Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии

Приблизились и рассмотрели, как бурное течение несет тела, ударяя ими о торчащие наружу острые камни, это души всяких там робингудов, Пугачевых, разиных, Скарамушей и прочих кармалю-ков. Кто проливал кровь и совершал грабежи, тому вечно купаться в пролитой ими крови, что жжет их тела, как самая злая кислота.

По обоим берегам Лес Самоубийц, что вырос из тел, совершивших самое осуждаемое преступление. Деревья выглядят ужасающе мрачно, ветки все с когтями, а корни ядовиты, как ядовит и сок, листья и ветви.

Тамплиер деловито мерял взглядом реку, вытянул руку:

- Вон там раскинулась шире, но зато мелко. До середины можно по камням, а дальше глубина не выше колена. Ну, разве что где-то до пояса… Нырять почти не придется. Разве что разок-другой.

Сигизмунда передернуло, затем согнуло в поясе. Я покосился на мрачно ухмыляющегося Азазеля:

- А ты чего молчишь?

- Да так, - ответил он, - интересно. Прекрасный ход мыслей! Чисто человеческий. Гордый вы народ. Увидели реку - надо перейти на ту сторону. Гора впереди? Перелезем!.. Ущелье? Не перепрыгнем, так соорудим мост!

Тамплиер гордо улыбнулся, а я спросил осторожно:

- Что, нам мимо?

- Точно, - сказал Азазель. - Река вон там берет круто в сторону, а вам топать по прямой до самого спуска.

- А спуск просто спуск или?

- Или, - ответил он мрачно.

- А как? - спросил я. - Я триста лет не согласен спускаться даже по скале, а уж лететь… Силы еще есть?

Он сказал со вздохом:

- Пока да. Вниз легче. А вот обратно выбирайтесь сами.

Тамплиер все поглядывал на массивный дворец на высокой горе в полумиле отсюда, что совсем недавно выступил из красного тумана. В зловещем свете багровых пожаров страшно и величественно блещет золотая крыша, высокие колонны тоже из золота, вообще золотом отделан даже цоколь.

Азазель перехватил его взгляд, понимающе заулыбался.

- Первым золото обнаружил здесь Маммон, - объяснил он со снисходительной усмешечкой. - Слыхали о таком?

Тамплиер отрицательно покачал головой, Си-гизмунд проговорил нерешительно:

- Я что-то слышал.

- На земле, - пояснил Азазель, - он считался языческим богом богатства и скупости. Здесь стал одним из могущественных демонов.

Тамплиер пробормотал:

- Догадываюсь… Золота здесь побольше, чем на земле?

- В тысячи раз, - заверил Азазель. - А Мамон, тварь жадная, сразу начал добывать с подчиненными демонами… рьяно.

- Да, - заметил я, - такой дворец отгрохать…

- Дворец строил не он, - сказал Азазель все с той же усмешечкой, - а великий Мулцибер, слыхал о таком? Он воздвигал у язычников башни, стены и дворцы на их небе.

- Только у нас он больше известен под другими именами, - ответил я.

- Правда?

- Вулкан, - ответил я, - Великий Плавильщик, Гефест, Небесный Кузнец… Жаль, единственный работяга был среди бездельников на небе, а теперь и он тут.

- Жизнь несправедлива, - сообщил он потрясающую новость. - В общем, Мулцибер выстроил этот дворец, в котором вообще-то нет ничего грандиозного, если сравнивать с теми, что увидите там внизу под Шеолом! У самого Творца такого нет.

Тамплиер нахмурился, а я сказал смиренно:

- Да, этот дворец точно краше того, что был у Зевса на Олимпе или у Юпитера… где-то. А насчет дворца Творца… зачем Ему дворец? Он творит миры так же просто, как я творю эритроциты!.. Смотрите под ноги, растяпы.

Азазель исчез надолго, а когда наконец появится, его шатало, в нашу сторону пахнуло огнем и серой, а когда, кое-как восстановив дыхание, поднял голову, мы все трое вздрогнули, рассмотрев его почерневшее от жара лицо и горящие красным безумным огнем глаза.

Он выставил перед собой ладони:

- Тихо-тихо, я с вами.

Тамплиер и Сигизмунд с обнаженными мечами застыли в боевых стойках. Я спросил быстро:

- Где тебя так?

Он ответил хриплым голосом:

- Шеол. Я был в Шеоле. Там сейчас разворачивается самая грандиозная битва… Силы Михаила истреблены почти полностью, Вельзевул еще сражается, но уже не продвигается ни на шаг. От его армии меньше трети… Воздух полон перьев до самого свода…

Тамплиер глухо выругался, Сигизмунд вскрикнул в отчаянии:

- Нам нужно спешить на помощь!

- Ага, - согласился я. - Там, где погибли десятки миллионов, осталось появиться нам троим, все решить и всех зачем-то спасти. Хотя нас и троих многовато. Можно пойти одному и одной левой, пока правая занята… Азазель, хотя бы цитадель Ал-фофаниэша обнаружили?

Он ответил измученно:

- Два отряда прорвались в пещеры, что под Ше-олом, но связь с ними прервалась. Вроде бы что-то успели.

Я сказал трезво:

- Тогда нам сразу туда. Под Шеол. Как можно ближе к цитадели.

Он покачал головой:

- Я ее не видел, потому не стану даже пытаться.

- К самой цитадели?

- Да.

- А вообще в ту пещеру?

- Смогу, - ответил он неуверенно. - Только не знаю, смогу ли троих обратно… Понимаешь, это такое жуткое место…

Сигизмунд спросил пылко:

- А двоих?

Азазель пробормотал:

- Двоих… гм… смогу попытаться… А что?

- Я могу погибнуть, - предложил Сигизмунд. - При штурме! Во славу церкви!.. И во имя. Разве это не самая славная и доблестная гибель для рыцаря?

Мы с Азазелем переглянулись, я буркнул:

- Видишь, какие у меня кадры?..

Азазель криво улыбнулся:

- Да… молчу.

- Все-таки Шеол меня страшит, - признался я. - Какими-то добавочными амулетами можно разжиться?

Он покачал головой:

- Сожалею, сэр Ричард и даже ваше монархье Величество.

- Что?

- Амулеты там бессильны, - проговорил он. - Любые. Последний уровень ада. Там все бессильно.

- Тогда как?

Он сказал с трудом:

- Тебе придется положиться на свои силы… в том числе и те, что у тебя далеки от святости. Но Господь, полагаю, простит. Все зависит от того, ради какой цели.

- Да, - согласился я, - цель оправдывает средства, как сказал Господь. Или это сказал не Господь? Ладно, неважно. Просто я страшусь той черной мощи, что во мне, лорд Азазель. Она не совсем… как бы сказать поделикатнее, цивильная. И когда черная ярость затмевает мне рассудок, я не знаю, на чьей я стороне. А убить жажду всех.

В его глазах метнулось непонятное выражение, но выдавил улыбку и проговорил ровным голосом:

- Тогда посоветую этим двум рыцарям держаться от вашего меча подальше.

- А как они для этого сраного Шеола?

Он с неуверенностью посмотрел в их сторону.

- Странно, однако у них есть некая защита. То ли чистота устремлений, то ли младенческая невинность, то ли… даже не знаю, но мне кажется, оба в чем-то почувствуют себя даже легче, чем вы, доблестный сэр в черной короне Темного Мира. Вы слишком умничаете, а они чисты.

- Лепота, - проворчал я. - Весьма!.. Эх, почему мы все любим, вымазавшись как следует, ввалиться к чистеньким?