Анна Московкина - Колдун

– Часа два от силы. Фотиевичи еще и не просыпались.

– Пускай спят. – Великодушно разрешил колдун. – Тут тихо, город наш. Наместника звали?

– Спит наместник, проснется, придет. Да нам-то с тобой что?

– И то верно, – общим рушником колдун побрезговал, предпочтя ему рукав. – Эй, хозяюшка? А кормить нас будешь?

Хозяюшка – дочка корчмаря засмущалась, на некрасивом личике появилась обаятельная улыбка.

– Сейчас, сударь. Кашка дойдет и поставлю. Может взвара пока принести?

– Неси. – Не стал возражать колдун, садясь на скамью за длинный стол. Люта сел рядом. – Кто сегодня прибыть должен?

– Борец, из тех кого знаю. Остальных не знаю. Но еще несколько дюжин.

– И как они портал защищать собрались?

– Ильма ведает, я нет.

– Люта-Люта… Умный же мужик, почему не интересно-то?

– А зачем? Я мечом дерусь – да. Встретить могу. Заколдовать… Повести… Ты сам не лезь. Ты слишком много лезешь. Нос прищемят.

Колдун опустил голову на руки и грустно улыбнулся:

– Не поверишь, Люта, уже прищемили. А все тянет.

– Брось. Ты высокорожденный, но живешь среди нас, туда тебя не пустят.

– Да я и не рвусь…

– Майорин! – окликнули от двери. Хорхе стоял на пороге, стуча сапогами о дощатый пол. – Лазутчик-то наш оказался! Встречай.

Колдун повернул голову и застыл с открытым ртом, позабыв выдохнуть.

– Твою мать, что ты тут делаешь? – сдавлено просипел он.

– Не поминай мою мать, появится еще. – Ответила Айрин, стаскивая с остриженных волос шапку. – Привет, Люта. Как дела?

Хорхе занес руку и со всей дури влепил девушке подзатыльник, та покачнулась, но устояла.

– Дура. – Прикрикнул воин.

– Именно это я и хотел сказать. – Поддакнул Майорин.

– Хорошо, а у тебя как? – спокойно ответил на вопрос Молчун и улыбнулся. Неловко, не привык он улыбаться.

– А меня сейчас, кажется, будут бить.

– Будем. – Горячо подтвердил колдун вставая. – Что ты тут делаешь?

– Мимо проходила. – Пробормотала девушка, расстегивая доху. – Хорхе, где мой меч?

– Где надо. Обойдешься.

– Отдай. – Она произнесла это тихо, но твердо. Воину пригрезилась легкая угроза, а может и не пригрезилась.

– Сначала объясни, как ты тут оказалась.

– Объясню, но только с тем условием, что кроме вас троих, меня никто не увидит.

– Тебя уже стража видела, дюжина человек.

– Они не знают, кто я такая. Что ты им сказал?

– Сказал, что ты инесская. Этого было достаточно, они же видели знак Инессы.

Айрин отвлеклась от Хорхе и, наконец, стащила доху. Она села за стол против колдуна и Люты, расшнуровала высокий ворот замшевой безрукавки.

– Когда мы шли в Луар… меня называли Вессой, если не трудно…

– Понятно, но мы-то знаем, что тебя не Вессой зовут. – Колдун посмотрел на нее через стол.

Все угрюмо замолчали, девушка-разносчица расставила перед гостями кружки.

– Кто первый? – Айрин сунула нос во взвар и вынесла напитку суровый приговор: – Сено.

– Объяснись сначала. – Напомнил Хорхе. Он тоже разделся, присел рядом с дочерью Владычицы и блаженно вытянул ноги, привалившись к спинке скамьи. Спинка больно врезалась в спину, пытаясь втиснуться меж позвонков, воин поерзал, но подкладывать под спину ничего не стал, двигаться не хотелось.

Он уже давно не мальчик, и две бессонные ночи ему дались будто две строптивые вражеские девки. Воин чувствовал, что еще чуть посидит в тепле и уснет прямо здесь, на неудобной скамье. Послать бы к бесу их, пусть Майорин сам разбирается со своей дурой, Хорхе не сомневался, что она здесь из-за колдуна. Вон как оба в гляделки играют, кто кого пересмотрит.

Он залпом опорожнил кружку.

…Майорин ее обманул, даже не обманул, а недоговорил. На это обвинение, колдун скривил рот и хмыкнул. В чем именно обманул, оба объясняться не собирались, но в Луаре ей то ли не понравилось, то ли скучно стало… И собралась тогда Айрин в Велманию, на битву грядущую со злом страшным. Отправилась она телепортом в Кордер, в Кордере нашла друга Майорина, у которого они гостили летом, друг ее не сразу узнал, но быстро вспомнил. О том, что дочь Владычицы исток – чародей не знал, но упоминании о просьбе высокопоставленной матери хватило.

Хорхе неприязненно посмотрел на Майорина, но предъявить тому ничего не мог. Откуда колдуну тогда было знать, что Инесса с Цитаделью вступят в открытую вражду. Еще летом это казалось невозможным, когда Майорин с приятелем сидели на крыльце в Кордере и смущали Айрин россказнями о своих похождениях. Что мог подумать чародей, преданный Инессе, будто верный пес, когда к нему прибежала дочка Владычицы моля поскорей отправить ее к матери? Он и сам собирался в Роканку, только должен был дождаться ученика.

Не могло ему в голову прийти, что хитрая девица его бессовестно обманет, и нет никакой погони, а страшные злодеи, гонящиеся за ней, лишь плод ее воображения. Собственно Айрин довольно живо описала чародею Фарта с сыном, лишь чуть добавив от себя подробностей, от которых пожилой маг испытал не столько ужас, сколько отвращение.

– Вот так я сюда и попала. – Закончила Айрин.

– Не ленивая ты баба, Айрин. – Грустно сделал вывод колдун.

– Мой наставник всегда мне говорил, что есть цели оправдывающие средства. – Упомянутый "наставник" чуть кашей не поперхнулся.

– Кстати о цели… Не понимаю, зачем ты здесь.

– Как это зачем? Вы собираетесь на Цитадель, вы будете умирать… а я буду сидеть в чужой стране? Будто я не при чем?

Хорхе выругался и, не объясняясь, ушел наверх – спать. Люта Молчун слегка кивнул.

– Ты врешь. – Одними губами сказал Майорин девушке.

Она улыбнулась, подмигнула и ничего не ответила.

Почти весь день она проспала, очнувшись лишь несколько раз, когда заходил Майорин, он о чём-то спрашивал, девушка спутанно отвечала и опять зарывалась в одеяло. Ее рассказ о посещении Кордера выглядел легким и простым, на деле все вышло сложнее. Столица княжества Сауринского встретила ее сухо и холодно, ледяным порывистым ветром и полной безысходностью. Цены на лошадей выросли втрое, и конь оказался Айрин не по кошельку. Ей предложили грустную полуиздохшую клячу.

– Её даже на колбасу не возьмут. – Девушка похлопала кобылу по костлявому боку, ребра выступили так остро, что о них казалось можно порезаться.

– Хорошая коняга. – Упрямился мужик. – Я ее жеребеночком помню.

– Вы, наверное, тогда были юным и красивым. – Ядовито осведомилась девушка, глядя в морщинистое красное лицо северянина.

– Был.

С базара она ушла без лошади, если не брать в счет кольцо колбасы. Но сколько бы не было в той колбасе конины, далеко на ней не уедешь. В расстроенных чувствах Айрин пошла бродить по городу, кусая губы по очереди с колбасой от злости на свою самонадеянность. Кончилось тем, что пришлось решать, где остаться на ночь и сколько на это можно потратить. Тут она и припомнила, что летом они останавливались у давешнего чародея. Нужный дом она отыскала уже в потемках, разругавшись сама с собой в пух и прах. Зато, когда чародей открыл ей дверь, вид у нее был настолько несчастный, что и врать ничего не пришлось. Только Фарта припомнить для пущей жалобности.