Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - принц короны

— За время вашего отсутствия прибыли послы от королей Агилольфа Третьего и Вольфганга Старого, — доложил он. — Это королевства Аганд и Меция. Граф Вольфрам, это из Аганда, прибыл четыре дня тому, а граф Брайен Широн сегодня утром. Я велел их поместить подальше друг от друга, а то что-то они сразу начали смотреть друг на друга…

— Как собака и кошка?

— Скорее, как на хорошо прожаренные отбивные…

— Хорошие дипломаты, — согласился я.

— Да уж, — ответил он. — Оба просто постаревшие рубаки. У обоих даже на мордах шрамы. С такими на первый взгляд общаться просто…

— Увидим, — сказал я. — Давай сперва переведем дух, а вы расскажете новости в своей оригинальной подаче, а я сравню, кто больше врет. Послов приму чуть позже. Да и не нужно им давать понять, что мы в них очень заинтересованы.

Послов после зрелого размышления вообще отложил на следующий день. В подобных случаях обычно держат в ожидании от недели до месяца, такой обычай, но я уже начинаю приучать, что я не все, вон даже без свиты везде ношусь, к этому почти приучил, хоть и бурчат, но почти смирились, так и с послами тянуть не буду, но и чрезмерно спешить не стану, а то возомнят о себе или не так истолкуют.

Доспех Нимврода ничем себя не выдает, разве что чувствую себя чуть тяжелее, но это может только казаться. Синтифаэль вообще платье материализует из воздуха, мне до такого как до небес на карачках, однако с доспехом можно поэкспериментировать, вдруг да возможности шире, чем полагают местные маги…

Около часа, запершись в кабинете, я делал его то парадным, то боевым, то турнирным. Получалось долго и с большими усилиями, но все же получается, а это значит, еще час-другой изнурительных тренировок, и начну превращать в желаемое за доли секунды.

Особенно хорош вот этот, подсмотренный в каких-то роскошных каталогах старинного оружия и доспехов, уже и не помню какого великого короля или императора: дивно созданная в бессонных муках творчества дизайнеров кираса, где мой герб украшен цепочкой мелких рубинов, среди которых победно горят три крупных. А также широкие и блестящие, как круто сваренные и очищенные от скорлупы яйца, наплечники, изумительно точно переходящие в стальные кольца, охватывающие руку от плеча до локтя, а там дальше такая же дивная сталь работы гномов…

Даже сапоги из стали, тонкой и немыслимо прочной, гибкая стопа, не говоря уже о защитных щитках бедер, блестящих, как зеркальная чешуя, и делающих мои ноги похожими то ли на исполинских сказочных рыб, то ли ящериц…

Правда, сам я предпочел бы всегда ходить в простой рубашке с распахнутой грудью, пряча доспех Нимврода под кожей, пусть думают, что легко уязвим, тут-то вас и поймаю; однако лорд не может появляться перед другими лордами в таком виде, это граничит с пренебрежением, потому послов приму все-таки в самом парадном доспехе, а на плечи наброшу что-нибудь цивильное, мы же не на поле боя…

На другой день я уже восседал в тронном, справа и слева мои лорды, прием официальный, все оделись соответственно в самое дорогое и яркое, а от обилия золота и драгоценных камней даже у меня, привыкшего, зарябило в глазах.

Герцог Клемент взял на себя роль церемониймейстера, что вполне, вид у него внушительный, а голос громогласный.

— Посол Его Величества короля Агилольда… граф Вольфрам!

В зал вошел мужчина лет за пятьдесят, крупный и широкий в плечах, а лицо, как и сообщил Альбрехт, в шрамах от прошлых битв. Плащ на груди застегнут большой золотой брошью, лицо крупное, отмеченное силой бойца и спесью очень знатного лорда.

Он прошел широкими шагами воина, привыкшего к долгим переходам по бездорожью, и остановился у первой ступени.

Я сказал благожелательно:

— Граф…

Он ответил с поклоном:

— Ваше высочество…

— У вас прекрасное имя, — сказал я с одобрением. — Волк и ворон в одном лице!.. И служите королю, чье имя переводится с древнего языка как острие меча волка?

Он подтвердил, явно польщенный:

— Совершенно верно, ваше высочество. Мы ревностно чтим традиции.

— Это говорит о величии вашего народа, — заметил я.

Он поклонился и сказал с благодарностью в голосе:

— Ваше высочество весьма любезны.

Я смотрел на него молча, этого достаточно, и он заговорил после рассчитанной паузы:

— Ваше высочество, для вас не является секретом, что неожиданное вторжение вашей армии в сердце империи Мунтвига внесло замешательство в содружество королевств, объединившихся вокруг императора.

Я молча слушал, не делая ни малейшего намека, что готов как-то комментировать или задавать вопросы, и он продолжил:

— В связи с этим некоторые короли сочли для себя неуместным продолжать выполнять волю императора Мунтвига, так как это грозит безопасности их королевств.

Он замолчал, ожидая моей реакции, но я чуть кивнул, требуя ясности и большей конкретности.

— Ваше высочество, — сказал он, — мой король, Его Величество Агилольд Третий, просит принять к сведению, что его королевство отныне считает себя отделившимся от империи Мунтвига, суверенным королевством со своими прежними законами и обычаями.

Он снова умолк, я спросил медленно:

— А какое отношение это имеет к нам?

И хотя оба понимаем, какое это имеет отношение, громадное отношение, но он ответил послушно:

— Мой король, Его Величество Агилольд Третий, желает установить дружественные связи с вашим высочеством.

Альбрехт в сторонке подает какие-то знаки, я ответил с неподвижным лицом, не выражая ни гнева, ни радости:

— Я желаю тоже, однако это будет не просто, помня, что король Агилольд активно поддерживал императора Мунтвига и отдал в его распоряжение свою армию.

Альбрехт удовлетворенно кивнул, и хотя я ничего не знал о королевстве Аганд, однако удар попал в цель, да и как мог не попасть, конечно же, Мунтвиг забрал все армии у покоренных королевств и двинул их на юг.

— Кстати, — добавил я, — был бы ваш король таким же дружелюбным, если бы вся его армия не ушла на юг… где и была перемолота умело и безжалостно моими доблестными войсками?

Он ответил медленно:

— Король Агилольд, несмотря на свое умение воевать, всегда отличался миролюбием и великодушием. И велел мне передать, что постарается своим отношением сгладить те шероховатости, которые могли возникнуть за период, когда королевство было в составе империи.

Я подумал, кивнул.

— Ваша светлость?

Он тяжело и величаво поклонился и направился к выходу, сейчас заметно припадая на правую ногу.

Клемент учтиво распахнул перед ним двери. Я выждал, когда дверь захлопнется, кивнул Альбрехту.

— Что, лед тронулся?.. Зигфрид, позови второго посла. А наш дорогой Клемент объявит его так, что посол забудет, что хотел сказать.