Гай Юлий Орловский - Патроны чародея

Я смотрел то в его перекошенное болью лицо, то как неровными толчками кровь выплескивается из двух отверстий с левой стороны блестящей кирасы.

Он наконец выронил меч, пошатнулся в седле.

— Кто… ты?

— Хозяин глердства Остеранское, — отрезал я. — Вы это знаете, благородный лорд. Что–то передать твоим хозяевам?

Он проговорил с трудом:

— У нас нет хозяев… Мы… свободны… Аты…

— Вы рабы Устава, — сказал я обвиняюще. — И тоталитарной доктрины!.. Гореть вам в аду…

Он рухнул с седла, но и там, распростертый на спине и уже умирающий, все еще смотрел на меня с непонятным изумлением.

Я услышал затихающий шепот:

— Давно не слыхал таких слов… Глерд, мы на одной стороне… Прошу вас…

В последнем усилии он стащил с пальца золотое кольцо с поблескивающим камешком и протянул мне.

— Спасибо, — ответил я, — у меня другая ориентация. Ни колец, ни сережек в ушах, ни пирсинга…

Он прошептал с усилием:

— Это кольцо власти… Кольцо самого Эйнарда…

Он держал руку с таким усилием, что я невольно взял из его холодеющих пальцев это кольцо. Рука его рухнула на землю, а он вздохнул и закрыл глаза.

Я сунул пистолет в кобуру, а кольцо в карман, пальцы все еще трясутся. Как–то не по себе, когда стреляю не в набегающих из кустов грязных разбойников, а в спокойного и мудрого лорда, знающего и просвещенного, в немалой степени обогнавшего время.

— Ладно, — проговорил я, нехотя и словно оправдываясь, — умные и просвещенные не всегда правы. Хотя просвещение право всегда, а вот просвещенные люди…

Если верить его словам, Мирмик вон в той расщелине. Горы уже перегораживают дорогу дальше, длинная и высокая горная цепь, любая погоня на конях останется на этой стороне.

Я несколько раз окликнул его по имени, один раз даже заверил, что лорд Томсон убит, но все оставалось тихо. Я послал коня между камней, он подобрался ближе к расщелине и почти сунул в нее морду, когда послышался шорох, покатились камешки.

Мирмик спустился ко мне, а там еще выше из второй расщелины выглянул лохматый мужик, что смотрит на меня с недоверием и сжимает в руке длинный нож.

— Лорд Томсон убит, — повторил я. — Он держался чересчур невежливо. А вам обоим желаю перебраться.

Мирмик переспросил с недоверием:

— Он точно убит?.. У них такие возможности…

— У меня тоже, — сказал я скромно. — Если что видели… я имею в виду нашу стычку с вашими преследователями, забудьте.

Мирмик торопливо закивал.

— Да–да, благородный глерд! И никогда не вспомним тот ужас.

— А еще, — продолжил я, — не вздумайте возвращаться. Оба. Особенно ты, Мирмик. У тебя, как я слышал, никого здесь нет, так что тебе все равно, где жить. Оставайся там. Возможно, по следам Томсона пройдут еще из его Ордена. Похоже, у них это пунктик — доводить все до конца. Надеюсь, если ничего не найдут, на этом и закончится. Но если кто–то из вас вернется…

Мирмик зябко передернул плечами.

— Ни за что!.. Я видел, что он сделал с Дергачом и Ягеллой. Ни за что, клянусь!

— Тогда сбросьте труп вон в ту яму, — велел я.

— Да–да, благородный глерд!

— И завалите землей и камнями, — добавил я. — Я против похорон мерзавцев, но это чтобы не нашли те, кто может отправиться на поиски. Я не знаю их возможности.

Мирмик сказал быстро:

— Все сделаем! А потом сразу, как два горных козла…

— Кстати, — прервал я, — вон там в кустах еще один. Труп, понятно. Его тоже сюда.

Оба смотрели на меня с безмерным изумлением.

— Еще один? — проговорил Мирмик. — Откуда вы знаете?

— Вдруг показалось, — ответил я кратко. — Показалось, что там кто–то умер от сердечного приступа. От разрыва сердца, как говорят в народе. Очень мощного разрыва.

Конь недовольно всхрапнул, когда я развернул его обратно. Я оглянулся на Мирмика и его проводника. Оба уже, пыхтя и напрягая слабые силенки, тащат труп лорда Томсона к яме.

— Давай обратно, — велел я коню. — Там отдохнешь. Я тоже. Второго коня брать не будем, не ревнуй.

Конь довольно хрюкнул и вскачь понес через лес к дороге.

В замке деловая суета, народу из сел прибавилось, все ощутили некую цель в жизни, жизнь кипит, а я, пообедав, уединился в кабинете и пару часов напряженно пытался создавать пистолет уже на предельное время. Или на то, чтобы успеть попользоваться хотя бы минут пять.

Но вот распылять пока не получается. Сам по себе внезапно исчезает, заставляя опустевшую руку глупо подпрыгнуть.

Догадываюсь, у чародеев еще и высочайшая ментальная дисциплина. Это же как нужно уметь сосредотачиваться, чтобы в воображении держать сотни, а то и тысячи разных объектов, дабы получилось нечто завершенное! А потом еще и удерживать долгое время…

Когда я вышел во двор, надо же показываться челяди суровым и грозным, а то хозяина–ботаника уважать перестанут, народ в самом деле задвигался быстрее, Риттер начал покрикивать на своих чаще, только Ювал, поклонившись, вдруг уставился на пальцы моей левой руки.

— Господин…

Я сказал благожелательно:

— Глаголь. Слушаю.

Он не отрывал взгляд от кольца с камешком на моем пальце.

— Это у вас не Эйнарда ли кольцо, хозяин?

Я спросил:

— Библиотекаря?

Он посмотрел в недоумении.

— Какого библиотекаря?.. Эйнард — великий колдун древних времен…

— Да? — переспросил я. — Чего же тогда у меня такие странные ассоциации с библиотекой?..

Он сказал почтительнейшим образом:

— Возможно, вы пробыли слишком много времени в библиотеке… гм… побивая множество врагов… но Эйнард вовсе не библиотекарь, ваше глердство.

— А хто?

— Великий и злобный колдун, ваше глердство. Как это кольцо оказалось у вас?

К нам приблизился, привлеченный тихим разговором и серьезными лицами Риттер Широкий Щит, тоже с ходу уставился на мои пальцы.

Я пробормотал:

— Ювал, а что не так?..

Он тяжело вздохнул.

— Ваше глердство, вы в самом деле прибыли из дальних мест. Там же на кольце вон метка Эйнарда, с другой стороны еще одна! Посмотрите! Есть?

Я повернул руку ладонью вверх.

— Ну, есть…

Ювал и Риттер переглянулись, Ювал сказал торопливо:

— Вы знаете, что в этом кольце заключен могучий чародей?..

— Нет, — ответил я настороженно, — но тогда зачем…

Риттер сказал авторитетно:

— Я слышал, чародея можно вызывать и заставлять на себя работать. Хотя не всегда…

— Ваше глердство, — сказал Ювал, — я вас очень прошу, забросьте вы это кольцо в какое–нибудь болото! На самую середину. И в самое глубокое место, что еще тысячу лет не высохнет.

— Зачем?

— Для вашего блага, — сказал он, а Риттер кивнул. — Это проклятое кольцо. Еще никому это кольцо не приносило счастья.