Серж Брюссоло - По образу дракона

На этот раз игра стоила свеч: зеркальные камни, необыкновенно редкие, обладали свойством в десять раз увеличивать яркость света, исходящего от костров и смолистых факелов, которые жгли в пещерах на протяжении сезона дождей. Более того: эти природные отражатели усиливали именно ту полосу спектра, что отвечала за питание. Одна свеча, горящая рядом с таким камнем, давала пламя столь же ослепительное, как молния, прорезающая небо. Если какой-либо семье удавалось запастись этими светоусиливающими кристаллами, сезон дождей больше был ей не страшен. Поддерживать себя можно было просто светом факелов, а небольшие камни обменять на разные ценные вещи. Социальный статус такой семьи внутри клана мгновенно менялся. Тот, кто сумел добыть свет, доказывал этим свою отвагу и презрение к опасности. Очень часто эти люди в будущем становились старейшинами…

Нат едва поспевал за отцом, опьяненный бегом и мыслями о забрезжившей возможности избежать на предстоящие шесть месяцев ужасной необходимости есть через рот, этого отвратительного ритуала, к которому он так и не смог привыкнуть. Следовало принести побольше камней, полные мешки, пусть даже от этого кожа у них на плечах сотрется до кости. Потому что, к несчастью, со временем камни теряли свою мощь. Булыжник величиной с кулак полностью вырабатывался за две недели. Чтобы продлить камням жизнь, их зарывали в землю или заворачивали во что-нибудь непрозрачное, словом, хранили так, чтобы на них не падал никакой свет.

Собранных камней должно быть достаточно не только поддержания своей семьи, но также для подношения старейшинам и жрецам: пренебречь этим означало навлечь на себя множество мелких неприятностей, на которые те были большие мастера.

Около полудня Родос остановился у подножия каменной пирамиды высотой в три локтя. Составляющие ее блоки слегка разошлись; за ними угадывалась камера, наполненная предметами, назначения которых Нат не знал. Зеркальные камни были впечатаны по периметру гробницы, образуя подобие примитивного фриза. Родос тут же уселся на колени, достал свои инструменты и принялся выковыривать кристаллы. От нервного напряжения он слегка задыхался, и Нат едва разобрал его слова, когда отец обратился к нему:

— Возьми-ка те просмоленные лоскуты, сынок! — Родос говорил шепотом, словно боялся разбудить древние мумии, погребенные в этом склепе. — Будешь аккуратно заворачивать каждый камешек. Как только солнце перестанет их подпитывать, они начнут терять свою силу. А в темноте они просто заснут.

Он испустил смешок и добавил:

— Можно сказать, это замороженный свет!

Нат едва сдержался, чтобы не хохотнуть в ответ. Начиная с какого-то времени нервозность отца передалась и ему. Он занялся своей работой по укладке камней. Каждый кристалл Нат заворачивал в черный кусок ткани; его пальцы, а затем и ладони скоро оказались выпачканы. Родос кряхтел и вполголоса ругался; его удары все чаще били мимо цели. Он расколол один из камней, приведя его в негодность, и ранил себя в запястье. Нат находился поодаль. Мешок наполнялся медленно. Было очевидно, что Родос недооценил крепость впайки этих погребальных украшений. Следовало спешить; их вылазка начинала принимать опасный характер.

В очередной раз подойдя забрать камни, Нат отважился бросить взгляд внутрь миниатюрной пирамиды. Ему показалось, что он различает контуры очень маленького саркофага. Гробница карлика… Или ребенка? Ходили легенды (их обычно рассказывали в пещерах у костров), что некогда миром правила раса гномов. Народ богов-карликов, чья могущественная магия породила гидрофобов… и драконов. Но никто не знал, насколько правдивы эти бабушкины сказки. В памяти детей огня не сохранилось воспоминаний о подобном культе, и могилы, что были разбросаны тут и там среди песков, не были для них священны. Впрочем, встречались они все реже, год за годом медленно поглощаемые дюнами.

Родос уже приступил ко второму ряду камней на фризе, когда ветер внезапно усилился. По голым спинам отца и сына прошелся шквал, потом еще один… Подняв голову, Нат увидел, что небо больше не было таким ослепительно белым.

— Отец, — Нат робко дотронулся рукой до бугристого бедра мужчины. — Не пора ли?.. Это похоже на…

Но Родос не слушал его. Поглощенный своей работой он не замечал ничего вокруг. Значение имел только угол наклона зубила да та сила, которую следовало приложить, чтобы вытащить камень из оправы. Он ударял, расчищал, поддевал. С каждым кристаллом, украденным у мумий богов-карликов, возрастала его, Родоса, влиятельность. Простой следопыт, он поднимался до ранга начальника отряда, затем до распределителя жилья. Он становился главным управляющим в пещере, его избирали в совет гротов, он…

Облако, появившееся на горизонте, было похоже на притаившегося зверя, который принюхивается к ветру. Нат почувствовал, как от страха его суставы онемели, а пальцы впились в песок, словно желая спрятаться в нем. Рыхлая громада водяного пара клубилась над дальними дюнами, затем, будто решившись, она пришла в движение, и мальчику открылось ее черное брюхо, наполненное дождем, ее чрево, из которого сеялась смерть. Но, несмотря на охвативший его страх, Нат не осмелился еще раз окликнуть отца.

Наконец Родос оглянулся, словно почувствовав на своем затылке взгляд свирепого хищника. Он побледнел. Бросив свое зубило, он закинул на плечо мешок, схватил Ната за руку и бросился бежать.

Позади них туча набирала стремительность, разрасталась во все стороны щупальцами цвета сажи. Нат задыхался, хватал ртом воздух, у него невыносимо кололо в боку. Он бежал из последних сил, стараясь не отстать от отца, когда вдруг провалился по колено в песок, проломив утратившую прочность кромку, и вывихнул лодыжку.

— Быстрее! — простонал Родос. — Быстрее!

Но, увидев, что мальчик не в состоянии тронуться с места, он взвалил его на плечо и побежал дальше. Спотыкаясь от тяжести, он теперь продвигался зигзагами.

— Брось камни! — взмолился Нат. — Прошу тебя, брось камни! Мы вернемся, мы захватим с собой доспехи, мы…

Но Родос не слушал. Он бежал все медленнее, не разбирая пути, тяжелыми шагами раненого животного, но с маниакальным упрямством цеплялся за свое сокровище. Он отлично понимал, что не обладает ни достаточным богатством, ни высоким положением в иерархии клана, чтобы иметь водонепроницаемую броню, один из этих черных каучуковых панцирей, которыми так гордились старейшины. Для того, чтобы удостоиться чести хоть на день заполучить доспех, ему пришлось бы продать жену и дочь. В этом можно было не сомневаться.

Как только они перевалили через линию дюн, безнадежность их положения стала очевидной. До скалы, в пещерах которой обитало племя, оставалось еще больше часа быстрого ходу. От того места, где они сейчас находились, до горы, которую им никогда не следовало покидать, их отделяла пустыня. Плоская гладкая поверхность, отшлифованная тысячелетиями эрозии. Туча, эта чудовищная махина из пара, уже нагоняла их; ветер усиливался с каждой секундой. Родос понял, что бегство бессмысленно; он развернулся и бросился назад по своим собственным следам.