил Фрай, следя за взглядом родственника. — Познакомилась с ней накануне.

— Да я уже обо всем знаю, мисс Фрейлин была со мной наверху. Мы приготовили ей постель, на которой раньше спала миссис Ридс.

— Вот как. Но так почему ее до сих пор не видно?

— Не хотела портить своим присутствием ваш семейный совет, — ответила Фрейлин, уже некоторое время наблюдающая за собеседника, из укромного местечка.

— И как тебе моя семья? — заметил Эдвард Уэнсли, задорно подмигнув обоим племянникам. Он был вправе объявить свои родственные права.

— Оба просто очаровашки, — резюмировала Фрейлин, улыбаясь всей честной компании очень мило.

— Жаль, что я не их отец, а мой скуповатый братец Джон. Хотя он никогда не был особо щедрым, даже для Рейчел, — его слова несли в себе оттенок печали или глубокого сожаления, но развивать отягощающую беседу не стал, к чему тревожить ушедшее.

— Наш отец весьма экономный человек, — мягко поправила его Мария. — Он заботится о нашем благополучии, так же, как Стивен.

— Это мой старший брат, — уточнил преподобный Уэнсли.

— Да, да, я знаю Стивена. Я следил за своими братьями из опаски, что граф захочет отыграться на их судьбах посерьезнее. Роджер удачно пристроился в университете и женился на разумной женщине, я весьма за него рад. Жаль, что у них нет детей, но ведь Роди никогда не стремился ни о ком заботиться, кроме собственной персоны. Беда нашей семьи в эгоизме, у каждого на свой лад. Благо, племянники еще не закостенели в среде постоянного корыстолюбия.

Фрай и Мария недоверчиво взглянули на дядю, но не произнесли опровергающих речей. Их родственник мило улыбнулся обоим, хотя взгляд его с грустью останавливался на Марии, как живой памяти об утраченной любви. Фрейлин пока не вмешивалась в общий разговор, больше наблюдая за взаимоотношениями родственников. Хотя, ей хотелось потом объясниться с преподобным Уэнсли, исправить плохое мнение о себе. Она не читала больше чужих мыслей, не вторгалась во внутренний мир людей, коими дорожила. Фрай тоже не стремился взглянуть на нее, его обуревали противоречивые чувства, природу которых он и сам не понимал.

— Ну, если все так замечательно, — прервала затянувшееся молчание Мария. — Предлагаю всем вместе выпить чаю, я сейчас сбегаю, распоряжусь обо всем.

Оставшаяся троица не разделяла таких радужных мыслей, они продолжали молчать — Эдвард думал о своем, Фрай следовал его примеру, а Фрейлин просто помалкивала, и это бы продолжалось нескончаемое время, если бы их не потревожили. Нэнси вбежала, тотчас, как только в дверь постучались. Она нервно теребила передник и смотрела на господина не зная, стоит ли его отрывать от гостей, но дело не требовало отлагательств.

— Мистер Уэнсли, там пришел мистер Хэнкинс, говорит, ужасное происшествие произошло, просит с вами встретиться.

Фрай немедля покинул гостиную и направился поговорить с Хэнкинсом, видимо, дело действительно серьезное, попусту его бы не потревожили. В холле суетился его привратник, на его лице застыла тревога и неподдельный ужас:

— Преподобный отец, — чуть не бросился он к Фраю. — Такое случилось, даже передать словами страшно. Но вы должны знать, мы нашли… вернее, семья Уилкоксов возвращалась с торгов и нашла… там было несколько человек… — сбивчиво пролепетал нервный привратник, собираясь с духом и усмиряя свое волнение, чтобы внятно объясниться. — Они нашли трупы тех бедолаг, что приехали сегодня к пасторату вместе с вами, их тела были разорваны неведомым животным, и лошадь тоже не пощадили. Ее туша так и лежала запряженная, а трупы чуть поодаль…