Стивен Эриксон - Сады Луны

Руки и ноги Лорн онемели, мороз щипал лицо. Коридор сузился, она заметила странные символы, нарисованные красной охрой подо льдом, на стенах. Эти знаки пробудили в ней что-то — почти узнаваемые, но стоило сосредоточиться, и они переставали казаться знакомыми.

Тлен заговорил.

— Мой народ приходил сюда прежде, — заявил он, оглядываясь через плечо на Лорн. — Мы добавили свою защиту к тем стенам, что возвели яггуты, пленившие этого Тирана.

Лорн рассердилась.

— И что с того?

Имасс молча смотрел на неё, затем холодно ответил:

— Адъюнкт, мне кажется, я знаю имя этого яггутского Тирана. Меня одолевают сомнения. Его нельзя освобождать. Но, как и у тебя, у меня нет выбора.

У Лорн перехватило дыхание.

— Адъюнкт, — продолжил Тлен. — Я понимаю раздвоенность, которую ты испытываешь. Я разделяю её. Когда всё будет кончено, я уйду.

Лорн ничего не поняла.

— Уйдёшь?

Тлен кивнул.

— В этой гробнице — тем, что мы совершим, избудутся мои зароки. Они более не будут властны надо мной. Такова остаточная сила спящего яггута. И за это — я благодарен.

— Зачем ты мне об этом говоришь?

— Адъюнкт, я приглашаю тебя уйти со мной.

Лорн открыла рот, но не нашлась с ответом.

— Прошу обдумать моё предложение, адъюнкт. Я отправлюсь на поиски ответа и найду его.

«Ответа? На какой вопрос?» — хотела спросить Лорн. Но что-то её остановило, волна страха зашептала: «Ты не хочешь этого знать. Лучше остаться в неведении».

— Пойдём, — хрипло проговорила адъюнкт.

Тлен зашагал дальше во тьму.

Через минуту Лорн спросила:

— Сколько времени это займёт?

— Времени? — В голосе Тлена прозвучала насмешка. — Тут, внутри кургана, адъюнкт, времени не существует. Яггуты, которые пленили своего родича, принесли в эти земли эпоху льда — последнюю печать на вратах гробницы. Адъюнкт, над этим курганом лежит пол-лиги льда — по сей день. Мы вошли в место и время, где лёд яггутов ещё не отступил, где ещё не разлилось великое внутреннее море, известное т'лан имассам как Ягра-Тиль, где ещё не миновали бессчётные века…

— А когда мы вернёмся? — перебила его Лорн. — Сколько времени пройдет там?

— Не могу сказать, адъюнкт. — Имасс остановился и обернулся к ней, глазницы Тлена мерцали чародейским светом. — Я никогда не делал ничего подобного.

Несмотря на плотный кожаный доспех, ощущение прижавшейся к нему сзади девушки заставило Крокуса обливаться потом куда сильнее, чем послеполуденная жара. А сердце колотилось в груди уж точно лишь от переполошённых чувств. С одной стороны, оставался неоспоримый факт — за спиной сидела девушка примерно его возраста и очень даже привлекательная, обхватила на удивление сильными руками грудь Крокуса и согревала шею тёплым влажным дыханием. С другой стороны, эта женщина убила человека, и юноша не мог придумать другой причины для её появления в холмах: она, наверное, собиралась и его убить тоже. Это очень мешало просто наслаждаться возможностью разделить с девушкой седло.

Они почти не разговаривали с тех пор, как покинули Колла. Крокус знал, что завтра на горизонте покажутся стены Даруджистана. Интересно, она их вспомнит? Вдруг в голове юноши зазвучал голос, подозрительно похожий на Коллов: «Так спроси об этом девочку, идиот!» Крокус поморщился.

Девушка заговорила первой:

— А Итко-Кан далеко отсюда?

Крокус чуть было не расхохотался, но что-то — инстинкт — остановило его. Тут лучше поосторожней, подумал он.

— Я никогда про такой город не слышал, — проговорил юноша. — Он в Малазанской империи?

— Да. А мы не в Империи?

Крокус проворчал:

— Пока ещё нет. — Затем его плечи опустились. — Мы на континенте, который называется Генабакис. Малазанцы приплыли по морю с востока и с запада. Они уже захватили все Вольные города на севере, а ещё — Натилогскую конфедерацию.

— Ой… — слабо ахнула девушка. — Так вы, выходит, воюете с Империей.

— Более или менее, хотя что касается Даруджистана, никогда не скажешь наверняка.

— Так называется поселение, в котором ты живёшь?

— Поселение? Даруджистан — это город. Самый большой и самый богатый город на земле.

В ответе девушки прозвучало восхищение и удивление:

— Город! Никогда не была в настоящем городе. Тебя ведь Крокусом зовут, да?

— Откуда ты знаешь?

— Тебя так твой друг-солдат назвал.

— Ну да, конечно. — И почему от того, что она знает моё имя, сердите сжалось?

— Ты даже не спросишь, как меня зовут? — тихо спросила девушка.

— А ты помнишь своё имя?

— Нет, — призналась она. — Странно, правда?

Крокус услышал в этом ответе грусть, и что-то внутри него растаяло — а в итоге юноша ещё больше разозлился.

— Ну, с этим-то я тебе никак не могу помочь.

Девушка отстранилась, её руки уже не так сильно обнимали Крокуса.

— Наверное, нет.

Вся злость вдруг испарилась. В голове бушевал такой хаос, что Крокусу хотелось закричать. Он поёрзал в седле, так что девушке снова пришлось крепче обхватить его грудь. «Ага! — Крокус самодовольно ухмыльнулся. — Так-то лучше». И сам удивился. Да что это я такое несу?!

— Крокус?

— Чего?

— Дай мне даруджистанское имя. Выбери какое-нибудь. Своё любимое.

— Ваза, — вырвалось у юноши. — Нет, стой! Нельзя тебя называть Вазой. Я уже одну Вазу знаю. Надо другое придумать.

— Вы встречаетесь?

— Нет! — рявкнул Крокус. Он натянул поводья и остановил коня. Юноша взъерошил волосы, перебросил ногу через луку седла и спрыгнул на землю. Он перекинул поводья через голову жеребца. — Пройтись хочу.

— Ага, — согласилась девушка. — Я тоже.

— А я, может, бежать хочу!

Она обошла коня, чтобы заглянуть ему в лицо. В глазах девушки вспыхнула тревога.

— Бежать? От меня, Крокус?

Крокус увидел, что в этих глазах сейчас что-то рушится, разваливается на куски — но что? Ему отчаянно хотелось это узнать, однако спросить напрямую было совершенно невозможно. Юноша бы не смог объяснить почему, просто невозможно, и всё. Он уставился в землю и пнул носком сапога камень.

— Нет, — промычал Крокус. — Я не это имел в виду. Прости, мне очень жаль.

Девушка широко раскрыла глаза от удивления.

— Меня так звали! — ахнула она. — Это же моё прежнее имя, Крокус! Ты назвал моё имя!

— Чего? — Он нахмурился. — Жаль?

— Да! — Девушка отвела взгляд. — Только меня не всегда так звали. Кажется. Точно не всегда. Папа меня не так называл.

— А как называл, помнишь?

Она покачала головой и провела рукой по длинным тёмным волосам.

Крокус зашагал вперёд, а девушка догнала его и пошла рядом. Дорога вилась между низких холмов. Через час они доберутся до моста через реку Серп. Охватившая юношу паника отступила, перегорела, наверное. Он вдруг почувствовал себя непринуждённо и удивился, потому что не мог припомнить, когда в последний раз чувствовал себя непринуждённо в присутствии женщины.