Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или форменное безобразие

— Конечно-конечно, мой хороший. Пошли… — На руки его взяла, за ушком поцеловала, шагнула к двери и оказалась остановлена.

— Сумерька, стой! — Равэсс обогнул меня и стал впереди. Прищурился, переводя взгляд с меня на лемура. — Я тут прослушал все твои извинения и спросить хочу… Ты что, считаешь, что он все-все это помнит?

— Да, — печально вздохнула, прижимая Гирби, то есть уже не Гирби, к груди. — И мне так стыдно…

— Понимаю, — кивнул смертник, — и в то же время не понимаю.

— И не надо. — Я шагнула к двери.

— Нет, погоди. Не спеши и только представь себя на его месте. И подумай, хотела бы ты помнить все произошедшее с ним?

Я посмотрела на несчастного зверька, в его глазенки круглые и желтые, на хвостик полосатый, серую шерстку и эти очаровательные лапки с тонкими пальчиками и возмутилась:

— Нет конечно! Бедненький, несчастненький, натерпелся, а я…

— Намина, хватит себя винить! Я не о том, — оборвал меня метаморф и с усмешкой заявил: — Он же зверь. Посмотри на него. Наглая морда, хамские повадки, отвратительный характер, ужасный вкус в еде…

— Он скиф! Это нормальные пристрастия для скифа. Они владеют магией воздуха и поэтому…

— Сумеречная, ты меня убиваешь! — воскликнул Его Высочество, и я с испугом посмотрела на свои руки. В перчатках. Тогда о чем он говорит? Неужели дар Смерти настолько развился за эти дни, что рядом со мной уже даже стоять небезопасно. Испугалась не на шутку, а Равэсс со вздохом заявил:

— Я имел в виду, что Гирби твой, как и любой нормальный зверь, вылизывал себя языком, ел все грязными лапами, совал нос, куда не просят, нюхал и пробовал все, что только можно, спаривался с другими лемурами, касался их гениталий и…

— Нет! — Мои щеки явно сейчас пылали. — В округе не было подобных ему…

— Значит, с собакой или кошкой, — предположил капитан команды запасных, но, увидев мой взгляд, исправился: — Дружил он с ними, дружил. Но в остальном… ты только представь, сколько всего он должен помнить. Вернее, сколько всего он не пожелает вспоминать, когда вернет себе человеческую форму.

— Так он ничего не вспомнит? — прошептала я счастливо и потупилась: — Но…

— И даже не думай жалеть, иначе этот зверь совсем оборзеет. И начнет таскать не только еду из столовой и женское белье из раздевалки, но и артефакты из преподавательских. А оно тебе надо?

— Нет.

— Вот и славно, — многоликий с высокородным прозвищем хлопнул в ладоши, — а теперь идем есть. Что-то за всеми этими новостями и перебежками даже я проголодался.

Если он и был голоден, то не сильно. По мере поедания завтрака он расспросил меня о нестандартном решении с тагиши. Пришлось признаться в том, что вся наша деревенька охотится на нежить под эгидой моего отца и что брат попался в пасть к змее точь-в-точь как родственничек Бруга. К счастью, остальные охотники на этот счет были проинструктированы, и Росса освободили быстро. Однако его впечатления от встречи с белой гадиной остались неизгладимыми, и он стремительно переключился на разведение зеркальных карпов.

— Значит. Хвост в пасть и притвориться мертвым? — подвел итог моим словам Его Высочество.

— Да, только змейку нужно выбрать молодую и песок при себе загодя держать.

— Загодя мы только оружие и проклятия держим, — заметил он.

— А вот это зря, — начала я осуждающе, — вы тварей мелких безобидных убиваете согласно инструкциям, а они живые… — Свою мысль о том, что низшую нежить можно просто обмануть, я досказать не смогла, лемур подавился. Вначале насмешливо хмыкнул, а вот потом то ли закашлялся, то ли засмеялся, вцепившись лапами в стол.

— А ты говорил, не понимает, — обвинительно сказала метаморфу.

— Так и есть, — ответил он. — Сама посуди, был бы он понятливым, давно бы написал тебе о том, кто он такой, почему попал в заточение, и попросил бы не издеваться над ним.

Я кивнула, а многоликий продолжил с улыбкой:

— И вот скажи, за что ты получила зверя?

В это самое мгновение Гйрби замолк и замер, глядя куда-то за мое плечо, я обернулась и уже сама ощутила нещадное першение во рту. Чай и булочка с малиновым вареньем стали поперек горла, потому что к нашему столу приближался клыкастый багряноволосый щеголь в синем костюме и с новой тростью в руке.

— Принц Равэсс Дао-Уно, какая встреча! — Кровопийца взмахнул тростью над моей головой и выполнил издевательский поклон. — Не ожидал увидеть вас тут.

— Признаться, я тоже, советник — Встав со стула, капитан запасной команды королевских смертников холодно кивнул. И они замерли друг напротив друга, как невероятно учтивые враги.

— Зашли поесть, дома не кормят? — иронично протянула бледнолицая сволочь.

— Ищете фурию, а Амиддария все еще прячется? — в тон ему ответил Равэсс.

И не то чтобы рядом с ними стало неуютно, но как-то неудержимо захотелось развеять наступившую после их слов тишину.

— Один-один, — подвела я итог и предложила: — Так я пойду?

— Сидеть, — отозвался метаморф.

— Молчать, — потребовал вампир.

— И не дышать, — поддакнула я в их манере. — Гирби слышал?

Лемур кивнул, а эти двое продолжили говорить так, словно бы они вернулись к старому разговору и возобновили его.

— Не понимаю вашего упрямства, принц… — произнес Авур. — Неужели вы не желаете победы своему брату и своему королевству?

— Сводному брату, — ответил Равэсс, — я ненаследный, к тому же внебрачный, но вовремя признанный Его Величеством и представленный ко двору.

Так он действительно принц? И командное прозвище — это вовсе не кличка? Вот это поворот! Со всевозрастающим интересом я теперь переводила взгляд с одного на другого и в ожидании развязки поедала булочку.

— Я рад, что вы это помните, — вновь попытался взять слово багряноволосый, но не преуспел.

— Несомненно, помню! Ведь вы не позволяете забыть об этом ни мне, ни высшему обществу Треда.

Так-так, кто-то в королевстве сплетницей подрабатывает. Отрадно знать, что этот индивид клыкастый не чурается грязи и воспринимает ее как родную среду. Там ему и место.

Вампир грациозным движением руки сжал пальцами переносицу и чуть заметно поморщился, словно бы от неприятных раздумий, чтобы, едва метаморф договорил, заявить:

— Мой принц, я искренне не хотел бы, чтобы мои прошлые предубеждения, как и наши вытекающие из них разногласия… — Красиво начал, но опять-таки всей мысли не досказал.

— Дайте догадаюсь, — хмыкнул Равэсс и продолжил ехидно: — Вы сейчас предложите зарыть топор войны и во имя общего блага признаться во всем.

— Только имя, — заверил советник короля и пообещал: — Ввиду плодотворного сотрудничества я очищу ваше.

Не знаю, что он имел в виду, но вновь повисшее молчание теперь казалось еще более тягостным. А я, увлеченная их словесной баталией, забыла вести счет и не смогла сообщить данные поединка.