Андрей Погудин - Мастера иллюзий

Первым делом Павел дотронулся до борта и даже порадовался испачканным пальцам – не мираж, грязь самая настоящая. Но почему сигнал идет от «Газели»? Неужели Вобер изменил своим пристрастиям и променял роскошный «Астон Мартин» на непредсказуемое изделие отечественного автопрома? Чертыхаясь, майор полез в кузов. Фонарик выхватил из полумрака хорошо знакомое название, Павел некстати вспомнил, что растительное масло дома как раз закончилось. Между коробками с «Каплей солнца» блеснул серебристый корпус сотового. На улице охранители уже допрашивали растерянного водителя; спрыгнув на землю, Смолин протянул Мурзину пуговку передатчика: «Ваше?». Полковник коротко кивнул. Ладно, хоть не одни мы сели в лужу, единственно порадовался Павел. Больше поводов для веселья не было.

Санкт-Петербург. Невский проспект. Департамент полиции.

Красильников выхаживал по кабинету. Если верить ФОС, то сигмовцы действительно допустили преступную халатность. Но зря полковник принимает вид оскорбленного достоинства – облажались охранители не меньше нашего. Тут еще надо посмотреть, кто больше осведомлен о способностях Вобера: у Смолина имелись только догадки, а у Мурзина на руках были и специальные очки для определения истинного вида экстрасенса, и рапорт о прошлых похождениях этого иллюзиониста. Генерал вернулся за стол.

– Лукавите, Геннадий Петрович. Как только Смолин получил известие о прибытии Вобера, он сразу начал думать, как задержать подозреваемого. Вполне простительно, что майор забыл про ваш интерес в деле, а вот будь у него сведения об этих удивительных очках, вы гарантированно участвовали бы в допросе. Не кажется ли вам, что не только мы должны делиться информацией? И что это за доверчивость? Именно вы разрешили подозреваемому бесконтрольно расхаживать по развалинам и измерять неизвестно что.

– Он был чертовски убедителен, – пробормотал Мурзин. – Сейчас я думаю, что не обошлось без гипноза.

– Вот видите! И кто в этом виноват? Неужели отдел «Сигма»? Не надо перекладывать свои ошибки на чужие плечи.

– Хорошо, хорошо, вы правы! Лебедеву я доложу всё без утайки. Но что намерено делать теперь ваше ведомство?

Красильников взглянул на Смолина. С самого начала совещания тот сидел с понурым видом, но генерал слишком хорошо знал своего подчиненного, чтобы понять – всё это видимость, игра на зрителя, а виноватым на самом деле Павел себя не считает. И точно – стоило майору почувствовать тяжелый начальственный взгляд, как он встрепенулся:

– Даже если Вобер внушил нам желаемые действия, сделал он это из благих побуждений, не надо подозревать его во всех смертных грехах. Пока вы, господин полковник, не появились, мы достаточно мило беседовали, и Клод успел сообщить много интересного про эти взрывы.

Выдержав эффектную паузу, в течение которой Шрек разве что не взбрыкивал, Смолин рассказал про уничтожение опорных точек пентаграммы и прямой угрозе благополучию Земли согласно версии Вобера. Ломов недоверчиво кривился, Мурзин напротив слушал очень внимательно и даже задавал вопросы – со стороны казалось, что беседуют два сослуживца, а никак не сотрудники конкурирующих служб, один из которых только что обвинял другого в некомпетентности. Как бы дико не звучало объяснение Смолина, но Красильников признался себе, что выглядит оно правдоподобным. Если не вдаваться в подробности, всё верно: раз преступник взрывает храмы по определенной схеме, то и план у него вполне определенный, а уж грозит ли это глобальной катастрофой или межнациональной враждой – не суть важно. Прерви цепочку – и замысел неведомого Балдура полетит в тартарары, на счет «Сигмы» запишут еще одна победу в борьбе с терроризмом, ну, и себя можно будет похвалить за спасение мира, но только вполголоса – вдруг кто услышит?

– Нужно выходить на арабов, – продолжил тем временем Смолин. – Насколько я знаю, Кааба – целый храмовый комплекс, там всегда много народу и так просто внутрь не попасть. Чтобы контролировать ситуацию, я настаиваю на командировке в Саудовскую Аравию. Хочу напомнить, Валерий Борисович, что в институте я изучал как раз арабский.

– Макс, а ты какой изучал? – поинтересовался Мурзин.

– Английский, конечно!

– Что ж, мне кажется, тебе будет полезно расширить свой кругозор.

– Означает ли это, что вы согласны с предложением майора Смолина? – быстро спросил Красильников, пресекая возмущение координатора.

– Других альтернатив я не вижу. Врага лучше бить на чужом поле, а не у себя дома. К тому же Вобер обязательно проявится под Каабой, а с майором у него контакт как-никак налажен.

– Хорошо, я сейчас же отдам необходимые распоряжения. Чего сидишь, Паш? Собирайся, у тебя есть редкий шанс попрактиковаться в знании языка.

Санкт-Петербург. Центр города.

Защищенный иллюзией «Астон» вынырнул из переулка у Синего моста. Впереди заблистали купола Исакия, загарцевал на коне Николай Первый. Артем поначалу дергался от воя сирен и всё оборачивался, но уловка Вобера сработала как надо – погони не было, а патрульные экипажи пролетали мимо, спеша задержать совсем другой автомобиль.

– Я бы никогда не догадался, что они нам что-то подсунули, – признался Артем.

– Поживешь с моё – привыкнешь к штучкам всевозможных спецслужб. Их хлебом не корми, только дай на порядочного человека жучков понавесить, – хмыкнул Клод. – Пришлось в свое время оборудовать каждую машину поисковой системой. Однажды я гостил у цэрэушников, так потом снял с одежды аж семь микрофонов, представляешь? Вот откуда у людей такая тяга к подслушиванию?

– Безобразие, – поддакнул Артем. – Только телефон мой ты всё равно зря выкинул. Удалили бы маячок, да и разговаривал бы дальше.

– По номеру могли запеленговать. Да и зачем тебе эта громадина? Вот, держи, – с этими словами Клод достал из неприметного отделения панели шершавую бусинку.

– Что это?

– Псионик. Работает как коммуникатор, причем можно вживить сразу в мозг, но тогда возможны побочные эффекты. Не бойся, это упрощенная модель, вставляется в ухо. Удобно? Теперь проговори имя или номер абонента и наслаждайся общением.

Артем с опаской принял подарок Клода. Кто его знает, эти технологии из других отражений? Засунешь, а потом и не достать будет, придется операцию делать. Чтобы не передумать, он быстро протолкнул псионик в ухо. Зря беспокоился – шарик совершенно не мешал, а когда Артем прошептал имя друга, знакомый голос зазвучал будто сразу в голове:

– Алло, прокат танков!

– Заверни мне парочку, – хмыкнул Любимов.

– Артем, ты куда пропал?! Я уже волноваться начал, – затараторил Нестеров. – Какой-то туман в голове, наверно пиво несвежее было, не помню даже, как ты тогда ушел. У тебя всё нормально?