Василий Блюм - Мычка

— Я не знаю что это, но раз оно производит такие звуки, то просто не может не быть не жутким.

Девушка шептала прямо в ухо, ероша дыханьем волосы, отчего кожа немилосердно зудела. Но от ее тела, жаркого, как нагретый очаг, по спине разливается приятное тепло, и Мычка всеми силами крепился, не желая прерывать удовольствие невольным жестом или неуместным движением. Прислушиваясь к сердцебиению спутницы, ощутимому даже сквозь шкуру рубахи, Мычка успокаивающе произнес:

— Вряд ли там что-то особенное. Скорее… просто рухнувшее от старости дерево.

Зимородок шумно выдохнула, сказала с ноткой страха, но уже спокойнее:

— Видать, большое было дерево.

Мычка качнул головой, откликнулся эхом:

— Видать. Ну, если это действительно было дерево, то да, большое.

Девушка снова насторожилась, коснувшаяся было спины прохлада вновь сменилась жаром, прошептала с подозрением:

— А что, это может оказаться вовсе и не дерево?

— Может, — согласился Мычка.

Зимородок рассердилась, прошипела зло:

— Так что ж ты мне тогда голову морочишь! Какой ты охотник, если даже не можешь сказать, дерево это было, или не дерево?

Мычка покивал, сказал с раскаяньем:

— Ага, непутевый. Но ты не расстраивайся. Сейчас мы туда сходим, и все узнаем.

— Куда?! — Зимородок вновь перешла на шепот.

— В лес.

— Зачем? — простонала она, впав в полуобморочное состояние.

— Как зачем? Посмотрим, узнаем точно, дерево это, или не дерево. Тебе же интересно.

— Нет! — Зимородок подскочила, воскликнула с дрожью: — Мне не интересно.

Мычка вздохнул, сказал с изумлением:

— Разве? А мне вот очень даже интересно.

— И тебе не интересно, — отрубила Зимородок. — И вообще, засиделись мы. Давно пора выходить. Собирайся.

Она поднялась, хотя и с некоторой робостью, начала сдергивать одежду. Глядя, как она запихивает в мешок не успевшие обсохнуть шкуры, Мычка лишь покачал головой, но спорить не стал. Заплечные мешки заняли свои места, погасло залитое водой пламя, и вскоре под ногами уже чавкала раскисшая от влаги земля.

Путь лежит в сторону, откуда донесся звук. По началу Мычка хотел пройти напрямую, но, завидев, куда именно он направляется, Зимородок вцепилась клещом, так что пришлось сделать изрядный крюк, и лишь после, когда девушка перестала оглядывать и испуганно вздрагивать, они вернулись на прежний путь.

Лужи поредели, а затем и вовсе сошли на нет. Стало суше. Если до того ноги чавкали по грязи, то теперь под подошвами приятно похрустывает хвоя и мелкие веточки. Зимородок носится вокруг, с любопытством разглядывает желтые пятна едва распустившихся цветов, осторожно дотрагивается до игл царап-куста, сбивает палочкой высохшие гроздья грибов-древожоров, с восторгом следя, как с треском разлетаются облачка грязно-желтых спор.

Сохраняя серьезное выражение лица, в душе Мычка ликовал. Именно так он и представлял далекое путешествие. Конечно, вместо скачущей девчушки, рядом должен был идти в ногу опытный воин, или даже не опытный, и не обязательно в ногу, но тот, на чье плечо в сложной ситуации можно положиться, кто не предаст и не дрогнет. Но почему-то нет чувства обиды на судьбу, и не так уж тяжел дополнительный заплечный мешок. Да и лишний раз повернуть голову, осматриваясь в поисках опасности, если подумать, не в тягость. Главное, что под ноги ложится дорога, взору открываются новые земли, и есть кому разделить радость пути, пусть даже это всего лишь взбалмошная девица, пугающаяся каждого шороха и в жизни не выходившая дальше околицы.

В букет лесных ароматов закралась неприятная нотка, помаячила, дразня непривычным запахом, но исчезла так быстро, что Мычка даже не успел толком насторожиться. Однако, вскоре запах вернулся, став крепче и мощнее. Мычка принюхался, невольно замедлил шаг, пытаясь понять, где раньше встречал подобное.

Зимородок отметила заминку, повернув личико, прощебетала с насмешкой:

— Не рановато для привала, прошли — всего ничего?

Мычка не ответил. Запах дразнит, щекочет ноздри, отзываясь на языке отвратительным привкусом, заставляет напрягать память, в безуспешных попытках понять природу явления. Видя, что спутник идет все медленнее, уставившись в пространство невидящим взглядом, Зимородок остановилась. Улыбка исчезла, уступив место настороженности. Она подошла, спросила со скрытой тревогой:

— Что-то случилось?

Мычка спросил невпопад:

— Ты что-нибудь чуешь?

Зимородок принюхалась, поводила глазами, оглянулась на всякий случай, но лишь пожала плечами.

— Нет. А в чем дело?

— Запах. — Мычка пошевелил пальцами, пытаясь в жесте выразить ощущения, сказал с запинкой: — Чую запах, но не могу понять.

— Что не можешь? — Зимородок сделала круглые глаза.

— Не могу понять, чем пахнет.

Зимородок сморгнула, спросила с непониманием:

— А какая разница?

На этот раз с непониманием взглянул Мычка. В его глазах отразилось такое изумление, что спутница ощутила себя неловко. Он произнес замедленно:

— Чтобы избежать опасности, нужно ее заметить вовремя. В густом лесу меньше всего пользы от глаз. Когда ты узришь противника, скорее всего будет уже поздно. Чуть лучше слух, но и это не панацея. Не все шумят как бер, а затаившегося в засаде дикого кота не услышать вовсе.

— И что же делать, — испуганная серьезным голосом спутника, спросила Зимородок с дрожью.

Мычка улыбнулся, коснулся кончика носа.

— Нюх. Он загодя предупредит об опасности. Позволит понять — стоит ли идти дальше, или лучше повернуть.

Выпучив глаза, Зимородок протараторила скороговоркой:

— Предлагаю повернуть!

Мычка поморщился.

— Теперь от всего что не ясно шарахаться?

— Конечно, — ответила Зимородок с убеждением. — А как иначе?

Мычка покосился на девушку, сказал с неодобрением:

— Можно и иначе. С чего бы стал останавливаться?

Зимородок фыркнула, сказала колко:

— Вижу, тебе не хватило бера. Еще хочешь?

— При чем тут бер?

— Да при том! Едва живой остался, а опять лезешь непонятно куда.

Заговорщицки понизив голос, Мычка произнес:

— Так ведь не обязательно это опасность. Может там что полезное, ну, или вкусное.

— Жрун, — с отвращением процедила Зимородок. — Ради еды готов к демонам на рога идти.

— А если не еда? — произнес Мычка еще более заговорщицки.

— Что же?

— К примеру… к примеру… — Мычка задвигал бровями, пытаясь представить что-нибудь способное вызывать интерес спутницы. Тусклый блеск привлек взгляд. Подняв руку, Мычка узрел кольцо, сказал с радостью: — К примеру набитый кольцами да серьгами сундук!

У Зимородок отвисла челюсть. По остекленевшему взгляду Мычка понял — подобное девушке в голову не приходило. Не выходя из ступора, Зимородок поинтересовалась, почему-то перейдя на шепот: