MarInk - Жизнь в зеленом цвете - 7

Гарри вспыхнул.

- Мне больше и делать-то нечего, кроме как всех строить, особенно после того, как вы отправились мастерить радио в свой магазин, - огрызнулся он.

- Прекратите ссориться, - почти жалобно попросил Кевин, закручивая крышку флакона с лечебным зельем. - Может, лучше попробуем уничтожить хоркрукс?

Идея была здравой, и Гарри вытянул хоркрукс из-под подушки.

- По-моему, это небезопасно, - Гарри подкинул медальон в воздух и поймал не глядя, почти так же, как Джеймс Поттер когда-то ловил снитч, отсвечивающий точно таким же золотым блеском. - Когда я уничтожал дневник пятнадцатилетнего Риддла, оттуда лились чернила, неслись крики… наверняка и бесконтрольная магия плескалась.

- Но с тобой же ничего от этого не случилось? - обеспокоенно уточнил Джордж.

Гарри пожал плечами.

- Если и случилось, то никто ничего всё равно не заметил. Но мне кажется, что стоит хотя бы поставить защиту.

- А кто будет уничтожать? - поинтересовался Фред.

Гарри с сомнением посмотрел на безмятежно посверкивающий рубинами меч, валявшийся поперёк подушки.

- Я, - решительно сказал Кевин.

- Что? - хором возмутились Гарри и близнецы.

- Я вытащил меч - мне и уничтожать, - заявил Кевин.

Гарри подозревал, что в случае прямого запрета Кевин всё же смирится с перспективой отдать кому-нибудь другому почётную обязанность покорежить хоркрукс, но никогда этого не простит, даже если через несколько месяцев забудет об этом напрочь.

- Ладно, - со вздохом сказал Гарри. - Но при двух условиях…

Просиявший Кевин готов был исполнить и двадцать два условия, приди Гарри в голову такая их прорва.

- Во-первых, ты будешь окружён всей защитой, которая придёт мне в голову. Во-вторых… только не на моей кровати! Мне здесь ещё спать.

Близнецы засмеялись; Кевин серьёзно кивнул.

- Отлично… тогда попробуй взять эту бандуру в руки и хотя бы поднять, только не зарежь никого из нас. По-моему, Годрик Гриффиндор был ещё тем тяжелоатлетом…

- Кем-кем? - Кевин обеими руками уцепился за рукоять и попробовал приподнять меч. Меч не то чтобы был против, но земное притяжение неумолимо повело обратно на подушку серебристое лезвие и Кевина заодно.

- Осторожно! - Гарри придержал Кевина за плечо. - Неважно, кем. Важно, что ты не тяжелоатлет…

Защитных заклинаний Гарри знал много; на то, чтобы наложить на Кевина все, какие Гарри сумел припомнить навскидку, ушло минут двадцать. За это время управляться с мечом, предназначенным для взрослой руки, Кевин, конечно же, не научился, но приспособился напрягать мышцы достаточно для того, чтобы держать меч в руках не менее полминуты так, чтобы кончик лезвия не клонился к полу. С учётом того, что меч весил едва ли не пол-Кевина, это было удивительным прогрессом.

- Для начала его надо открыть, - Гарри задумчиво взглянул на медальон в своей руке. - Правда, Кричер так и не смог этого сделать…

- Но ведь ты его уже открывал, когда он был замаскирован, - напомнил Джордж.

- Ага. И это наводит меня на идею… - Гарри опустился на колени и положил медальон на ковёр. - Кевин, иди сюда. Будь готов ударить, когда он откроется. Готов?

- Готов.

- Отлично. Откройся!

Приказ на серпентарго подействовал безотказно; медальон распахнулся, и в обеих его половинках отразился тусклый магический свет подземелий - не в золотых узорчатых пластинах, как можно было ожидать, а в тёмно-карих, бархатных, как у лани, глазах красавчика Тома Риддла, таких живых, таких настоящих, что Гарри пробрала дрожь.

Он откинулся назад, чтобы его не зацепило случайно мечом. Кевин медлил, и Гарри резко сказал:

- Кевин, бей!

Кевин поднял меч; тонкие пальцы на рукояти побелели.

- Он же живой… я не знал, что он такой…

- В каком-то смысле они все живые. Бей же!

- Ему будет больно, - зачарованно сказал Кевин, продолжая смотреть в немигающие карие глаза.

- Ему нечем чувствовать боль… Кевин, бей немедленно! - холодок опасности прошил позвоночник Гарри сверху донизу.

- Я видел твоё сердце, и оно принадлежит мне, - холодный шипящий голос медальона заставил Гарри вздрогнуть; Фред и Джордж, схватившие было Кевина за плечи, отпрянули - на их ладонях вздувались волдыри ожогов. - Ты одинок. Твой брат мёртв, и ты стал никому не нужен.

- Не слушай его! - Гарри попытался захлопнуть медальон, но всё, чего он сумел добиться - это такие же ожоги, как и у близнецов. - Не смотри ему в глаза!

- Я знаю все твои страхи, - хоркрукс плёл паутину лжи и правды, окутывая ею завороженного Кевина. - Я знаю все твои мечты… они отражены в твоих глазах. Когда ты смотришь на Гарри Поттера, ты боишься, что на следующий день он не улыбнётся тебе, просыпаясь. Ты боишься, что он бросит тебя… такой похожий на Седрика, которого ты боготворил, такой храбрый и могущественный - как герой из древних легенд… Ты боишься, что он так же оставит тебя, и ты не сможешь повлиять на это. Сирота, принятый родственниками из милости, вечно младший, вечно слабый… один, снова один, как в эти два года после смерти Седрика, когда на тебя почти перестали обращать внимание…

- Кевин, БЕЙ! - голос срывался от слишком громкого крика. - Бей, немедленно!

Руки Кевина дрожали, но меч не клонился к пушистому зелёно-серебряному ковру.

Из медальона гротесным пузырём появился Гарри - точно такой же, как тот, что был в полуметре от хоркрукса. Полупрозрачная фигура шагнула наружу, обретая окончательные цвет и форму, и остановилась перед Кевином; поднятый меч пронизывал её насквозь, не причиняя никакого вреда.

- На самом деле, - насмешливо сказал Гарри-Риддл - более прекрасный и ужасающий, чем Гарри мог когда-либо стать, - ты мне не нужен. И никогда не был нужен. Занимательная маленькая игрушка… но игрушки рано или поздно надоедают, - он снисходительно потрепал Кевина по щеке. - Я просто устал от заботы о бесхозном ребёнке. Ничего личного, малыш. Во всём, что я тебе когда-либо говорил, никогда не было ничего личного.

Не существовало заклинания, которое могло бы защитить чужой разум; только владелец последнего мог отбить вторжение, но Кевин не был обучен и зачаткам окклюменции. И небрежные лживые речи, вязкие, спокойные, как свежий мёд, душили его, облепляли со всех сторон, растекались по его венам, как яд.

- Интересно было видеть, как ты привязываешься ко мне, - продолжал Гарри-Риддл. - Честно говоря, это было смешно. Неужели ты и вправду думал, что можешь хоть для кого-нибудь не быть обузой?

- КЕВИН!! - Гарри схватил Кевина за плечо; плоть зашипела, обгорая, запах палёного мяса растёкся по комнате. - Кевин, я люблю тебя! Ударь его мечом! Пожалуйста, Кевин!

Кевин перевёл взгляд на настоящего Гарри; зрачки тёмно-серых глаз были расширены и неподвижны, и на миг Гарри показалось, что в них блеснула алая искра.