Владимир Храмцов - Энио, или Чертовски невероятные приключения ролевиков в городе Ру

Неподалеку от того места, где несколько минут назад пылал большой костер, огнеборец уже не пускал огонь изо рта, но ловко жонглировал горящими факелами. Два человека в костюмах противоборствующих сторон широкими совковыми лопатами выгребали угли из костра и насыпали их в строительную тачку, которую затем везли к земляной дорожке чуть больше метра шириной и около семи метров в длину. Чуть перемешав угли с землей, аккуратно разровняв и утрамбовав жар лопатами, живые мертвецы повторяли действие заново.

— Так и в шашлык недолго превратиться, — сказал один из них, — зря мы выбрали такой отыгрыш, надо было реинкарнировать, как все.

— Да ну к лешему, — был ответ, — я что, йогин с Брахмапутры, по раскаленным углям расхаживать!

— А меня что-то потянуло. Наверное, пройдусь. Может, не семь раз: из тартара-то я уже вышел.

— Не знал, что среди троянцев есть джангчубы [8] Джангчуб (здесь) — упрощенное от тибетского «джанг-чуб-сем-па», что означает «очистивший пробуждённое сознание», бодхисатва. .

— Сам ты джангчуб! Кстати, твоя очередь везти тачку…

Ещё чуть ближе к лесу, за символической оградой из сосновых веток, располагался игровой ад, а попросту — мертвятник. Всего в мертвятнике было человек сорок. Это были погибшие по игре воины, служительницы троянских и ахейских храмов и простые жители игровой Трои. Все «мертвецы», за исключением двух ахейцев и одной простой троянки, стали в круг, посреди которого пылал ритуальный костер; огонь костра поднимался метра на полтора. Стоявшие в коле держали в правой руке веточку на уровне груди, все они были босыми. В центре круга расхаживал ролевик в костюме римского бога Януса (в греческом пантеоне бога с подобными полномочиями мастера, по-видимому, не обнаружили). Он был в белых одеждах, с крыльями за спиной и комической маской на затылке.

— Самый главный ваш враг — это страх, — говорил бог достаточно уверенным, громким, но спокойным голосом, — ваша душа хочет получить опыт. Но ваш разум, окутанный страхом, охваченный паникой, говорит, нет — я умнее, я продвинутее, я круче, я познал этот мир, ничего у тебя не получится, душа. Но разум-то куда беднее души! Он имеет опыт всего одной жизни, да и то — прожитой не до конца. Разум подвержен страху, ибо боится смерти. Только душа способна подчинить страх, так как она бессмертна. Живите душой и никогда не доверяйте страху. Скажите сейчас: «Я не доверяю тебе, страх, уходи! Веточка лозы, забери мой страх, пусть он выйдет в тебя до остатка».

Стоящие в кругу повторили хором слова Януса. После чего каждый из них приблизился к костру и бросил в него свою веточку. Когда все вернулись в круг, Янус подошел к одной из девушек, взял её за руки и, глядя ей в глаза, произнес:

— Я чувствую тебя. Я чувствую силу твоей прекрасной души. И я знаю, что для тебя не существует преград на этой земле. Я верю в тебя и в то, что мы пройдем вместе через все испытания, которые нам на сегодня выпали. Верь и ты в меня!

— Я верю в тебя, — ответила девушка, повернулась к человеку, стоявшему слева от неё, и произнесла те же слова, но по-своему.

Неожиданно от палатки мастеров донесся громкий голос, срывающийся на крик, который заставил девушку сделать паузу на несколько секунд, но абсолютно её не смутил.

— Это же эпоха ранней бронзы! Откуда у них кольчуги и ш-ш… шлемы с забралом? Зачем вы, м-м… мастера, допустили этих х-х… хеттов к игре? — захлебываясь слюной, неистовствовал ролевик в роскошных царских доспехах.

— Не ругайся и не кричи, Приам. Ты мешаешь ритуалу прохождения семи кругов аида, — пояснял ему старший мастер. Царь Приам оглянулся на коло, после чего стал говорить значительно сдержаннее:

— Хетты — не варвары. У них не было кольчуг, и они не участвовали в Троянской войне.

— Откуда ты знаешь, кто, в чем участвовал в бронзовом веке?

— Есть наука такая, история.

— Которая к точным наукам не относится.

— Да, но вы противоречите духу античности. У вас здесь полный анахронизм!

— Анахронизм, говоришь. Тогда я, как старший мастер, переименовываю игру. Теперь она называется не просто «Илион», а «Анахроничный Илион». Есть ещё вопросы?

— Это мастерский произвол!

— Который на этой игре узаконен. Сценарий надо было внимательней читать.

— Ты не можешь допускать хеттов к выносу!.. А, ну вас к Вакху! — махнул рукой расстроившийся илионский правитель.

— Тебе к нему полезней будет сходить: ты трезвый хуже пьяного!.. О, Прекрасная Елена, дочь Зеуса, образумь хоть ты своего свекра, — стонущим голосом сказал, уставший объяснять царю тевкров туманные правила ролевого движения, старший мастер, обращаясь к Инне.

— Я уже не Елена. Меня ж — ножом по горлу и — в мертвятник, забыл? Вот реинкарнирую в какую-нибудь гарпию или сирену, будете знать! Я вообще не понимаю, как вы без Елены собираетесь вынос Трои отыгрывать.

— Приам, давай договоримся, — подключился к спору второй мастер, — будешь мастером, сделаешь игру без анахронизмов. А сейчас прекращай мудрствовать лукаво, не то мы тебя оштрафуем. Теперь, что касается тебя, Елена: а ну, рассказывай, кто посмел распустить слухи о твоей смерти?

— Да заманьячили меня, ножом по горлу — чик! — показала на себе Инна.

— Чик, да не брык: затем тебя отнесли к богу врачевания, который и вернул тебя к жизни.

— Кто отнес?

— А кто тебя укокошил?

— Патрокл.

— Патрокл! — заорал на весь лес второй мастер.

— Не кричи, он рядом, в аиде, — шепнул ему на ухо первый.

Коло в мертвятнике уже разомкнулось, и все прыгали через костер. Прыгнув в очередной раз, Патрокл подбежал к мастерам.

— Разрешите представиться: экс-Патрокл… экс-Патрокл, — по-шутовски раскланялся Саша.

— Где ты заманьячил Елену?

— У асфальтовой дороги.

— Здесь нет асфальтовой дороги!

— Есть! — хором крикнули Елена и Патрокл.

— Ладно. Значит так, Саша, ты не убит, а смертельно ранен. Идешь с Инной на то самое место и несешь её на руках в «пещеру раздора». Знаешь, где это?

— Там, где Парис вручил богине любви яблоко раздора.

— Да, это божье место. Передаешь Елену Асклепию [9] Асклепий (миф.) — греческий бог врачевания (ср. римскому Эскулапу). . Он её в своих небесных хоромах воскресит… А ты можешь умирать. Хорошо отыграешь — вернешься в игру без ритуала реинкарнации. Для тебя уже уготовано место в Элизиуме. А впрочем, выбирай любую роль.

— На руках? Нести? Елену?.. Так это ж метров триста! Нет, я лучше по углям сто раз пройдусь, — возразил ахеец.

— Я тоже хочу по углям походить: всю жизнь мечтала, — сказала Инна.

— Ходите, сколько влезет, только чтоб завтра утром Елена была жива. Всё!

— А без отыгрыша нельзя? — взмолился Патрокл. — Ночью, по шишкам…