Стивен Эриксон - Сады Луны

— Тлан, — сказала она, — Путь Телланн имассов нашего времени породил ребёнка в слиянии чародейских сил. Душа его заблудилась. Плоть его — чудовищна. Должно совершить перенос. — Женщина повернулась к Круппу, отбросила полы своего домотканого одеяния и показала раздутый живот. На растянутую кожу недавно нанесли татуировку. Рисунок изображал белошкурую лисицу. — Старший бог пробудился, восстал от крови, пролитой на священный камень. К'рул откликнулся на нужду этого ребёнка и теперь помогает нам. Он просит прощения у тебя, Крупп, за то, что использует мир твоего сна, но ни один из младших богов не распространит сюда своё влияние. Каким-то образом ты смог защитить от них свою душу.

— Таковую награду обрящет циник, — кланяясь, произнёс Крупп.

Женщина улыбнулась.

— Понимаю, — сказал Пран Чоль. — Из ребёнка, рождённого силой Имасса, ты сотворишь одиночницу.

— Да. Это лучшее, что мы в состоянии сделать, тлан. Нужно создать оборотня — мы их также называем одиночниками.

Чародей откашлялся.

— Прошу простить Круппа, но разве мы не упускаем из виду кое-кого, кто жизненно важен для сих планов?

— Она шагает по двум мирам, — заявила рхиви. — К'рул сейчас ведёт её в твой. Она до сих пор напугана. Тебе выпало приветствовать её здесь, Крупп.

Крупп оправил рукава своего выцветшего, потёртого кафтана.

— Для человека, столь щедро наделённого харизмой, как Крупп, это будет проще простого.

— Возможно, — нахмурившись, пробормотала рхиви. — Её плоть — чудовищна. Я тебя предупредила.

Крупп любезно кивнул, затем огляделся.

— Подойдёт любое направление?

Пран Чоль рассмеялся.

— Предлагаю юг, — сказала рхиви.

Чародей пожал плечами, поклонился обоим и направился на юг. Через пару минут он оглянулся, но костра не увидел. Крупп остался один в холоде ночи.

Полная луна взошла на востоке и залила землю серебристым светом. Впереди, насколько хватало взгляда, расстилалась тундра — плоская и бесцветная. Чародей прищурился. Вдалеке что-то шевельнулось — фигура, шагает с заметным трудом. Упала, затем снова поднялась на ноги. Несмотря на яркий лунный свет, фигура казалась чёрной.

Крупп двинулся вперёд. Она ещё не увидела чародея, так что тот остановился футов за тридцать от шатающейся фигуры. Рхиви была права. Крупп вытащил шёлковый платок и вытер пот, который внезапно выступил на лбу. Когда-то тело принадлежало женщине — высокой, с длинными чёрными волосами. Но эта женщина давно умерла. Её кожа высохла и приобрела цвет тёмного дерева. Страшней всего были руки и ноги, грубо пришитые к торсу.

— О да-а… — прошептал Крупп. Женщину перед смертью разорвали на куски.

Фигура вскинула голову, и взор незрячих глаз впился в Круппа. Она остановилась, открыла рот, но не вымолвила ни слова.

Крупп исподтишка наложил на себя чары и снова посмотрел на женщину. Он нахмурился. Тело было окутано чарами сохранения. Но что-то произошло с этим заклятьем, что-то изменило его.

— Девица! — хрипло окрикнул Крупп. — Я знаю, что ты меня слышишь. — На самом деле ничего подобного он не знал, но решил проявить уверенность. — Душа твоя оказалась заперта в чужом теле. Это тебе не к лицу. Меня зовут Крупп, и я отведу тебя к вспоможению. Пойдём!

Чародей развернулся и пошёл обратно. Вскоре он услышал за спиной шаркающие шаги и усмехнулся.

— Ага-а, — прошептал толстяк. — Воистину Крупп не лишён очарования. Но чу! Он может быть и суровым, если будет нужда.

Впереди путеводным огнём сверкнул костёр, и Крупп увидел рядом с ним две фигуры. Остатки заклятья одели тлана и рхиви в ослепительное сияние — таково было их могущество. Крупп и женщина вошли в круг света.

Пран Чоль шагнул вперёд.

— Спасибо, Крупп. — Тлан внимательно осмотрел женщину и медленно кивнул. — Да, я вижу на ней след Имасса. Но не только… — Он перевёл взгляд на рхиви. — Она была прежде чародейкой?

Рхиви придвинулась к женщине.

— Слушай меня, заблудшая душа. Имя твоё — Рваная Снасть, чары твои — Тир. Путь течёт сейчас через тебя, оживляет тебя, защищает тебя. — Она вновь распахнула полы своего одеяния. — Пришло время вернуть тебя снова в наш мир.

Рваная Снасть испуганно отшатнулась.

— Внутри тебя — прошлое, — проговорил Пран. — Мой мир. Ты знаешь настоящее, а рхиви преподносит тебя будущему. Здесь — всё смешивается. Плоть, которую ты надела, несёт на себе чары сохранения, и перед смертью ты открыла свой Путь под действием Телланна. Теперь же — бродишь во сне смертного человека. Крупп — сосуд изменений. Позволь нам помочь тебе.

С беззвучным криком Рваная Снасть рухнула в объятья к Прану. Рхиви тут же присоединилась к ним.

— Ого! — выдохнул Крупп. — Вот ведь странный поворот для сна Круппа. Хоть вечно его терзают собственные заботы, словно призрачный голос, вновь должно их отложить.

Внезапно рядом с ним вырос К'рул.

— Отнюдь. Не в моих правилах использовать тебя без справедливой награды.

Чародей поднял глаза на Старшего бога.

— Крупп ни о чём не просит. Всё это — само по себе дар. Я рад быть частью сего творения.

К'рул кивнул.

— И всё же. Поведай мне о своих делах.

— Раллик и Мурильо хотят исправить давнюю несправедливость, — со вздохом сказал Крупп. — Они-то думают, что мне ничего не ведомо об их планах, а я использую сии планы для своих целей. Это решение шатается под гнётом вины, но без них не обойтись.

— Понимаю. А что же Носитель Монеты?

— Защита для него уже пришла в движенье, хотя круг ещё не замкнулся окончательно. Я знаю, что Малазанская империя послала агентов в Даруджистан — покуда тайно. Чего они хотят…

— Далеко не ясно, Крупп. Даже им самим. Используй это знание себе на пользу, когда найдёшь их. Союзника можно отыскать в самом неожиданном месте. Скажу тебе так: двое ныне движутся к городу. Один — т'лан имасс, другая — погибель чародейству. Цели их — разрушительны, но в игру уже вошли силы, противостоящие им. Это опасно. Сила привлекает силу, Крупп. Оставь их вкушать плоды собственных действий.

Чародей кивнул.

— Крупп не столь безрассуден, К'рул. Он никому открыто не противостоит, а силы старается избегать любой ценой.

Пока они беседовали, рхиви уже крепко обняла Рваную Снасть. Пран Чоль присел рядом, глаза его были закрыты, губы складывались в беззвучные слова. Рхиви ритмично раскачивала изувеченное тело и тихо напевала. На бёдрах рхиви блестела вода.

— О да-а… — прошептал Крупп. — Воистину она готовится рожать.

Рхиви вдруг резко отбросила от себя тело. Оно рухнуло на землю безжизненной куклой.

Луна висела теперь точно у них над головами и светила так ярко, что Крупп не мог прямо на неё смотреть.

Рхиви присела на корточки, двигаясь в ритме схваток, по её лицу катился пот. Пран Чоль не шевелился, хотя его тело сотрясали приступы дрожи, а лицо искажалось от боли. Широко раскрытыми янтарными глазами он неотрывно смотрел на луну.