Анна Московкина - Колдун

– А государыня, говорят, брюхатая ходит. – Поддала Айрин жару.

– Ох! Слава богам, наконец-то наследник у Его Величества!

– Слышали, что про его брата говорят? Он открыто живет с любовницей! – Айрин принялась усердно мыть собственную миску.

– Ну и ладно, откуда он вообще взялся брат этот? Может он и есть оборотень?

– А архимаг вчера опять к матушке приезжал, я собственными глазами видела, как она его во дворе встречала.

– Ох… девоньки… матушка услышит, мало нам не покажется.

– И верно… что ты там, Айрин, про государыню говорила?

Последняя миска устроилась на длинной тряпице для сушки. Вода из ушатов потекла в сточную канаву, сестры разбрелись кто куда. Одни надели полушубки и отправились чистить снег или помогать в центральном храме. Другие вернулись в лекарню, заниматься немногочисленными больными, большинство из которых страдало от обморожения, заработанного спаньем в сугробе. Третьи занимались еще чем-то – как обычно работы в храме было много.

Айрин обтерла руки рушником, не одеваясь, вышла во двор, где нырнула в неприметную дверцу замшелой башенки. Винтовая лесенка пронизала три этажа кладовых. На четвертом было тепло. У матушки Денеры трещала печка, сама настоятельница стучала спицами, вывязывая нечто длинное и серое.

– Айрин. – Кивнула она.

– Матушка, мне пора уходить. Я зашла попрощаться.

– Помогла тебе молитва? Не отмахивайся, вижу, что помогла. Заходила бы почаще, Айрин.

– Матушка, ко мне подошла странная старуха… Сюша…

– Сюша… она не старуха, доченька, чуть старше тебя. Когда она переболела Луарским тифом, стала такой. Осинья – ее звали. Помнишь? Ты тогда приходила со своим колдуном.

– Осинья? Осенька? – Айрин прижала ладонь к губам и прикусила указательный палец. Дурная привычка, которая никак ее не оставляла. – Она тогда сильно болела…

– Да сильно. Осенька так и не оправилась, она была тогда только послушницей, и я отправила ее домой. Думали, помрет к лету. – Матушка справила священный треугольник. – А она живет. Вот только странная стала, говорит божьими голосами, видения ей приходят. Да всегда по делу. А на Осю больше не отзывается. Зовет себя Сюшей. Мы уже и привыкли. Божий человек наша Сюша. Что она тебе сказала, запомни.

– Матушка… а вам не интересно, что она сказала?

– Айрин, Айрин… это неважно. Для тебя важно, а мне знать незачем. Иди с Богом, пусть тебя Богиня хранит, а сын их дорогу указывает, освещая путь во тьме. И не убоишься ты зла, потому что они с тобой.

Айрин спустилась по лесенке, считая ступеньки, она уже выходила за храмовые ворота, когда впервые оглянулась. Посмотрела на серые стены, замшелые, нуждающиеся в ремонте.

– Да не убоюсь я зла… – прошептала она и улыбнулась – Да убоится зло меня, раз я такая страшная.

– Я больше узнал о тебе, чем о людях… Но ты забавная, а почему ты считаешь себя чудовищем?

– Видно так оно и есть.

– Расскажи.

Рассказывать дракону оказалось необыкновенно легко, не надо подбирать слов и выражений. Воспоминания сами скользят в голове седыми змеями. И Айрин отпустила их на волю, позволяя Шипу узнать все от начала до конца. О том, кем она родилась и как росла, о том, как стала истоком и как она училась им быль, как попала в плен к Фарту и как боялась сойти с ума, как приготовилась умереть, забрав с собой весь замок. Как спаслась и еще долго не могла поверить, что не бредит, как познакомилась с Леттой, как они добирались до Вирицы, и как она из Вирицы ушла. А Шип, смежив тяжелые веки, казалось, видел каждый миг жизни девушки, которая сидела прислонившись к стене его пещеры на двух толстых кожухах, протянув бледные руки к распаленному для нее костерку.

***

Айрин задумчиво склонилась над картой, чуть покусывая губы, поводила пальцем по нарисованной Урмале.

– В Милрадицы с Роканкой соваться не стоит, мама наверняка дезактивировала телепорты… А вот Кордер не подчиняется ни Вирице, ни Инессе… Как думаешь?

Летта приподняла голову, лежащую на вытянутых лапах, сейчас драконица напоминала девушке огромную чешуйчатую кошку.

– У тебя есть деньги на портал? Может проще тогда заказать точечный перенос?

– Не проще. Точечный перенос вещь весьма подозрительная, а так приспичило богатой горожанке к родственникам в гости.

– Рис-скуешь. – Айрин уже начала привыкать, что мысли Шипа для нее звучат приятным мужским тенором с легкой хрипотцой и змеиным присвистом. Леттины высказывания были обычными, тем самым голосом, который девушка слышала от драконицы в человеческом обличье. Шип продолжил: – До Цитадели еще надо добраться, опас-с-сно!

– А я и не надеюсь, добираться в крытых санях со слугами и охраной.

– А мы значит полетим…

– Боитесь? – хмыкнула Айрин. Шип негодующе изрек:

– До чего мерз-ский ис-сток!

– Трусливый дракон. – Ввернула "мерзкий исток", заработав два неприязненных взгляда драконьих глаз.

– Вот и все. Все старания насмарку. – Вслух подумала Летта, но Шип похоже вошел в азарт и не собирался отказываться от рискованного плана истока. Что привлекало дракона больше: возможная перспектива обращаться в человека или процесс добывания денег было не ясно, но Айрин ему явно нравилась, Летта даже немножко приревновала, глядя как эти двое одухотворенно спорят из-за какой-то мелочи. Кого именно она приревновала драконица не знала, с одной стороны это она привела Айрин из Велмании, спасла от смерти и хандры, а та отчего-то живо болтает с Шипом, а Шип знай наслаждается, когда девичьи пальчики поглаживают нежную чешую шеи. Потом Летта подумала, что вроде именно этого и добивалась, но в разговор все равно вмешалась, помешав выяснению, кто все-таки сильнее боевой маг или дракон.

На претворение плана Айрин в жизнь ушло три дня, не считая дороги до Сокольего Крыла. Айрин купила себе длинный плащ, скрывший лохматую доху, ножны с мечом и страшненькие, но теплые сапоги. Плащ оказался слишком длинным – пока девушка шла до портальной башни она три раза запнулась и один раз все-таки упала. В башне она довела старичка мага до бешенства, по серебрушке высчитывая оплату и трижды перепроверив. Маг до того злился, что позабыл спросить на кой бес такой молоденькой особе приспичило телепортироваться в Кордер, где рядом если еще не идет, но назревает война.

Летта убедившись, что Айрин благополучно отбыла в Велманию, поспешила к месту встречи в Шипом, где тот попытался сожрать ни в чем не повинную лошадь драконицы. Иначе как к еде Шип к этой животине не относился и страшно удивлялся, почему подруга столь трепетно оберегает тепленький и вкусный кусок мяса и беспрепятственно позволяет ему скрыться в лесу.