Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

ритм. Какая-то часть меня всегда знала, насколько опасны секреты принца, но я всё ещё

продолжала раскрывать их. И вот теперь, когда все они предстали предо мной, с их

помощью я могу умереть. Когда я повернулась к нему, мы встретились с ним взглядами.

Его глаза согрели меня верой.

- Чего ты хочешь от меня? – спросила я.

- Убеди Валко отказаться от власти, - он взял обе мои руки и сжал их.

- Отречься? Это не… как это возможно…? Ты – безумец! – мои брови поднялись, а во рту

стало сухо. Я хотела засмеяться. Я пыталась. Но аура Антона, заключённая внутри меня, была трезвой, будто ром в его чае никак на него не подействовал.

- Соня, ты – ключ. С тобой эта революция увенчается успехом, даже без кровопролития.

- Я не так хороша, как ты обо мне думаешь, - я пыталась отдёрнуть от него руки, но он

крепко держал меня.

- У тебя есть власть над моим братом. Подобного я не видел никогда. Из-за тебя он

отказался от Эсценгарда.

- Я не просила его это сделать! Это не имеет ничего общего с моей способностью. Я не

целовала Валко. Мне было больно. Это не идёт ни в какое сравнение с тем, что ты

говоришь. Он не откажется от своей империи. Потому что я шепчу ему слова утешения!

- Но этого было достаточно, чтобы той ночью он тебя отпустил. Учитывая то, как много

он потерял, он не мог потерять ещё и тебя, - Антон не дрогнул. Его убеждения оставались

его убеждениями. – Он хочет тебя. Как зверь. Он мог бы очаровать тебя так, чтобы ты, будто улитка, вылезла из своей раковины. Но, всё-таки, он под твоим контролем. Ты

знаешь, скольких женщин он совратил?

- Валко хочет меня потому, что я не даюсь ему, - я подумала о том, как ему поддалась

Пиа . Поцелуй Пиа. Который она должна была подарить Юрию. – Я играю с ним.

- Это не имеет значения, хочет он этого от меня или от тебя.

- Что ты имеешь в виду, говоря «от меня»? – моё сердце сжалось.

- Валко жаждет власти, - он закрыл глаза, будто ловя себя на нежелательном слове.

Внутри меня снова разлилось тепло, отвлекавшее меня от намерений Антона. Это тепло

проникало под кожу, будто пытаясь разбудить меня ото сна. Принц открыл глаза, чтобы

посмотреть на наши руки. Его собственные стали меньше давить на мои. Его взгляд

бродил по моему лицу. – Я считаю, что нашего покорения он желает так же, как и

покорения Рузанина.

Он ответил не прямо. Но, в этот момент, это меня совершенно не волновало. То, как он

смотрел на мои губы, заставляло меня чувствовать себя прекрасной, бесценной, желанной.

Я вдохнула, прерывисто выдохнула и попыталась мысленно вернуться к тому, о чём мы

говорили до этого. Я не могла ничего ответить. Кроме того, что его просьбы выполнить не

смогу никогда.

- Если мой план потерпит неудачу, под угрозой будет не только моя жизнь, но и жизнь

всех те, кем я дорожу, - Даша и Кира . Они здесь долго не продержатся. Ты . Я отыскала

взглядом Антона. Этот план, явно обречённый на провал, ставит на карту его собственную

жизнь. Валко точно узнает о том, что ко всему этому причастен и он. В этом я была

уверена. У меня даже не было мысли о том, что он оставит своего брата в живых.

- Почему ты не танцевал со мной на балу? – слова сыпались из моих уст без моей на то

воли.

- Уже поздно, - сказал он. Его взгляд вспыхнул также неожиданно, как и его удивление

внутри меня. Он отпустил мои руки, но я коснулась его спины. – Мы можем поговорить

завтра вечером…

- Почему?

- Танец с тобой был неуместным, - как ни в чём не бывало, сказал он и отвернулся.

- Это не просто так. Есть причина более важная, - я подошла ближе, заставляя его

смотреть на меня.

- Это бы разочаровало Валко, и весь его гнев пал бы на теля, - сжал зубы он.

- Его там не было.

- Зато были его глаза и уши. А этого достаточно.

- Рядом с нами никого не было, - я должна была понять, почему.

Антон нахмурился, его брови потянулись к переносице. То тёплое чувство, заключённое

во мне, становилось всё сильнее и будто скользило под моей кожей.

- Ты просто хочешь пригласить меня на полуночный вальс? – он расплылся в полуулыбке.

Я была уверена в том, что она была лживой.

- Не прикидывайся. Я не ребёнок.

- Нет. Ты – Прорицательница , - его улыбка померкла, а тон стал по-настоящему

обличительным.

- Ты не доверяешь тому, что я чувствую? – хотела бы добавить я, но боль внутри была

слишком сильной.

- Я пытаюсь тебя защитить, - его руки сжались на моих.

- От себя ?

- От эмоций, которые не принадлежат тебе, - он опустил взгляд. – Ты и так достаточно

страдаешь.

Я попыталась вырваться. Из-за его слов, на глазах появились слёзы. Мне хотелось что-

нибудь сломать. Я хотела найти здесь зеркало и разбить его, доказывая, что кровь течёт, но мне не больно. Как же это трудно для него: признать то, что он обо мне заботится. И не

как о подруге, как я любила себя обманывать. Эти красивые слова ещё больше склоняли

меня на его сторону.

Но нет. Я попятилась, чувствуя, как слёзы текут по щекам.

- Страдаю? – буквально выплюнула я. – Вот это, - я очертила рукой расстояние между

нами. – Вот это настоящее страдание.

- Соня, - он умоляюще посмотрел на меня.

- Ты не доверяешь мне! – я вытерла слёзы. – Ты даже не думаешь, что я достаточно

сильна, чтобы чувствовать собственные чувства. Как ты можешь просить меня о том,

чтобы я предала императора, чтобы я рисковала своей жизнью? – я посмотрела на потолок

в надежде отыскать изображения Богов. Может, хоть они помогут мне его понять. – Как

ты можешь верить в то, что я не забочусь о том, что происходит с Валко? Как ты можешь

думать, что он абсолютно не заботится о тебе?

Я ходила по комнате, качая головой. Заботиться – не самое правильное слово, но, так как

здесь замешано предательство, я не знаю, какое слово стоит подобрать.

- Я уважаю твою свободу, - попытался объяснить он. Антон снова прошёлся по волосам

рукой. Его глаза широко раскрыты. Кажется, он потерян. – Прежде всего, я хочу, чтобы

свободной была ты.

- Думаешь, я всё ещё беспомощная девушка, которую привезли из монастыря. Может, ты

даже прав! – я рассмеялась и развела руками. – Может, я всё ещё остаюсь такой. Тогда ты

совершил ошибку, доверившись мне. Откуда тебе знать, что я предана твоим идеалам? Я

могу просто отражать твою преданность, твою верность. И этого достаточно, чтобы

увидеть меня насквозь?

- Не вся моя забота о тебе направлена только на то, чтобы ты оставалась моим

приверженцем, - вздохнул он, а его печаль прибавлялась к моей. – Соня, ты знаешь, я

верю в тебя.

- Нет, - я перестала ходить по комнате. – Нет, я этого не стою. Ни в полной мере, ни даже

совсем немного. И твоя забота должна быть направлена и на это тоже, даже когда речь