Стивен Эриксон - Сады Луны

Дыхание вырвалось из клюва с шипением. Мимолётная вспышка позволила ей заметить ещё полдюжины собратьев, круживших в небе впереди и к западу. Карга сложила крылья и устремилась к ним.

Услышав их перепуганные голоса со всех сторон, она закричала:

— Детки! Спешите к Карге! Великая Мать прилетела!

В криках воронов зазвучало облегчение, и они сгрудились вокруг неё. Все орали одновременно, пытаясь рассказать Карге, что происходит, но ворониха злобно зашипела, чтобы замолкли все, кроме одного.

— Я слышала голос Свиста, — заявила Карга, — он с вами?

Ворон тотчас оказался рядом.

— Да! — откликнулся он. — Я — Свист.

— Я только что с севера, Свист. Объясни: что тут случилось?

— Паника, — саркастически протянул Свист.

Карга хохотнула. Она, как никто, любила хорошую шутку.

— Вот уж точно! Продолжай, сынок!

— Перед закатом Застёжка заметила внизу вспышку магии. Странную по ощущениям, но было ясно, что там открылся Путь и что-то вышло на равнину. Застёжка мне об этом сказала и полетела на разведку. Я парил над ней и видел всё, что она видела. Карга, я думаю, кто-то снова прибег к искусству переноса душ.

— Как так?

— С Пути сошла и бежала по земле маленькая кукла, — объяснил Свист, — живая и владеющая великой силой. Когда кукла заметила Застёжку, она взмахнула рукой, и сестру охватил огонь. Потом это создание снова ушло на свой Путь и выходит, только чтобы убить очередного из нас.

— Зачем же вы остались? — сурово спросила Карга.

Свист фыркнул.

— Мы хотим узнать, куда она движется, Карга. Пока что — на юг.

— Хорошо. Теперь улетай, и захвати с собой остальных. Мчитесь к Семени Луны и доложите обо всём нашему господину.

— Как прикажешь, Карга. — Свист лёг на крыло и исчез во тьме. Он громко закричал, и ему ответил каркающий хор.

Карга ждала. Она хотела убедиться, что все младшие улетят, прежде чем провести собственное расследование. Может, именно эта кукла родилась в огненном столпе? Не похоже. Какие же чары она использует, если их не смогли поглотить даже Великие вороны? Тут пахнет Старшей магией. Перенос душ — это не деревенский заговор, такое чародеи совершали редко даже во времена, когда эта техника была известна. Слишком много легенд говорили о безумии, которое следовало за переносом.

Возможно, кукла сохранилась ещё с тех дней. Карга обдумала эту мысль. Нет, не похоже.

На равнине внизу расцвела и сразу поблёкла магия. Небольшой сгусток чар рванулся оттуда, сплетаясь на ходу.

«Там, — подумала Карга, — там лежат ответы на мои вопросы. Значит, истребляешь моих птенцов? Посмотрим, хватит ли тебе сил на старую Каргу?»

Она сложила крылья и спикировала вниз. Вокруг засвистел ветер. Ворониха окружила себя полутенью защитных чар, когда крошечная фигурка остановилась и посмотрела вверх. Карга расслышала издалека безумный хохот, а затем кукла подняла руку.

Сила, навалившаяся на Каргу, была неимоверна, куда больше, чем она ожидала. Защита выдержала, но на ворониху словно обрушились со всех сторон удары крепких кулаков. Карга закричала от боли и начала падать вниз по спирали. Все силы и вся воля потребовались ей, чтобы расправить ноющие крылья и поймать восходящий поток. Она издала яростный, тревожный вопль, взлетая всё выше и выше в ночное небо. Короткий взгляд показал, что кукла вернулась обратно на свой Путь, поскольку магии внизу не было видно.

— Вот уж, — вздохнула Карга. — Какую только цену не заплатишь за знание! И вправду Старший Путь, самый старый из всех. Кто же играет с Хаосом? Этого Карга не знает. Всё сходится, сходится сюда. — Она поймала новый поток ветра и повернула на юг. Об этом следует сообщить Аномандру Рейку, хоть Каладан Бруд и приказал почти ничего не говорить Владыке тисте анди. Рейк знал своё дело, хотя Бруд и не всегда это признавал. — Знает толк в уничтожении. — Карга расхохоталась. — И в убийстве. В смерти!

Ворониха набрала скорость и поэтому не заметила далеко внизу мертвенное пятно, в центре которого сидела женщина. Никакой магии там и близко не было, это уж точно.

Адъюнкт Лорн сидела на корточках возле своего спального мешка и сверлила глазами небо.

— Тлен, это всё как-то связано с огнём, который мы видели две ночи назад?

Т'лан имасс покачал головой.

— Не думаю, адъюнкт. И потому беспокоюсь куда больше. Это колдовство, и оно проходит сквозь барьеры, которые я установил вокруг нас.

— Как? — тихо спросила Лорн.

— Есть только одна возможность, адъюнкт. Это Старший, забытый Путь прошлых веков, который вернулся к нам. Кто бы его ни применял, следует полагать, что он идёт по нашему следу с определённой целью.

Лорн устало выпрямилась, затем потянулась — аж хрустнули позвонки.

— Есть там след Престола Тени?

— Нет.

— Тогда я не думаю, что он выслеживает нас, Тлен.

Лорн покосилась на свой спальный мешок. Имасс молча смотрел, как женщина готовится ко сну.

— Адъюнкт, — проговорил он, — этот охотник способен пробить мою защиту, а значит, как только найдёт нас, сможет открыть врата своего Пути сразу за нами.

— Я не боюсь магии, — пробормотала Лорн. — Дай поспать.

Т'лан имасс замолчал, но продолжал смотреть на женщину, пока тянулись долгие часы ночи. Когда восток окрасился первыми лучами рассвета, Тлен чуть пошевелился, затем снова замер.

Лорн со стоном перекатилась на спину, когда солнечный свет ударил в лицо. Она открыла глаза, быстро заморгала, а затем окаменела. Женщина медленно подняла голову и увидела, что т'лан имасс стоит прямо над ней. В дюйме от горла Лорн застыл кончик кремнёвого меча воина.

— Успех, — заявил Тлен, — требует дисциплины, адъюнкт. Вчера ночью мы видели Старшую магию, которую использовали против воронов. Вороны, адъюнкт, не летают по ночам. Ты думаешь, что сочетание моих и твоих способностей гарантирует нам безопасность. Это не так, адъюнкт. — Т'лан имасс убрал оружие и отступил в сторону.

Лорн судорожно вздохнула.

— Недостаток… — она откашлялась, прежде чем продолжить, — в котором я признаюсь, Тлен. Спасибо, что обратил внимание на мою растущую халатность. — Она села. — Скажи, тебе не кажется странным, что обычно безлюдная равнина Рхиви сейчас так оживилась?

— Схождение, — сказал Тлен. — Сила привлекает другие силы. Это несложная мысль, но она ускользает от нас, имассов. — Древний воин повернул голову к Лорн. — И ускользает от наших потомков. Яггуты знали об этой опасности. Потому они оставили друг друга, стали жить в одиночестве, позволили цивилизации рассыпаться в прах. Форкрул ассейлы тоже понимали, но выбрали другой путь. Странно то, адъюнкт, что из этих трёх первых народов пережило века лишь наследие невежества имассов.

Лорн не сводила глаз с Тлена.