Стивен Эриксон - Дом Цепей

— Таково твое решение?

Она кивнула, не решаясь заговорить. Небо бледнело, превращаясь в обширный пустой купол над мертвой, истерзанной страной. Она видела, как птицы взлетают в простор по струям ветра.

Котиллон настаивал: — Так ты знаешь, что должна сделать?

Апсалар снова кивнула.

— Я… доволен.

Дернув головой, она уставилась в лицо, которое видела так полно в первый раз. Морщины вокруг тихих, спокойных глаз, правильные черты, зарубки необычных шрамов под правым глазом. — Доволен, — шепнула она, изучая бога. — Почему?

— Потому, — ответил он с тихой улыбкой, — что тоже люблю парня.

— Как думаешь, я настолько смела?

— Ты смела настолько, насколько нужно.

— Снова.

— Да. Снова.

— Ты вовсе на бога не похож, Котиллион.

— Я не бог в традиционной манере, я покровитель. Покровители признают ответственность. Согласен, я редко имею возможность ее проявить.

— То есть ответственность не особо обременительна.

Улыбка его стали шире — весьма приятная улыбка. — Потеря невинности делает тебя гораздо ценнее, Апсалар. Скоро опять увидимся. — Он шагнул назад, в тени.

— Котиллион.

Бог замер, наполовину подняв руки. — Да?

— Спасибо. И позаботься о Резаке. Прошу.

— Обязательно, как будто он мне сын.

Она кивнула. Котиллион пропал.

Как вскоре и она.

В этом каменном лесу водились змеи. К счастью для Калама Мекхара, им явно недоставало природной злобности. Он лежал в тенях среди кусков поваленного окаменевшего дерева, он был неподвижным как змеи, скользившие вокруг и по телу. Камень расставался с ночным холодом, горячий ветер дул из пустыни.

Он не заметил дозоров. Здесь вообще было мало свежих троп. Тем не менее в окаменелом лесу ощущалось присутствие силы, не принадлежащей этому миру. Он не был уверен, но в силе ощущалось что-то демоническое.

Достаточная причина для тревоги. Ша'ик могла хорошо скрыть стражу, и ему нужно пройти мимо всех.

Ассасин снял с руки яркошейку, вытащил кинжалы. Проверил оплетку рукоятей, убеждаясь в ее целостности. Проверил прочность эфесов и наверший. Край отатаралового клинка слегка затупился — отатарал, как металл, не идеален для оружия, он легко зазубривается даже без использования, словно становится хрупким от времени. До малазанского завоевания знать Семиградья использовала отатарал в основном для доспехов. Количество доступного металла строго контролировалось, хотя не так жестко, как под властью Империи.

Мало кому известны все его свойства. Втертый в кожу или долго вдыхаемый в легкие, он оказывает странные и непредсказуемые эффекты. Он часто пасует перед Старшей магией. Есть и другая характеристика, о которой, подозревал Калам, мало кто знает; он сам узнал о ней чисто случайно во время битвы под И'Гатаном. Лишь немногие пережили инцидент (в том числе Быстрый Бен и Калам); все согласились, что доклад вышестоящим чинам должен быть сознательно неточным — на вопросы отвечали, покачивая головами и пожимая плечами.

Отатарал, похоже, плохо ладит с морантскими припасами, особенно горелками и дымками. Или, проще говоря, не любит нагревания. Он узнал, что клинки покрывают отатараловой пылью на поздней стадии изготовления, когда горячее железо теряет алый блеск. Наверное, кузнецы пришли к такому решению нелегким путем. Но суть секрета не в том. То, что случается с горячим отатаралом, когда в него бросают магию…

Он медленно вложил клинок в ножны и сфокусировал внимание на втором. Острие гладкое, хотя чуть волнистое, как часто бывает с много раз точеными лезвиями. Водяной узор едва заметен на черной поблескивающей поверхности; в железо впаяна узкая серебряная проволока. Он предпочитал этот клинок первому за лучший баланс и вес.

Нечто ударилось о почву рядом, звякнуло, отскочив от каменного пенька, закувыркалось и застыло у колена.

Калам уставился на мелкий предмет. Потом поднял взор на нависшее сверху дерево. И улыбнулся. — Дуб, — пробормотал он. — Не стану говорить, что не уловил иронию твоего поступка. — Он подобрал желудь. И лег снова. — Как в старые добрые времена… я искренне рад, что мы уже не занимаемся тем, чем раньше…

Равнина перешла в саванну и затем в джунгли. Они явились в сырой сезон, все утро страдали под буйным ливнем; после полудня солнце прожгло тучи, наполнив воздух горячим паром. Трое Т'лан Имассов и Тисте Эдур трусили по густому, ярко-зеленому подлеску.

Со всех сторон невидимые звери с треском ломились сквозь кусты. Иногда путники наталкивались на проложенную животными тропу, и тогда их движение ускорялось.

— Это не природная ваша территория, Онрек? — спросил Тралл Сенгар, тяжело вдыхая сырой, полный запахов воздух. — Учитывая ваши меха, шкуры…

— Да, — отвечал Т'лан Имасс. — Мы народ холодного климата. Но эта местность существует в наших воспоминаниях. До Имассов жил другой народ, более старый и дикий. Они обитали в теплых местах; они были высокими, покрытыми густым, темных мехом. Мы знаем их под именем Эресов. Отдельные анклавы сохранялись и ваше время. Садки сохраняют прошлые времена…

— Они жили в джунглях вроде этих?

— Обычно по опушкам и в окружающих саваннах. Они обрабатывали камень, но с меньшим мастерством, нежели мы.

— Среди них были гадающие по костям?

Ответил ему Моноч Охем: — Все Эресы были Гадающими, Тралл Сенгар. Ибо они — первые, понесшие искру разума, одаренные духами.

— И они пропали, Моноч Охем?

— Пропали.

Онрек промолчал. Если Моноч имеет причину лгать, то Онрек не имеет причины противоречить Гадающему. Какая разница? Ни одного Эреса в Садке Телланн никогда не находили.

— Тралл Сенгар помолчал и спросил: — Мы уже близко, Онрек?

— Близко.

— А потом мы вернемся в наш мир?

— Да. Первый Трон находится в расселине под городом…

— Тисте Эдур, — вмешался Моноч Охем, — незачем знать название города, Онрек Сломанный. Он и так знает слишком многое о нашем народе.

— Я узнал о Т'лан Имассах то, что трудно назвать тайной. Вы предпочитаете убийство переговорам. Вы не остановитесь перед убийством бога, если возможность подвернется. И еще вы стараетесь прибирать за собой. Вот это похвально. К сожалению, нынешняя неразбериха стала слишком большой — хотя вы в гордыне стараетесь это отрицать. Что до Первого Трона — мне не интересно, где именно он расположен. Вряд ли я переживу столкновение с вашими изменниками.

— Это точно, — согласился Моноч Охем.

— И, думаю, ты об этом позаботишься, — продолжил Тралл.

Гадающий ничего не ответил.

Онрек подумал, что это тоже ответ. «Но я стану его защищать. Возможно, Моноч и Ибра понимают и постараются напасть первыми. Будь я на их месте, так бы и сделал. Странно, но я почти на их месте».