Владимир Храмцов - Энио, или Чертовски невероятные приключения ролевиков в городе Ру

И тут я почувствовал удар в позвоночник. Я упал на колени, с трудом обернулся и, конечно же, никого не нашел у себя за спиной. Удар по спине, в живот, по глазам… Я взревел от боли, но эта боль была рождена осознанием того, что люди уже никогда меня не услышат, не увидят, и не почувствуют. И в моем зверином реве прозвучало усиленное в тысячи крат мое человеческое несовершенство: все, что меня окружало было смертным, а я — вечным.

Мое сознание охватил мрак. В панике я бросился прочь от мертвой вечности, как зверь, спасающийся от лесного пожара и ищущий место, где нет огня…

Меня разбудило солнце.

Вечное солнце. Оно показалось мне черным.

По аллеям прогуливались люди. Туда-сюда шнырял полицейский патруль. Рядом со мной на траве маленький мальчик играл с собакой. Я всегда любил детей. Но этот ребенок был некрасивым. Во всей моей длинной вчерашней жизни я ни разу не встречал некрасивых детей.

Я лежал посреди центрального городского парка. На мне уже не было ни пиджака, ни галстука. Рубаха и брюки были в болотной грязи, от меня исходил непереносимый зловонный запах. Интересно, как это я умудрился отыскать в моем городе болото? Я не помнил. Нужно было привести себя в порядок, и я поспешил принять «душ» под фонтаном (всю жизнь об этом мечтал).

Фонтан «охраняли» здоровенные львы. Будь они настоящими львами, а не медными скульптурами, они бы все равно не учуяли меня. Я смело разделся догола и стал под фонтан, но тут услышал детский крик:

— Мамуля, смотри, он тонет!

Я, наверное, покраснел, да?..

Ребенку было лет семь. Он показывал пальцем в мою сторону. Мамуля тоже смотрела вроде как на меня. Это была молодая, весьма симпатичная женщина.

— Что ж, сынок, — молвила она и присела на корточки, чтобы быть одного роста с сыном, — на корабле очевидно произошла катастрофа. Наверное, кораблю не повезло с капитаном.

— Он — пьяница! — заключил мальчик.

— Вероятно, ты прав, — согласилась мама.

— Он такой же, как дядя Костик? — полюбопытствовало дитя.

— Ох уж этот твой любимый дядюшка… — вздохнула родительница.

Я обернулся. За моей спиной плавал опрокинутый на бок импровизированный корабль в виде куска пенопласта с мачтой из спички и парусом из конфетной обертки.

И тут я решил сотворить чудо. Должны же быть хоть какие-то привилегии у невидимки! Вот первая — творить чудеса. Я подогнал «судно» к себе поближе и принялся ремонтировать его парусное вооружение, как вдруг, возник другой парусник, абсолютная копия того, что был у меня в руках. Гонимый попутным ветром, он резво рассекал опасные волны фонтана. Я разинул рот от удивления и долго пытался уразуметь, в чем же суть этого «фокуса», пока кораблекрушение не повторилось.

Все было просто. Похищенный мною предмет в тот же миг заменялся новым. Мертвый мир восстанавливал справедливость. Мертвым он был только лишь для меня. Такое положение вещей вдохновляло. Тут же ко мне вернулось чувство голода. И вообще, я ощутил себя нормальным человеком. Мой мозг начал генерировать идеи. Я обрел надежду на возвращение.

Я выбрался из фонтана, натянул брюки, оставшуюся одежду выбросил в урну для мусора и — жизнерадостный и решительный — твердой походкой зашагал в направлении ближайшего торгового центра.

Джинсы, легкие летние туфли и рубаху подходящей расцветки я подобрал себе быстро и без проблем, а вот с предметами профессионального труда дело обстояло сложнее.

Сперва я запасся красками. Думаю, на год мне бы их вполне хватило. Потом вспомнил про рамочки и подрамники. Особенно важным было найти хорошую рамку для моей гениальной Картины. Потом я увидел на полке картон (кстати, очень высокого качества) холст и грунтовку для него…

Я чувствовал себя ребенком, которому подарили игрушки всего мира. Мои руки от счастья немного дрожали.

В общем, взгромоздил я на себя прилично, еле из отдела вышел. И тут же все бросил: идиот, кретин — я ж теперь вечный! Заходи куда захочешь, бери, что пожелаешь и когда тебе это заблагорассудиться. Сейчас ведь не это главное!.. Съесть бы чего-то.

Я немного понаблюдал из окна универмага за происходящим на площади. Засек время. Получилось, этот мир живет ровно сто тридцать пять секунд. И из супермаркета направился к автостоянке. Как только я там оказался, появилась серебристая спортивная машина.

Хозяин запер автомобиль. Я очень вежливо изъял из его волосатых рук ключи с пультом сигнализации и через считанные секунды был уже за рулем. Я запустил двигатель и отъехал чуть в сторону. Эпизод с автомобилем повторился. Теперь уже без моего участия. На стоянке припарковался тот же автомобиль; вышел тот же владелец; он запер машину и преспокойно пошел в магазин. Я ликовал: не будучи каким-то там миллиардером, я мог иметь все, что мне заблагорассудится — дачи, автомобили, яхты, любое имущество.

Сразу же, как начался очередной цикл, я нажал на педаль газа и поехал к следующему пункту своей «экскурсии» — в ресторан «Греза». Две минуты пятнадцать секунд я мог смело выжимать из двигателя всю его многолошадную мощь и не опасаться, что в меня кто-то врежется.

Вот уже пять лет я копил деньги на новый автомобиль. Мне порядком надоел прихотливый «Запорожец», который достался мне когда-то в наследство от дедушки. К чему мне эти деньги теперь?..

Я проехал приблизительно половину пути от магазина до ресторана, и только тогда сообразил, что ошибся в своих расчетах и что в момент, когда кончится мое время и истекут эти злосчастные две с четвертью минуты, я могу попасть в аварию. Я не знал прошлого и потому не мог знать будущего. Когда закончится очередной цикл, люди, автомобили, вообще — все движущееся, в один миг возникнут в неизвестных мне точках пространства. Возможно — под колесами моей машины, возможно — в этом вот салоне. Когда я двигался пешком, из-за малых скоростей столкновения были маловероятны. Теперь же я запросто мог сбить человека. Я не успевал возвратиться к универмагу, где все изучил. До конца цикла оставалось двадцать пять секунд.

Я не мог остановиться на тротуаре или нырнуть в какой-нибудь двор: людные места. С быстродействием компьютера я перебирал в памяти всю известную мне информацию об окружающих меня улицах, площадях, подворотнях. Тщетно. Я обнаружил, что свой родной город я знаю не лучше, чем африканские джунгли.

Выручил меня газонокосильщик. Его адская машина имела такой устрашающий вид и делала столько шуму, что взрослые и дети старались держаться от нее подальше. Он косил траву рядом с дорогой. Оставалась какая-то пара секунд до конца цикла. Я выскочил на бордюр на приличной скорости и притормозил в паре метров от газонокосильщика, на некошеной траве. Я перевел дух. На этот раз все обошлось. Оставшиеся триста-четыреста метров до ресторана я преодолел пешком. С этих пор я зарекся пользоваться в этом мире личным транспортом.