Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии

Я зябко передернул плечами:

- Бр-р-р!

- Не тревожься, - утешил он. - От первого уровня до второго всего лишь триста лет пешего спуска, столько же от второго до третьего и так далее, между уровнями по триста лет, так что идти не придется, везде Азазель сумеет… Правда, для Шеола сил не хватит, но я помогу. Все-таки ад - мой ад.

- Знаешь, - заверил я, - что-то мне совсем не хочется участвовать в тех сражениях. Это трусость, да?

- Это мудрость, - утешил он. - Все-таки лучше триста лет полежать на диване с женщиной, а еще лучше - без нее, чем те же триста лет мчаться через пустоту ради драки. Драка, конечно, цель и счастье мужчины, но больно короткое. Так что, готов?

Я обернулся к Тамплиеру и Сигизмунду. Они увидели мое лицо, посерьезнели, поднялись. Сигиз-мунд встал почти по стойке «смирно».

- Конечно, - сказал я возвышенно, - вы готовы для великих дел во славу Господа. Ибо для чего мы родились, как не?.. Потому наипаче на прю!.. Не лепо ли ни бяше?

Тамплиер ответил мрачно:

- Бяше, бяше…

Я обернулся к Вельзевулу:

- Видите? Вполне облый. И бяшает. Сиг, а ты?

Сигизмунд вздрогнул, сказал торопливо, чуть не плачущим голосом:

- Да готов я, давно жду!

Азазель повернулся к Вельзевулу:

- А ты?

Вельзевул зыркнул багровыми глазами из-под скальных выступов надбровных дуг:

- Я все еще властелин ада, не забыл?

- Но такой., гм… груз, - сказал Азазель, - ты еще не опускал. Так что давай вместе.

Мы с Тамплиером и Сигизмундом встали тесно друг к другу спинами, мечи на всякий случай обнажили. Тамплиер с лязгом опустил забрало, он всегда опускает его с этим металлическим стуком, словно это придает некую уверенность.

Сигизмунд услышал удар железа по железу, больше похожий на грохот молота по наковальне, и тоже закрыл лицо стальной решеткой забрала. Я автоматически поднял руку, но вздохнул и решил довериться плащу Каина.

- Задержите дыхание, - раздался голос Вельзевула, он прозвучал сильно измененный и донесся раскатисто сверху, - и не дышите, пока не…

Я набрал в грудь воздуха, услышал, как с шумом вдохнули Тамплиер и Сигизмунд. Что-то крикнул Азазель, раскаленная стена камня перед нами странно изогнулась, словно превратилась в горячий воск, красный цвет стал ядовито-оранжевым, белым, ослепляюще белым…

…затем оглушающая тьма. Подошвы моих сапог с силой ударились о твердое, я поспешно распахнул глаза и застыл.

Воздух с шумом вырвался из моей груди, рядом громко выдохнул Тамплиер, а Сигизмунд откровенно охнул и даже, как мне показалось, присел за моей спиной.

То, что было раньше, показалось цветущим садом в сравнении с тем, куда попали сейчас.

Грохочущий и взрывающийся гейзерами кипящего металла мир, земля мелко и часто трясется под ногами, зловеще красный туман, словно весь воздух насыщен кровью.

Тамплиер огляделся, в прорезь забрала блеснули суровые глаза.

- Это и есть…

- Место под Шеолом, - сказал я. - Наверное, оно самое. Не думаю, что у Вельзевула кривые руки. Хотя, конечно, он об этой пещере не знал.

- Тоже мне хозяин, - прорычал Тамплиер с осуждением. - Вот я в своем поместье сперва все-все осмотрел, только потом уже…

- Азазель нашел первым, - сказал Сигизмунд.

- Азазель, - буркнул Тамплиер. - Этот демон, как и наш сюзерен, какой-то не совсем такой.

Красный туман сгустился на миг, из него с таким трудом выдвинулся Азазель, словно проламывался сквозь густые заросли, похудевший и заметно осунувшийся за эти мгновения.

- Ну спасибо, - сказал он саркастически. - Хотя чего от вас ждать… Ладно-ладно, согласен. Это даже комплимент, я так и понял. Шеол выше. Над нашими головами.

- А где цитадель Алфофаниэша? - спросил я.

Он пожал плечами:

- Где-то близко. Может быть, милю придется протопать. Может быть, меньше…

- А может, и больше, - прогудел Тамплиер. - Ничего, мы пройдем. Сэр Сигизмунд?

- Пройдем, - бодро заверил Сигизмунд дрожащим голосом. Он дико осматривался по сторонам, но кровавый туман прячет очертания здешнего мира, отчего выглядит еще страшнее и опаснее. - Сэр Ричард… мы же пройдем?

- Если не мы, - ответил я, - то кто?

Тамплиер хмыкнул:

- Ну да, весь мир только нас и ждал.

Азазель подошел ближе, я заметил, что он ежится, словно в раскаленном пекле вдруг стало холодно и зябко. Я и без того чувствую себя вовсе не так, как стараюсь выглядеть, Азазель вроде бы заметил, сказал надсадным голосом:

- Не обращай внимания. Слишком уж все это…

- Ладно, - ответил я, - больно вы все нежные. Как светлые, так и темные.

- Ты же собирался звать нас правыми и левыми?

Я отмахнулся:

- Так вернее, но я, как и все, сползаю в привычность. Это называется, «как все люди». У ангелов это привычно, когда все, как один, а один как все, а у нас, понимаешь, мутации…

Он вряд ли что понял, сказал с глубоким сочувствием:

- Крепись, мутация. Это последний бой.

- Он трудный самый, - пробормотал я. - Что там за река впереди? Там вроде бы река или чудится?

Он сказал уважительно:

- Заметил? Даже я вижу едва-едва. В аду всего четыре реки…

- Или аж четыре, - ответил я. - Это смотря как смотреть. По мне так и одной много.

- Они обычные для этих мест, - сказал он. - А что ты еще хотел? Это Стикс, Ашерон, Флегетон и Коцит. Сейчас вот там впереди самая мирная из них, Коцит.

- Стикс остался позади, - прервал я мужественным, хоть и подрагивающим голосом, - точнее, наверху. Флегетон уже видели! Так что Ашерон… и все?

Он кивнул:

- Вот видишь, как быстро осваиваешься. Чувствуется, что человек, а не… Вообще, тут даже жить можно. Не хочешь попробовать?.. Домик построишь… Ах да, есть еще и пятая, Лета. Она мучений не дает, напротив - освобождает от памяти.

Я спросил тревожно:

- Она тоже за спиной?

- Ад окружен ею, - пояснил он, - но не трусь, памяти лишает только грешников, а сами падшие ангелы сохраняют память о прежних днях величия, что должно бы добавлять им страданий, хотя, как смутно догадываюсь, причина иная. Вы трое тоже ничего не забыли и не забудете.

Я обернулся на Тамплиера и Сигизмунда.

- Пойдем втроем, - сказал я. - Впереди я, как ваш сюзерен…

Тамплиер прогудел задумчиво:

- Может быть, лучше идти мне? Я покрепче.

Сигизмунд посмотрел на него в изумлении, затем на меня. Я кивнул, сказал успокаивающе:

- Как паладин Господа, я из врожденной и весьма развитой скромности всегда готов уступить место. Особенно когда нужно идти на войну или работу. Я скромный, повторяю, до безобразия!.. И после безобразия тоже скромный.

Тамплиер проворчал:

- У меня это уже в голове гудит.

- Однако, - напомнил я со вздохом, - народные массы ангелов, как светлых, так и темных или совсем темных, должны зреть именно сэра Ричарда впереди и на челе. На этом строим нашу честную хитрую политику, что даст нам неоспоримые преимущества в общественной и личной жизни. По крайней мере, мне. Потому как бы вот так сие.