Владимир Храмцов - Энио, или Чертовски невероятные приключения ролевиков в городе Ру

Старуха жила здесь одна, поодаль от сел и хуторов, поодаль от мирской, духовной и всякой иной жизни. Но у нее бывали званые гости. Нередко — много гостей. Как, например, сегодня — чуть ли не пол-округи.

В стороне, в полусотне метров от хаты, у самого края леса беспорядочно припарковалось десятка полтора автомобилей и даже — один автобус.

И вот они, люди, которые приехали сюда! Даже издалека видно — по их жестам и манерам, — что они культурные, образованные, респектабельные, что это руководители, чиновники, общественные деятели и просто начальники, что здесь собралась элита. Все эти люди одеты по-особому. Похоже, они готовились к маскараду. Вот толстяк с маленькими неспокойными глазками и носом картошкой, во фраке и в шляпе с козлиными рожками; рядом с ним — женщина в дорогом вечернем платье с вырезом для обнаженных грудей; на женщине шелковая шаль, которой очень удобно прикрывать груди, если вдруг замерзнут; а вон, чуть в стороне, стоит мужчина в недешевом костюме и с ослиным хвостом на положенном месте. Слышны анекдоты, шутки, разговоры о тайнах мироздания, смех. Гости рассредоточились по всему двору-поляне, где вместо ограды — лес, а по периметру светятся высокие уличные фонари.

— Это я в прошлом году освещение здесь обеспечил, — хвастался под фонарем один из чинов окружившим его размалеванным женщинам, — гроссмейстер мне за это серебряную ленту пожаловал.

— Смотрите, смотрите: какое изящество, какая шикарная серебряная лента, — воскликнула одна из его собеседниц. Другие гости как один обернулись и дружно ахнули, и хором воскликнули: «Ах, какая лента!»

— Да где же все-таки этот ваш гроссмейстер, так не терпится его увидеть! — сказала сравнительно скромно одетая дама с кольцом в носу, ковыряясь в носу.

— А вы что, впервые на нашем маскараде? — поинтересовался лопоухий мужчина, сексуально почесывая татуировку паука на лысине.

— Да, и что вы хотите мне в связи с этим предложить?

— О, премно-премногое: вас необходимо соответствующим образом приготовить, позвольте это сделать мне.

— Приготовить? Чтобы я стала вкусной? — кокетливо засмеялась дама.

— О, вы и так вкусная, но станете ещё вкусней! Меня зовут Паук. Будьте моей Мухой!

Женщина с кольцом взяла Паука под руку, а направились они прямиком в хату.

— Пойдемте, я вам покажу некоторые атрибуты… Чем вы занимаетесь в обычной жизни?

— Я? Хм, директриса средней школы. Такая скука, вы не представляете.

— Представляю! Мы с вами почти коллеги.

— О! Вы…

— Заведующий кафедрой в нашем институте. Тоже деток учу, только взрослых. Такая скука, ха-ха-ха… Ой, как же тут пройти?

Вход в хату преграждала довольно плотная группа ряженых представителей местного бомонда, которых немало развлекал мужчинка в пышном женском платье и лосинах. Мужчинка совершенно не замечал, что над ним посмеиваются.

— Я заведую очень важным секретным ведомством, — чванно говорил он, — я не местный, я областной. Меня зовут Владислав Владиславович. Предупреждаю, если кто-нибудь из вас мне не понравится, я его посажу, хи-хи-хи… Вот вы, молодой человек с бубенчиком, да-да, вы, синеволосый! Вы выбрали ужасный цвет. Перекрасьтесь в оранжевый или, наконец, в голубой, иначе…

Силовик сплел пальцы в решетку и посмотрел сквозь них на синеволосого:

— Вот та-а-ак вам будет!

Из лесу вынырнул лимузин Барабаса, и все сборище торжествующе загалдело. Начальники с периферии стали подтягиваться к хате.

— Вот дьявол, как же я мог забыть, — выругался гроссмейстер, когда до хаты оставалось каких-то триста-четыреста метров, — П.С., что вы сидите, как на именинах? Корону!

Полина Сергеевна раскрыла свою маленькую дамскую сумочку и стала доставать из неё корону и другие причиндалы: мощную золотую цепь с медальоном и веничек для окропления водой, — предварительно вытащив оттуда садомазохистскую плеть, трусики с шипами, маленькие стальные наручники, большие деревянные кандалы и длинную, похожую на пулеметную, ленту презервативов.

— Просто мужчины их всегда забывают, — виновато пояснила она.

— Быстрее! — поторопил её Барабас. — А ты, Гриша — медленнее!

Полина Сергеевна плюнула на корону, подождала пока сернокислая слюна среагирует с грязью, протерла корону рукавом, сняла с гроссмейстера шляпу и взгромоздила на его голову с маленькими рожками драгоценный символ.

— Медальон! — скомандовал Барабас. — Где моя трость?..

Гриша заглушил мотор. Снаружи со всех сторон автомобиль обступили вопиющие в экстазе начальники. Барабас с трудом открыл дверцу автомобиля и с ещё большим трудом вышел наружу. Торжество началось.

— Ну что, Карга, все собрались, — обратился гроссмейстер к старухе, пока гости целовали ему руки. Эта фраза, очевидно, являлась частью ритуала, потому что старуха ничего не ответила, но только привстала со скамейки и вежливо поклонилась. У самой хаты на коротком поводке был привязан молоденький серый козленок. Барабас подошел и погладил животное.

— Не ущербный? — снова задал он риторический вопрос, а потом обратился к сборищу, — я вижу среди вас множество непосвященных.

— О, гроссмейстер, вот женщина, жаждущая новой жизни и новых должностей, позвольте мне приготовить её, — сказал завкафедрой, выбравшись из толпы и выдернув оттуда директрису школы.

— Это хорошо, брат Паук, что ты проявляешь активное участие в жизни городского истеблишмента. Надеюсь, ты знаешь, какое наказание тебя ждет, если ты не оправдаешь оказанное доверие?

— Знаю, ваше великолепие.

— Хорошо. Если твое имя Паук, пусть нашу новую сестричку зовут…

— …Мухой, если не возражаете.

— Что ж, иди братец и приготовь сестрицу Муху. Да как следует приготовь! Кто следующий?.. Если женщин уже не осталось, перейдем к посвящению в братишки.

Паук поволок Муху в хату, которая внутри оказалась довольно просторной. Стены главной комнаты были сплошь увешаны колдовскими атрибутами, посредине стояло широкое кресло, напоминающее трон.

— Одень-ка вот это, — сказал Паук.

— Это что, козлиная голова? — удивилась кандидатка в сестрички, — разве у козлов бывают такие большие головы?

— У больших козлов не только головы большие.

В окно глазели зрители.

— Неужели им интересно, как мы будем это делать?

— Здесь всем всё интересно. Ты только кричи погромче, когда это… ну, ты поняла!

Барабас подходил к кандидатам, те целовали ему руку, после чего гроссмейстер называл новое имя посвященного и ударял братишку тростью по темечку:

— Отныне имя тебе Крыса. А тебя будут звать, э-э-э… Чума.

— …Залазь, залазь, — доносился из мазанки голос брата Паука.

— А если ты не справишься? — говорила Муха.

— Меня очень строго накажут, — отвечал братец.